— Говоришь как Нико.

И тут Сакура задумался. Крепко.

В основном о том, как он открутит малолетнему идиоту уши за то, что тот продолжал всеми силами липнуть к его сестре; но если в их диалогах проскальзывали подобные мысли, то оружие надо было выбирать посолиднее. Ладно, шутка, он просто был удивлен логике в словах этого бездельника. Он осуждающе взглянул на Иккуко вновь, и та взъярилась окончательно:

— Не хочу ничего слышать про Нико опять! У меня хотя бы есть личная жизнь! И что, меня будет критиковать тот, кто вместо того, чтобы наконец найти себе жену в твои-то почти-тридцать, тратит время на это?! — ее палец взметнулся к фигуркам, и Сакура гаркнул:

— Заткнись! Это просто хобби!

— У тебя девушка тут спит, а ты что делаешь? Ничего!

Сакура в замешательстве уставился на Хотару, надеясь, что та продолжала крепко спать, но, видимо, ор ее окончательно разбудил. Она обвела их двоих очень недовольным взглядом, после его с кряхтением села и выдавила из себя:

— Обожаю семейные драмы на завтрак.

— Ты слышала все это? — с опаской покосился на нее Сакура, и Хотару покачала головой.

— Слава богу, но только грандиозный финал.

— Вот и славно! А то узнала бы, какой он засранец! — мстительно вставила словцо Иккуко и с наглой ухмылочкой поймала прилетевшую в нее подушку. — Смотри у меня, а то отправлю маме твою фотографию с Хотару, головной боли не оберешься!

— Ты что, — искренне поразился Сакура, — меня шантажируешь?!

— Как будто твоему брату нужен кто-то кроме этого.

Опять они заговорили о фигурках. Оставьте их в покое!

Они еще немного поцапались с Иккуко, и, в конце концов, та вылетела из квартиры, махнув им двоим на прощание. Дело было плохо. Теперь у нее было фото — а Сакура не сомневался, что она не блефовала — которое могло его уничтожить, потому что вопросом скорой женитьбы матушка начинала пусть и понемногу, но уже клевать. И если эта фотография всплывет…

Сакура критичным взглядом осмотрел Хотару, и, когда та вкинула бровь, он нервно пожал плечами.

— Ну, ты же теперь со мной? Собирайся, скоро в офис.

— Ах да, — она хмыкнула. — Ты же у нас человек занятой. Тогда я займу душ, не возражаешь?

Приличия ради он глупо улыбнулся и точно так же глупо пошутил:

— Не боишься, что я подсмотрю?

Хотару смерила его взглядом, и Сакура понял, что лучше бы он этого не спрашивал. И подтвердил свои догадки в тот момент, когда ее губ коснулась непозволительно широкая усмешка, а взгляд всего на секунду проехался по полке с фигурками.

— О тебе я не беспокоюсь.

Добраться до клиники риппера, посоветованного Сакурой, было тяжеловато: такси в этот район не ходили. По пути, впрочем, Сатоши не ждало ничего интересного: только дед, копавшийся в помойке. Оптика вновь дала сбой, и на секунду ему почудилось, что глаза у того светятся ярким зеленым светом, но стоило программе «моргнуть», как наваждение спало. Поэтому дальнейший путь он продолжил более быстрым шагом, не обращая внимания на чудачества собственного импланта. И даже когда в одном из переулков углядел что-то рыжее, словно лису.

Все знали, что в Эдо лисиц не водилось. У него сбоила техника, а Акеми просто сидела на веселых порошочках.

Нужное ему помещение находилось в весьма непримечательном здании, видимо, работавшим только для «своих» — с улицы тяжело было понять, что тут мог обитать риппер-док. Немудрено, что у Сакуры был этот контакт, наверняка местная хозяйка была на короткой ноге с якудза. Может, стоило расспросить Ямаоку… если бы голова так сильно не раскалывалась.

Он мельком прочитал вывеску «Тату-салон Хориясу» и вошел внутрь.

Внутри играла ненавязчивая музыка, схожая с тем, что крутили в «Сидзуоке»; он стоял в прихожей. Помещение было залито желтым теплым светом, и, стоило ему сделать еще один шаг внутрь, как перед ним появился небольшой голографический дракончик, радостным тоном огласивший:

— Добро пожаловать! Вам назначено?

— Ну вроде как.

— Имя и номер заказа.

