— Ну, ты все еще страховал нас с тем парнем… ну, ты знаешь, о ком я, — они, разумеется, говорили о бедолаге с несварением желудка. Бедный господин Обосрыш. — Если бы он внезапно вышел, нам было бы несдобровать, но ты выжидал. Вот видишь.

— Ну да, — Сатоши хмыкнул. — Свернул бы ему шею.

— Блин, вы так просто говорите о том, чтобы кончить чувака, это просто пипец! — вновь загалдел Тануки и ударил по газам. «Ярость Пустошей» выехала на дорогу. — Ну вы круты-ы-ые.

С сомнением взглянув на его полное энтузиазма лицо Сатоши вскинул бровь.

— Вы же вроде крутые парни.

— Я просто водила! — возразил Тануки. — Только вожу тачки. Это Сузуки у нас людей убивает, а я просто по машинам.

— Ага, еще бы, убил бы кого — мамка бы по шее дала, — хмыкнул Сакура, и Сатоши выдохнул.

— Ну, никогда не поздно начать убивать… Но я тебе этого не говорил.

Тануки, казалось, его даже не слушал.

— Я художник, а не убийца! Мое полотно — это дорога, кисть — это машина!

Господи, безнадежное создание.

— Сегодня, — Сатоши кивнул Акеми, — ночую у тебя. Что-нибудь от головной боли есть?

— Целая полка.

— Вот и отлично.

Он приметил, как Хотару развернулась к Сакуре и шепнула ему что-то на ухо, отчего того аж перекосило.

— Ты решила окончательно у меня поселиться?!

— Тебя что-то не устраивает? — с иронией поинтересовалась она, и в ответ змееныш смог выдавить из себя только малопонятное «эм-м-м-м».

Услышав это, Сузуки прикрыл глаза и вздохнул.

— Как прекрасно. Любовь расцветает на поле боя…

— Закрой рот, умоляю.

— А что, не хочешь Хотару, к тебе поеду я, — хмыкнул Сатоши, и Сакура позеленел.

Ну вот точно змееныш!

— Вот уж вздумал! Хуже будет только если ко мне вдруг припрется Нико.

— Нико, — вмешался с важным видом Сузуки, — точно не приедет. У него сегодня дела.

— Что это у него за дела такие, чтобы эта бестолочь не приехала помочь своему кумиру? Пф-ф-ф...

В эту же секунду произошло две вещи: Сатоши очень хищно улыбнулся, потому как прямо перед ним родилась возможность для абсолютно отвратительной шутки, а Акеми жестами попыталась его заткнуть, явно подумав ровно о том же самом. Потому что они оба знали, чем это закончится.

Весельем.

Но он с трудом кивнул и закусил кулак.

— Что-то прямо жутко важное… Пиздец важное.

— Звучит подозрительно, — Сакура угрожающе сузил глаза.

— Не задумывайся, фуфло это! — пискнула Акеми, и Сатоши закивал.

— Абсолютно не важно.

— Нет уж, давайте признавайтесь! Вы явно что-то знаете! Куда этот придурок намылился?

— Мы перед тобой отчитываться не обязаны, хоть ты и шиноби! — вякнул Тануки, и Сакура на него рявкнул:

— Тебя я не спрашивал!

Сатоши отключил лицевой имплант, чтобы его лицо, будто при игре в покер, оставалось невозмутимым. Сакура хрен чего добьется. Хотя, конечно, реакция будет просто жуть забавной. Но все ради Нико, все ради Нико…

— Он что, на свиданке с Иккуко?!

О, догадался.

Никто из тех, кто знал, ни проронил ни слова.

— Ну все! — взревел Сакура, хватаясь за пистолет. — Хонда! А ну живо отвези меня к этому ебантяю, я устраиваю охоту на беловолосых бездельников!

В ответ Тануки лишь поднял стеночку между салоном и передними сиденьями, огораживая себя от дальнейших нападок. Ругань продолжалась…

Ладно, хотя бы все прошло гладко, и они потратились только на Сузуки, это уже было весьма и весьма недурно. Никто не умер, никто не словил пулю… Конечно, он здорово полетал по сраным вентиляции, куда точно не полезет в ближайшие лет десять точно, но, хотя бы, обошлось без проблем. Впереди маячило лишь дело Юасы, а затем, если и там им так же свезет, они будут купаться в деньгах. И тогда точно можно будет позабыть на самоубийственные миссии на какое-то время.

