Усевшись на краю кровати, Хотару пустым взглядом обвела яркие фигурки на полках, после чего скосила взгляд на Сакуру с полотенцем — наверное, его сестры — нежного поросячьего оттенка на голове. Чуть помялась, собираясь с мыслями, после чего резко произнесла:

— У меня есть разговор.

— Зачем?.. — Сакура уныло на нее взглянул, стягивая полотенце резким движением вниз.

— Кое-что серьезное.

— Серьезное?

На лице Сакуры промелькнуло недоумение, и Хотару хмыкнула. Она понятия не имела, зачем он Мотизуки, но сама мысль, что бывшая начальница рвала задницу за такого, как он… Ну, если без претензий, то это действительно было странно. И забавно. Но в основном просто очень странно.

Она откинулась на кровати назад и с вялой улыбкой кивнула.

— Ага. С чего такое недоверие?

Ее едва не пробрало на смех после того, как напарничек внезапно побледнел и загробным голосом прошептал:

— Только не говори, что ты облажалась на миссии и где-то оставила след. Юаса нас потом придушит, а я уже сообщил ему, что все прошло чисто и гладко!

Внезапно, Хотару задумалась. По-настоящему. Они действительно — по ее мнению — сделали все гладко, но кто знал, не оставили ли они каких-нибудь мелких следов, достаточных для «Дзюндзи», чтобы их вычислили. Например, их видел тот охранник, которого они столкнули с лестницы. Вряд ли он, конечно, особо запомнил их, но сам факт…

Ее долгое молчание заставило Сакуру побелеть еще сильнее, и Хотару спешно его заверила:

— Нет, но давай не будем о плохом. Теоретически плохом. Речь вообще не о миссии. Точнее, не об этой конкретно, — она вновь замялась, подбирая слова, и жестом пригласила Сакуру сесть рядом. Когда он опустился на кровать на расстоянии достаточно близком для напарников, но далеком для чего-то более интимного (что было весьма иронично, учитывая, что какую уже ночь она ночевала у него), Хотару продолжила: — Помнишь, я говорила про свою начальницу? Точнее про начальство, которое тобой очень интересовалось. Она… не самый приятный человек в общении, поэтому иногда она пытается меня шантажировать, и, поверь, у нее есть средства влияния, — Сакура медленно кивнул, явно переваривая полученную информацию. — Поэтому мне надо… В общем, сделай так, чтобы я знала как можно меньше.

— В смысле «шантажировать»?

— Ей нужна информация о наших делах, — подытожила Хотару, и Сакура потемнел лицом.

Он явно все еще пребывал под впечатлением от того, что «Йошивара» им заинтересовалась. Увидев работу Сакуры, его увлечения и быт, Хотару могла понять почему — пусть он и не был самым обыкновенным пиджаком, но не выделялся на фоне кого-то, как, например, Хабакири. Или Масакадо. В общем-то, просто корпорат со странным хобби. Смазливый, но не более.

— Зачем ты ей рассказываешь?!

— Поверь, это сейчас не самое важное… — Хотару потерла виски и тяжело вздохнула. — Она просто мастер шантажа.

— Юаса знает?

Хотару смерила его взглядом.

— Разумеется, нет.

— О-о-о-о! Бля!

Схватившись за голову, Сакура завертелся по комнате с крайне агонизирующим выражением лица. Наблюдать за этим было бы весело, если бы Хотару не думала в похожем направлении, хотя, разумеется, ее терзал не страх слежки корпорации, а перспектива ужасной смерти, если Мотизуки что-то не устроит.

— Отлично! Мало того, что за мной по какой-то сраной причине следит ебаная «Йошивара», так она еще и знает каждый наш следующий шаг! Твою ж мать!

— Поэтому не рассказывай мне ничего.

— А смысл? — Сакура беспомощно на нее взглянул. — Мы все равно идем к Юасе, и он посвятит нас в свои дела… Слушай, может тебе просто не ходить на встречи с этой твоей начальницей? Ну, там, игнорировать ее звонки и все такое?

— Если бы это было так просто. Она сама находит тебя, когда ей надо.

От воспоминаний от столкновения в квартире «Масакадо» до сих пор в крови бурлил гнев, но Хотару сохранила лицо спокойным. Сакура и так согласился помочь его найти, а с его связями тут и там это было элементарно.

