Буду менять устройства по мере возможностей. Через десять минут мы въезжаем в гараж на первом этаже. Ролл-дверь мигом закрывается за нами, а впереди отворяется другая.

Никки с Дашей выпархивают наружу. Как только я остаюсь с Тимоном наедине, я тут же наклоняюсь к самому его уху и тихо шечу:

— Мы ведь очень хорошо защищены от прослушки?

— Лучше, чем офис мэра, который ты показал на весь город.

— Кроме шкурок, когда ты поставишь их на печать, мне нужно ещё кое-что. Уверен, даже если у тебя нет — ты сможешь достать. Но мне нужно, чтобы об этом не появилось ни одной буквы в сети, ни одного звука в пространстве. Когда ты будешь это доставать, просто пальцем покажи, не произнося название вслух. А мне передашь так, чтобы не видел никто. Я точно знаю, что в городе есть пара экземпляров.

— Фига, секретность, хочешь мэра завалить? Против ИИ особых пушек точно нет. Тема не моя, но за такие деньги…

— Ты достанешь всё, что угодно, — я улыбаюсь и наклоняюсь ещё ближе, так, что приходится губами касаться его ушной раковины, и только тогда шепчу модель пушки и тип патронов. Последнее самое редкое.

— А ты артист, — усмехается Тимон.

— А то! — подтверждаю я и выхожу из машины.

Святая святых Тимона выглядит как нечто среднее между мастерской и костюмерной. Вдоль стен стоят десятки 3д принтеров, покрасочные машины. В центре несколько манекенов, рядом с ними ряд пластиковых голов с париками. А за ними длинная вешалка с костюмами.

***

Спустя час мы выезжаем из уютного прибежища, успев перекусить мамиными харчами. Чувствую себя немного белым рабовладельцем, ведь я удобно расположился на заднем сиденье широкого авто, с двух сторон от меня всё ещё симпатичные леди, даже несмотря на маскировку, а за рулём яростно крутит баранку чернокожий крепыш. Перед выездом я отрубил авто от сети, но оставил работать внутреннюю электронику, которая блокирует слежку. Автопилот в автономном режиме работать, естественно, не будет, поэтому Тимону приходится справляться со своим транспортом вручную. Ничего, потерпит, за такие деньги он бы мне и ботинки почистил и ниже поясницы поцеловал.

Мы изменившись до неузнаваемости. Я похож на усато-бородатого жителя гор с монобровью, Никки с Дашей визуально прибавили десяток лет. Первая помимо накладок, меняющих форму лица, получила большую горбинку на нос, а вторая маленькую родинку на правую щёку. Внимание, вопрос, кто из них громче матерится? Правильно — Белка. Женскую логику постичь мне никакой разгон не поможет.

Никки облачилась в штаны с карманами и берет а-ля Че Гевара, она с самого начала напоминала мне картинную революционерку, главу подполья, теперь образ стал законченным. Даша отвергла всё похожее на штаны и оделась в розовое платье с разрезом до подмышки и вырезом до пупка а-ля "последний шанс на дискотеке тех, кому за тридцать".

Не сказать, чтобы кто-то из нас был полностью доволен сложившимися образами, но узнать нас невозможно. На этот раз я хорошенько посмотрелся в зеркало. Отражение выглядит так, что если бы я вывалился из коробки в таком виде — мама бы точно сковородкой по голове дала.

Перед уходом в оффлайн режим я загрузил всю доступную информацию об институте. Карту прилегающей территории, план здания, список поставок оборудования, доступные досье сотрудников. Всё, что смог нарыть. Но всё же институт противодействия ИИ не лыком шит — он не имеет выхода в сеть. Своя электростанция, свой водопровод, разве что канализация к городской подключена, и то с большими предосторожностями. Глупо было бы оставлять хоть малейшую лазейку для того, с кем организация должна бороться. Я не смог проникнуть внутрь удалённо, хочется верить, что и Тэнъякс не сможет.

— Айдж, что ты рассчитываешь найти внутри, супероружие против ИИ? — Никки кладёт руку на мою ладонь, но поняв, что это лишь протез, покрытый латексом, сдвигает её ближе к локтю.

Как-то само собой получилось, что я стал главным. Я вытащил нас из тюрьмы, потом из Нижнего Города, достал шкурки на всех. Я вроде как должен знать, что делать дальше, но я не знаю.

