Кто-то запрыгивает на стол, или на чём я там лежу, и медленно ведёт пальцем от пупка к груди.

— Айдж, — я узнаю тот самый томный и соблазнительный голос Даши, которым она говорила со мной в клинике. — Ты же нейронка, ты, наверное, очень хорошо контролируешь себя во всех местах, да?

— Белка, может, ты ему сначала мозги в черепушку засунешь?

"И вынешь кляп изо рта", — пытаюсь сказать я, но получается мычание.

Чёрт возьми, все деньги, заплаченные Тимону, отбились с процентами! Фиг с ними со шкурками, но "умные пули", которые входят под кожу, парализуют и выплёскивают наружу кровь, окупились сполна!

Я хочу петь, плясать и немного Белку, потому что теперь она меня щиплет.

— Как думаешь, кляп стоит вынимать? — интересуется Даша.

— Нет уж, пусть помолчит, послушает.

— Да, Айджи, — пищит Белка, — я думала, ты меня убил! Ты знаешь, каково это?

Я тут только что с жизнью прощался, но рассказать об этом пока не выйдет. Даша садится мне на живот и начинает тыкать пальцем в грудь, продолжая свой монолог:

— Ты! Меня! Очень! Очень! На-пу-гал! Мудень!

— Белка, а если эта хрень удалённо включается? Вправь ему мозги сначала, а уже потом трахай их!

Щёлк, щёлк — и я наконец-то могу проморгаться. Я вижу, как смутный силуэт слезает с меня. И снова копошение в районе темени, теперь, правда, не такое пугающее.

Окончательно проморгавшись, я вижу перед собой лицо Никки. Без шкурки, привычное, знакомое лицо. Она упёрла подбородок в ладонь руки, поставленной на локоть, и внимательно смотрит на меня.

— А если бы он нас тогда убил? — интересуется она.

— Ну не убил же, — говорю я, но издаю лишь невнятное мычание.

— Ась, не слышу! — Никки слегка улыбается. — Ладно, сейчас я его выну…

— Неа! — рычит Белка. — Он тогда будет челюстями шевелить и мне мешать.

— Ну блин, — расстроено тянет Никки, — потом говорить некогда.

— Что происходит вообще? — продолжаю я мычать через кляп, звуки нечленораздельные, но, похоже, смысл ясен и без слов.

— Гражданская война, но это не самое страшное, — буднично сообщает Белка.

А что, блин, может быть страшнее? Ядерная? Так нет больше ядерного оружия, всё использовали двадцать лет назад.

— Хуже то, что говорит Эйкван жителям Верхнего. По его словам, злобный ИИ заразил вирусом всех в Нижнем Городе и они теперь служат ему верой и правдой. Да, все нормальные люди знают, что нет таких вирусов. Но ты даже не представляешь, сколько вокруг идиотов. ЭМИ включать нельзя — якобы это остановит производство вакцины.

— А знаешь, что самое интересное, — перебивает Белка и наклоняется так, чтобы я видел её во всей красе.

— Мто?

— Твоё местоположение сдал Тэнъякс. Ты бы видел Нику пять минут назад. Она прокладывала сюда дорогу аки разъяренная тигрица. Горы трупов остались в три с половиной слоя высотой!

— Белка! Укушу!

— А что, не так, что ли!? Ну ладно, два с половиной. Не шуми на меня, а то я не так дёрнусь — и кусочек черепа мозги выдавит, ну, не мозги, а чё у него тут? Выглядит, кстати, почти как мозги. Хочешь глянуть? А то я сейчас закрою, заклею — и больше не увидишь.

Никки пропадает из поля зрения, и я слышу топтание за спиной.

— Подай тюбик, сейчас мы его залепим — и будет как новенький.

Наконец, мне вынимают кляп изо рта. Какое счастье.

— Может, уже окончательно меня освободите?

— М-м-м, а зачем? Ты тут лежишь, такой красивый, совсем голенький, — мурлыкает Белка.

— Сначала скажи, — перебивает Никки, — почему ты не убил нас по-настоящему, ты же тоже ИИ. Нейросеть или ИИ — всё одно, не человек.

Избавившись от тугих завязок кляпа, я начинаю различать выстрелы снаружи. Поэтому говорю:

— Давайте мы сначала свалим в безопасное место, а потом всё обсудим?

— Нет, — отрезает Никки, — я тебе не доверяю. Не совсем. Не понимаю, почему ты просто нас не пристрелил.

Я набираю полную грудь воздуха, выдыхаю и набираю снова.