— Если я проигнорирую ее…

— Сбеги там! Не знаю!

— Сбежать я могу только в могилу разве что. Если она позволит.

Они уставились друг другу в глаза, и спесь медленно спала с его лица. Когда он хотел, то мог выглядеть нормально, как человек, у которого за спиной не стоял ряд ряженых кукол. Может, Юаса знал эту его сторону, а потому доверял. Рядом с ними Сакура вел себя как болван… но, наверное, так было даже лучше. Скучные унылые корпораты были как кость в горле. Особенно после Мотизуки.

Повисла неудобная тишина, а затем ровным тоном Сакура спросил:

— Ты в порядке?

— В полном.

Он неодобрительно сузил глаза и затем вдруг горько заметил:

— Ты пьяна…

Повисло молчание.

После он отвернулся, забрался на кровать дальше, явно не собираясь продолжать этот разговор. Хотару проследила за ним взглядом и поднялась, понимая, что ей тоже стоило бы пойти в душ — а потом забыться, отринуть на мгновение мысли про вирус, про «Йошивару». Представить себе, что в ее жизни на секунду все было хорошо и нормально, как было до той самой роковой миссии.

Свет в комнате погас, и единственным его источником была ванная комната.

— Если Юаса узнает обо всем этом, — услышала она около двери в душ, — он всех нас закопает. Держи рот на замке, хорошо?

— Ну конечно. А как же иначе?

Вяло улыбнувшись ему в ответ, Хотару закрыла за собой дверь.

Акеми снилось, что она стояла в поле.

Огромное, оно тянулось до самого горизонта. Ветер трепал колосья, приятно обдувал кожу. Над головой в зените сияла зеленая луна, заливая картину болезненным салатовым цветом.

Обернувшись, она увидела огромный феодальный замок, высившийся позади подобно монолитам мега-башен, но резной, красивый, словно чайный дом «Йошивары». А перед ней, всего в паре шагов, был колодец, откуда четко доносилось журчание воды. Медленно она двинулась к нему и заглянула внутрь, где, в отражении воды, увидела все то же слепое зеленое око.

А еще, там, внизу, вновь была беловолосая девушка, смотревшая на Акеми в ответ безжизненными светлыми глазами.

— Ты! Кто ты такая?!

… произнесла девушка в белом.

Акеми дернулась и заозиралась по сторонам, но рядом были лишь колосья и высокий замок, ничего больше. С сомнением она взглянула вниз колодца, вновь на девушку в белом, но затем опустилась — и протянула ей руку. Словно в отражении, та ответила ей тем же. Но между ними было еще метров десять, не меньше, поэтому попытка оказалась бессмысленной.

… но она должна была попасть туда. Спуститься! И разобраться со всем окончательно.

Оглянувшись, Акеми вздрогнула — она отчетливо помнила, что рядом с колодцем ничего не было, но сейчас там лежала веревка, обвязанная вокруг стального колышка, глубоко вбитого в землю. Обвязав себя вокруг пояса, она встала на краешек колодца и со страхом взглянула внутрь, и затем все же начала спускаться. В нос ударил сырой гнилой запах, чтобы не упасть, приходилось упираться в склизские скользкие камни.

И, в самом низу, она протянула руку — к девушке.

Та вновь повторила ее движение.

Их пальцы переплелись…

И в эту же секунду ее вышвырнуло из сна — потому что Акеми ощутила неописуемый жар. Она резко распахнула глаза, понимая, что ее мозговой имплант раскалился — настолько, что, кажется, даже обжег кожу на затылке и шее. Она дернулась, чувствуя, будто ее мозги начали плавиться, и затем бегом бросилась на кухню.

Скорее, скорее! Надо было охладить эту дрянь, пока она не выжгла ей мозги!

Схватив непочатую банку пива, она приложила ее к затылку и облегченно выдохнула, ощущая, как кольнуло кожу от резкого перепада температур. Боже, как хорошо… Только спустя несколько секунд полного блаженства и головной боли Акеми осознала, что выскочила из спальной в одной лишь футболке и трусах, и, судя по всему, пронеслась мимо Сатоши.

Тот вновь ночевал у нее. Вчера они пили, она помнила, и Акеми поведала ему о своем диалоге с Онашигицунэ, и невольной мысли о том, чтобы устроиться в корпорацию (или хотя бы найти богатого папика). Но не могло же это быть похмелье?!