— Ответы, — мой голос звучит как-то отстранённо.

Ведь я и сам пытаюсь понять, на что надеюсь.

— На какие вопросы?

— На те, о которых отец не хотел говорить. Не просто так Тэнъякс его убил, не просто так он сделал это моими руками. Должна быть причина, и кто-то там внутри непременно знает ответ.

— А если нет?

— Присоединимся к одной из групп, которые пытаются врубить красную тревогу. Посмотри, Верхний Город тоже начинает бурлить.

— Может, тогда сразу? — встревает Белка, — нажмём на кнопку и дело с концом, а?

— Если бы на кнопку можно было просто взять и нажать, уже бы нажали. От нажимальщиков семь слоёв защиты.

— Бу-бу-бу, — передразнивает меня Белка.

— Никки, ты ведь здесь, чтобы воевать с любым ИИ, с любым разумом, который сделан искусственно? — спрашиваю я, параллельно пытаясь прикинуть, с чего начать поиски в институте.

— Конечно!

— А если бы твоя семья не погибла в ядерном коллапсе? Тогда тоже?

— Какая разница? Моя или нет!? Ты думаешь, я безмозглая мстительница? Я просто не хочу, чтобы кто-то ещё остался один, потому что так решила тупая машина.

— А если кто-то создаст умную машину? Такую, которая будет думать не о том, как похоронить всех под ядерным пеплом, а как поля на Марсе засеять. Ведь если она будет соображать в миллион раз быстрее — придумает ведь… наверно?

— Любая машина, посмотрев на человечество, решит, что ему тут не место, — ногти Никки впиваются мне в кожу, — может быть, ИИ в чём-то прав…

Протянув руку мимо моего затылка, Белка отвешивает подруге подзатыльник:

— Тебя в коробке кверх ногами кантовали? Последний мозг отшибло? Прав!? Я человек и хочу жить с человеками! Я жить хочу, а не пеплом развеятся!

— Если я считаю большую часть людей мудаками, это не значит, что готова сдаться тупому ИИ.

— Вот про тупого — ты зря, — перебиваю я, — наш враг сильнее всех вместе взятых. Нам надо думать, думать и ещё раз думать!

Я делаю затяжку, а Белка наклоняется, чтобы посмотреть на Никки мимо меня:

— Тебе не кажется, что на него эта дурь действует как-то по-другому? Все становятся просто чуть шустрее, веселее и сообразительнее, а этот, — Белка кивает на меня, — грустнее, и сети ломает, как будто у него в мозгах сто хакеров разом.

— Да, Айдж, ты ничего не хочешь нам сказать? — соглашается Никки.

— Да я только сегодня узнал, что эта хрень вообще существует! Без понятия, почему она действует на меня ТАК!

Но гипотеза у меня, конечно же, есть. Надеюсь, в институте я смогу её подтвердить или опровергнуть. Лучше бы опровергнуть.

Впереди быстро вырастает восьмиметровая стена с колючей проволокой поверху, отделяющая место, где работал мой отец, от внешнего мира.

Я кладу руку на колено Никки и, поймав её вопросительный взгляд, быстрым движением засовываю ей в карман многократно сложенный листок бумаги. Единственный способ передачи информации, которому я хоть как-то доверяю в данный момент.

— Что это?

— Прочти, если вдруг что.

— Ты чего? Помирать задумал? — с напускным негодованием и искренним беспокойством спрашивает Никки.

— Много чего задумал, но смерть в мои планы не входит.

— П-с-с, — шипит Белка, — письмо о своих нежных чувствах он тебе подложил, на случай, если пристрелят. Чтоб ты слёзки платочком вытирала и всхлипывала, какого рыцаря на чёрном жипе потеряла.

Тимон резко тормозит перед въездом, и мы выскакиваем из машины. Дорожный блокиратор поднят, грозя вспороть брюхо любому автомобилю, который попытается двинуться дальше, ворота закрыты, но калитка — нет. Что-то здесь не так.

— Есть кто живой? — кричу я в сторону КПП.

Ответа нет. Мы просачиваемся в калитку, Никки указывает на брызги крови за стеклом будки. Я их уже заметил, и достаю оружие.

— Может, вернёмся? — робко предлагает Белка.

— Нет, это значит, мы на верном пути, просто опоздали.