— Я рос, как человек, жил, как человек, воспитывался человеком. Я думал, что я человек, всю сознательную жизнь. С какой-такой радости мне желать смерти людям? Тем более тем людям… с которыми меня что-то связывает.

— Может, ты хочешь нас поработить? — мурлыкает Белка.

— Только тебя и только чтобы вставить кляп.

Никки усмехается, похоже, ей нравится моя идея. Она наклоняет голову и придирчиво изучает моё лицо.

— Я поклялась, что сделаю всё, чтобы никто не повторил произошедшее. Поклялась уничтожить любой ИИ и любого, кто его создаст! Мне нужна какая-то веская причина, чтобы нарушить клятву.

— Прости, у меня нет рабского модуля, который бы гарантировал, что я буду служить тебе верой и правдой до конца дней. Веская причина? Ничем не могу помочь, но, видимо, она всё-таки уже есть, раз ты здесь.

— Мы проигрываем. У Эйквана армия, полиция, Тэнъякс.

— Что? — кричу я, пытаясь вскочить. — Ты же сказала, что он привёл вас сюда?

— Ну… — Никки отвечает не слишком уверенно. — Кто-то проделывает те же штуки в сети, что и ты. Вся электроника кем-то контролируется, а ещё кто-то просто запустил трансляцию из этой комнаты со звуком. Ещё вчера.

— А вы не спешили.

— Ну прости, — с нескрываемым сарказмом отвечает Никки, — тут была минимум рота. Пришлось искать союзников. И всё же, дай мне хоть одну причину тебя отстегнуть.

— Я хочу в туалет.

— Всё, он меня убедил, — произносит Белка и щёлкает застёжкой на моей правой руке.

Через пять минут я, уже облачённый в одежду пристреленного мозгоперепрошивателя, выхожу на улицу. Оружия мне пока не выдали, но и руки не связали. Зато есть инфон, а это почти оружие, но чего-то не хватает. Мою непривычно лысую голову обдувает прохладный ветерок.

— Вот твоя соска. — Белка протягивает мне вейп.

— Ты прям мысли читаешь, — усмехаюсь я ей в ответ и делаю затяжку. — Никки, какой план?

— Спасти тебя, чтобы ты выдул эту дурь и придумал план.

— Окей, на этот раз постараюсь учесть возможный набег соседей и прилёт НЛО, но если откроется портал в ад и оттуда повалят черти — я не виноват. Гражданская война у них тут, понимаешь… Сколько я был в отключке?

— Четыре дня, — рапортует Белка.

Я внимательно осматриваю диспозицию. Выскочив из здания, где меня держали, мы прячемся за перевёрнутой машиной. Мне непривычно видеть родной город полностью обезлюдевшим. Ещё непривычнее видеть Дашу в штанах и берцах. Чёрная форма ей идёт, впрочем, на хорошей фигуре всё что угодно отлично сидит. У неё из карманов торчат рожки с патронами, а руки сжимают автомат.

Никки отличается от подруги разве что цветом волос. Они её любимого зелёного. Я аккуратно высовываюсь из-за укрытия, за ногу тащу к себе труп вояки и снимаю с него автомат. Не согласен я на войне оставаться без оружия. Никки смотрит неодобрительно, но вооружиться мне не запрещает, я спрашиваю её, пытаясь сдвинуть тугой предохранитель:

— Красную тревогу не врубить никак?

— Только эти три точки и охраняются по-настоящему, всё остальное можно взять, но в Верхнем Городе стрёмно. Из окон стреляют и в Нижнем, но там реже.

Для активации ЭМИ импульса, который накроет весь город, нужно физически нажать на три рычага в разных точках города. Эти места всегда оберегали как святая святых, а сейчас так и вовсе.

Да и вообще половина законов города основана на том, что эти правила должны предотвратить вредоносную деятельность искусственного интеллекта, если он вдруг объявится. А когда это действительно случилось — все выдуманные ограничения и правила показали свою полнейшую бесполезность.

В сухой теории: люди с аугментациями тела и роботы не могут покидать Нижний Город — хрен там, если очень надо, то могут. Если в городе начинает действовать ИИ — включается ЭМИ. Хрен там, если этот ИИ — кого надо ИИ. Всё фальшивка, всё ни за чем, хотя нет. Я догадываюсь о причинах: разделяй и властвуй. Жители Верхнего Города должны бояться и презирать население Нижнего, а те, в свою очередь, должны завидовать и ненавидеть тех, кому повезло больше.