Класс сдавал экзамены. У всех были обычные школьные волнения: что спросят, какой билет вытянешь, что забыл, что надо повторить. Но по вечерам в интернате ребята, собравшись вместе, мечтали о том, как поедут на целину.

Сдали экзамены и поехали. Не думай, что это просто — уехать далеко от своего дома и от родных. Отказаться от всех своих планов. Решиться на жизнь в пустынных местах с суровым климатом.

Нет, это совсем не просто. Представь себя на месте этих ребят.

Многие думали: мальчикам можно ехать — они посильнее, а девочки зря едут. Не выдержат они. Но девочки не изменили своего решения.

Как говорили, так и оказалось. На новом месте ни домов, ни улиц, ни магазинов, ни кино. Куда ни кинь взгляд — голая степь.

Поселились ребята все вместе, в одной палатке: девочки поставили свои кровати справа, мальчики — слева.

Белоручками эти ребята никогда не были. Бывало, чтобы собрать деньги на школьный праздник, они в каникулы работали всем классом в лесничестве. Но то была работа на несколько дней, а здесь?.. Ребята уставали поначалу так, что спину не могли к вечеру разогнуть.

— Давайте никогда не жаловаться, — предложила как-то Галя. — А то глядите: одна пожалуется, другая — и всем станет тошно.

Степь никого не баловала. Нередко приходилось стоять в очереди за водой. Её привозили на тракторе в цистернах издалека. В непогоду из-за бездорожья не могли подвезти хлеб.

Поглядевшись в зеркало, девчата не узнавали себя: лица их стали чёрными от солнца, кожа огрубела. И самое обидное — много у них было на первых порах неудач. Всегда хочется, чтобы тому, кто взялся за хорошее дело, повезло, чтобы всё удавалось. Да не выходит так. Хорошее — оно и трудное.

И вот, можешь себе представить, первым, кто пошатнулся и решил уехать домой, был Юра Марков, тот самый Юра, который подбил всех ехать на целину. У него случилась большая беда.

Он, когда ещё только приехал, всё рвался водить комбайн. Но комбайнеров хватало, и Юру держали наравне со всеми ребятами пока что на «чёрной» работе. Потом прислали три новых комбайна, и Юра стал комбайнером.

Работал парень что было сил. Работал от темна дотемна.

А всё не ладилось: то оставил на большом участке высокую стерню, то комбайн вывел из строя. Юра был самолюбив. Привык всегда быть первым, лучшим, а тут неудача за неудачей. В сентябре Юра решил поступить в лётную школу. Быть лётчиком — славное дело. Он даже сам себе не признавался, что у него-то это было бегство, предлог, чтобы уйти от неудач.

Бывают минуты слабости и у сильных. Товарищи не узнавали Юру. Какой он всегда был в школе смелый, а тут совсем потерял веру в себя…

— Ты сюда приехал не один, не сам по себе, — сказали ему комсомольцы, — и уехать мы тебе не позволим.

Юра долго стоял на своём. Обиделся, ни с кем не разговаривал. А всё же пересилил себя, остался.

Ребята во всём помогали друг другу. Не управились девочки с прорывкой свёклы — пришёл Витя Бабич, помог. Износились у Бориса сапоги — купили. Вместе со своим бельём девчата стирали и бельё мальчиков.

В конце августа приехал в совхоз навестить своих питомцев директор Турочакской школы. Он поразился, увидев своих ребят взрослыми, возмужавшими.

Два дня пробыл директор в совхозе. Он побывал на самых дальних участках, увидел работу каждого. По своему обыкновению, Александр Августович был сдержан на похвалы, но ребята заметили на его лице усмешку, которая в былые годы считалась предвестником хорошей отметки.

— Молодцы! — коротко сказал он.

Приезжали в совхоз матери. Ехали они с тревогой; рассказывали, как замирало у них сердце, когда зимой по радио передавали сводку погоды. Подумать только: сорок градусов мороза! Ох, замёрзнут наши дети! Но «дети» оказались здоровыми, крепкими, ни на что не жаловались.

Два года работали турочакские ребята на целине.

Когда комсомол за освоение целины был награждён орденом Ленина и были награждены целинники, я с радостью прочла среди них фамилии турочакских ребят.

Так-то, девочка. Жить с понимающими глазами — значит не растрачивать себя понапрасну, но не жалеть сил для большой, благородной цели.

До свидания, Ярка! Жаль, что мы можем теперь разговаривать с тобой только в письмах.

Нина.

„АДМИРАЛ“ УВОДИТ КЛАСС

Доброе утро!

Попробуем сейчас разобраться с Гонзиком. Значит, он не хочет тебя слушаться? И вообще никому в отряде не подчиняется? Ну и Гонзик! Неужели он один сильнее целого отряда? Не верю. Всё дело, наверное, в том, что ребята ему поддаются. Уступать ему никак нельзя, он может над всем отрядом взять верх.

Знаю такие случаи.

Вот слушай, до чего дошло в одном классе.

Было это в начале сентября, в первые школьные дни. Погода стояла тёплая, и ребята во время перемен играли во дворе. Чтобы собрать их на урок, нянечка выходила со звонком на крыльцо. Однажды, когда разгорячённые беготнёй, они расселись по местам, Борис Попов, второгодник, новенький в классе, сказал:

— Эх вы, дурачьё! Охота вам тут сидеть! Смотрите, какая погода!.. Давайте удерём в лес…

Кое-кто стал возражать: нехорошо, мол, убегать с уроков, сейчас придёт учитель.

Борис только усмехнулся.

— Слушай мою команду! — крикнул он, сложив руки рупором. — Я адмирал!! Приказываю всем следовать за мной! А кто не пойдёт, — он вытащил из-под парты толстую палку, — тому вот… палкой!

Все засмеялись. Никто, конечно, палки не испугался, но всем стало весело. Недолго думая ребята поднялись и пошли за Борисом.

Можешь себе представить, пошёл и Стасик Орлов, председатель совета отряда! Ему и в голову не пришло отговаривать, он чуть ли не первый выскочил из класса.

Только один мальчик остался — Витя Ивонин. Правда, он поплёлся за ребятами, а потом незаметно отстал и трусливо спрятался за углом.

Через несколько минут учитель географии Семён Фёдорович вошёл в класс. На доске висела географическая карта, на партах лежали карандаши и ручки, розовели промокашки в раскрытых тетрадях… Видно, ученики только что были здесь и готовились к уроку.

Учитель усомнился: да в этом ли классе у него урок? Может, переменилось расписание?

Встревоженный, он вышел из класса и в коридоре встретил Витю Ивонина. От него-то Семён Фёдорович всё узнал.

…В лесу сначала всё шло хорошо. Ребята решили штурмовать высокий забор какой-то пустой дачи. Понаделали ружей из палок, обвязали стволы двух спиленных берёзок ремнями и поволокли их за собой на штурм, как пушки.

Но постепенно интерес к игре пропал — слишком уж командовал Борис. Он назначил себе двух адъютантов, и они должны были всюду следовать за «адмиралом». Ходи и ходи — вот и вся игра. У мальчика, который сделал себе хорошее ружьё, Борис ружьё отобрал.

— А что Семён Фёдорович подумал? — произнёс кто-то.

На мгновение ребята словно увидели, что происходило там, в классе, в их отсутствие, и впервые с неприязнью подумали об «адмирале». Как-то они теперь вернутся в школу?

Один из «артиллеристов» вдруг бросил «пушку», которую он волочил по земле, покрытой золотистыми листьями, и решительно направился к школе. За ним потянулись остальные.

Ребята не подозревали, что привычный вид класса — парты, чёрная доска с кусочком мела, — может так сильно взволновать их. Словно домой вернулись! Сразу заметили: кто-то уже снял географическую карту.

И вот, когда они рассаживались по своим партам, не торопясь вошёл в класс Борис.

— Ну что, покаялись? — насмешливо спросил он.

Странное дело, этот вопрос сразу изменил настроение ребят. Горечь раскаяния, радость возвращения — всё, что за минуту до этого так сильно волновало их, — показались им ненужным, смешным. Они боялись, а вдруг Борис станет их дразнить, — сам-то он и не думает каяться!

«Адмирал» прошёл в конец класса, сунул палку под парту и потянулся.

— Эх, хорошо погуляли!