… главное не просрать все деньги в азартные игры. Как обычно.

Когда Тануки довез их до дома — до края района, туда же, где останавливались такси — Акеми с Сатоши неторопливо двинулись в сторону клиники. По пути они переговаривались о всяком отвлеченном, иногда возвращаясь к сегодняшней миссии, и, в целом, Акеми чувствовала себя замечательно — потому что задание было выполнено успешно, Юаса будет доволен, и, скорее всего, простит ей ее небольшое… отсутствие.

Но вдруг на затылке она ощутила чей-то пристальный взгляд. По позвоночнику пополз неприятный холодок, и она медленно обернулась.

Там, позади, стоял рекламный баннер. На экране стояла симпатичная девушка в легком синтетическом кимоно — реклама не самой дорогой одежды для средних слоев населения. Красивая белая ткань. Девушка улыбнулась и сделала оборот, поднимая рукав перед лицом, будто танцуя.

А затем, ее лицо изменилось. На очень знакомое.

И беловолосая девушка уставилась прямо ей в глаза.

Медленно таинственная незнакомка подняла руку и указала на нее пальцем.

Продолжая смотреть на это в полнейшем ужасе, Акеми замерла на месте и лишь дернула Сатоши за рукав, надеясь, что он сейчас не уйдет и не бросит ее наедине с этой беловолосой женщиной. Она указала пальцем на нее в ответ и дрожащим от испуга голосом пробормотала:

— Ты тоже ее видишь?

Изображение на баннере дернулось, словно глитч.

Сатоши обернулся, и беловолосая женщина медленно перевела взгляд на него.

Видел? Или не видел?..

Акеми не успела спросить, потому как в руках у Сатоши оказался револьвер и деловым тоном, будто перед ним не стоял цифровой призрак, поинтересовался:

— Дамочка, Вам что-то надо?

— Ты ее видишь?!

— Девчонка и девчонка, — нахмурился он. — Совсем крыша едет от всех этих падений. Это же реклама…

Ее пальцы крепче сжали его куртку, и Акеми испуганно забормотала:

— Это она! Это ее я постоянно вижу!

— Ты сегодня не…

— Я не принимала ничего!

Они с сомнением уставились на рекламый баннер, и тоном куда более озадаченным Сатоши бросил:

— Ну и что ты хочешь? Чтобы я разнес баннер из пушки?

В эту секунду белый призрак опустила руку, второй же указав себе на шею, абсолютно чистую, без единого пятна. Инстинктивно Акеми схватилась за свою — но и там ничего нового не было. Лишь затылочный порт, который она использовала для подключения к имплантам.

В какой-то момент она начала менять цвета, глитчи становились все сильнее, пока, наконец, экран с тихим щелчком не перегорел. Посыпались искры, и беловолосая девушка пропала, оставив Акеми в абсолютной растерянности.

Значит, она была не вирусом в ее голове? Раз ее мог видеть даже Сатоши.

Что же такое творилось?

После возвращения с задания мандраж все еще не спал, и Хотару поняла — если она сейчас не купит себе чего-нибудь выпить, то ломать ее будет еще долго. К счастью, не только ее голова была забита волнениями после недавно проделанной операции, поэтому, когда они с Сакурой прибыли в его мега-башню — в этот раз она не собиралась спать на коврике, а вполне себе претендовала на часть кровати — она тайком на его же деньги купила не самой дорогой рисовой водки.

И налакалась ею — в приемлемых количествах — пока он торчал в душе.

На душе мгновенно похорошело — вот так было хорошо. По конечностям разлилось приятное тепло, в голове немного спало напряжение. Это было очень удобно.

Хотя бы потому, что Хотару пришла к одному весьма неутешительному выводу — ей надо меньше знать. Мотизуки следила за каждым их шагом через нее, и, если ей было что-то известно, и она не хотела этого раскрывать, ее мгновенно могли убить. Этот белобрысый пацан, Таро Ямада, чувствовал ложь словно на подсознательном уровне. Значит, ей стоило быть максимально искренней — и просто ничего не знать. То, что отчего-то дело Юасы интересовало «Йошивару», хотя было связано с «Накатоми», ее очень сильно напрягало.

Еще по работе в корпорации она знала, что такое добром не кончится.