Зарегистрировался он, разумеется, на фальшивые документы (те самые, которые ранее видела полиция, но особого выбора не было) и, на секунду зависнув, дракончик исчез, однако его голос все еще был слышен:

— Проходите!

Внутри, в комнате ожиданий, атмосфера стояла схожая; все тот же желтый свет, только присутствовали столики. Стены были украшены эскизами татуировок, и Сатоши только убедился в своей догадке о том, почему Сакура вообще знал эту женщину. Ну еще бы, якудза. Все как всегда было связано с ними.

В воздухе витал приятный аромат.

Рядом вновь появился дракончик.

— Хозяйка скоро подойдет. Не хотите ли взглянуть на эскизы ирэдзуми? Посмотреть фильмы из нашей коллекции? Возможно, Вас интересует история Хориясу?

— Давай-ка взглянем на тату.

Некоторое время Сатоши просматривал каталог, без особого интереса смотря на дико сложные орнаменты тату, пока, наконец, его глаз не зацепился за что-то более простое. В голове пронеслась мысль, что это детство заиграло, но он спешно ее заткнул и, ткнув дракончику в каталог, дополнив, что подпись должна значить «Одинокий Лев» — гулять так гулять — он поднял голову, потому как в помещение вошла хозяйка салона.

В руках у нее была длинная трубка, лишь добавлявшая запахов в и не без того головокружительное ароматическую смесь в комнате. Первым, конечно же, в глаза бросился огромный вырез на груди, которого она явно не стеснялась; затем — покрытые чудовищно детализированными тату плечи. На одном глазу у нее была заплатка, схожая с той, что носил Ямаока, а одна из рук, правая, явно была из хрома — это выдавали тонкие линии на коже.

Выпустив в воздух облачко дыма, Хориясу взглянула на Сатоши

— Что беспокоит Вас? — улыбнулась она, и Сатоши постучал пальцем по голове.

— Если бы я знал, я бы сюда не пришел. Вчера, наверное, кто-то влез мне в бошку и занес вирус, и мне это чертовски не нравится.

Кивнув, Хориясу кивком указала на ближайшую дверь.

— Проходите.

Затем, голову Сатоши вновь посетила Мысль.

Это была довольно безобидная шуточка, в самом деле. Он часто видел такое в старых боевиках, которые они, молодые босодзоку, поглощали целыми тоннами; и, замерев в проходе, Сатоши обернулся и отчеканил:

— Инами передает привет.

Ну Сакура-то точно не обидится. Не обидится же?

Хориясу уставилась на него, сощурив глаза, а затем чрезмерно драматично бросила:

— Что ж он сам не явился?

На секунду ее глаз зажегся голубым. Проверяет, наверное, от него ли, подумалось Сатоши, и, когда губы Хориясу вновь растянулись в улыбке, он кивнул. Значит, скорее всего так и есть. Он прошествовал вперед, к креслу, и с сомнением на него глянул.

У них в Пустоше был риппер, тот, что и поставил ему хром в голову, но такого оборудования там никто и не видел.

— Значит, ты друг Инами…

— Громкое слово. Просто работаем вместе, — Сатоши опустился в кресло и покривил ртом. — Уверен, что уж кто, а сам он меня другом точно не считает.

— Но он рассказал кое-что о тебе, — чужие пальцы пробежались у него по плечам. — Ты сильный. Жесткая кожа… Хм… В тебе не так много хрома, как кажется на первый взгляд.

Сатоши резко скосил на нее взгляд.

— Мы будем работать, или Вы пытаетесь меня в постель затащить?

— Я уже начала диагностику, разве не видно?

— Слушайте, дамочка…

Хориясу тихо рассмеялась и не дала ему закончить.

— Совсем как Инами. Смущаешься, когда с тобой говорит красивая женщина, — она неторопливо направилась к своему столу, попутно просматривая что-то на планшете, и затем, не оборачиваясь, бросила: — Так на что ты, говоришь, жалуешься?

Коротко он описал ей суть проблемы — и ответил на вопросы о том, что помнил, что показывала диагностика и, как он думал, был ли взлом удаленным или прямым. С каждым новым ответом лицо Хориясу разглаживалось, она улыбалась, словно прекрасно понимала теперь, в чем же была причина. И, затем, словно между делом, махнула рукой в сторону собственного лица, говоря, впрочем, не про него: