– Но у моей – особая, совершенно невыносимая ситуация! – вскинулась Юна, и мадам Милисента не стала настаивать. – Она всю силу желания вложила в это обучение, днями и ночами напролет она строчит сказки, и ведь правда, они совершенно дивные получаются!

– Да кто же спорит, дорогая! – Профессор Аурелиус успокаивающе похлопал Юнилею по судорожно сцепленным рукам.

– Но у нее же ничего, ну вот просто ни-че-го-шень-ки не работает! Ни одна из ее сказок не сбылась!

– А сказка про Обретенное Сокровище? – уточнила Госпожа Директор.

– Да, но по условиям сказки Сокровище должно было остаться у героини, а этого не произошло!

– А сказка про Родственную Любовь? – напомнил профессор.

– Да, но потом у нее все стало еще хуже!

– А еще была сказка…

Битый час Госпожа Директор и Профессор Аурелиус напоминали Юнилее о тех сказках, что были реализованы, или, хотя бы, начали осуществляться, но Фея стояла на своем – нет! Ничего не сбылось! Во всяком случае, в полном объеме, или так, как было задумано. И чем больше аргументов приводили мадам Милисента и господин Аурелиус, тем больше заводилась Юна.

– Хватит! – Воскликнул, наконец, профессор. – А мы вот сейчас у них самих спросим!

– У кого – у них? – в один голос воскликнули директор и студентка.

– Так у сказок же, – улыбнулся профессор, и сделал какой-то пасс рукой.

Тотчас вся троица очутилась в каком-то пространстве, полном небольших, по пояс взрослому человеку, галдящих существ. Они напоминали эльфов – одетые в разноцветные блестящие одежды и островерхие шляпки, с маленькими, прозрачными крылышками за спинами, в руках они держали разнообразные сумки, баулы, чемоданы и подарочные коробки, перевязанными шуршащей бумагой с огромными яркими бантами. Существа бегали, летали, подпрыгивали, и всячески суетились, переговариваясь высокими голосами так, что от этой круговерти рябило в глазах и звенело в ушах.

Через пару минут, привыкнув к творящемуся вокруг веселому беспорядку, Юнилея обратила внимание, что, поплутав и вдоволь напрыгавшись, обитатели этого странного пространства находили нужное им место, и образовывали нечто наподобие очереди. Каждая из них вела к терминалам, над которыми то и дело вспыхивали табло с именами авторов и названиями сказок. Как только очередное имя и название вспыхивало на экране и озвучивалось приятным женским голосом, кто-то из существ чинно выступал из очереди, подходил к небольшим воротам, и исчезал за ними с радостным визгом.

– Ура! Поперло! – доносилось до пришельцев. – Повезет так повезет! Ух ты, сколько счастья привалило! Благодарю! Благодарю! Благодарю! – Эти крики доносились с Земли, поняла Юна, когда профессор развернул перед их глазами виртуальную сферу, в которой отражался процесс прибытия очередной сказки к ее автору, и последующей реализации.

– А теперь посмотрите вооооон туда, – и Аурелиус указал на одну из самых длинных в зале очередей. Понуро стоявшие в ней маленькие эльфы, не вопили, не веселились и не подпрыгивали радостно. Терминал над ними горел тревожным красным огнем, и Юна с удивлением прочитала: «Юнилея». А ниже непрерывной бегущей строкой шли названия ее сказок.

– Вот! Я же говорила! У меня не работает! – торжествующе воскликнула Фея, уперев руки в боки. И тотчас же из терминала выскочили черные челюсти, угрожающе клацнув у самого носа одного из эльфов, имевших несчастье оказаться ближе всего к воротам. С тихим вскриком малыш упал в обморок, а все стоящие вокруг немедленно засуетились, оттаскивая своего товарища в сторону, брызгая на него водой и размахивая над ним непонятно откуда взявшимися полотенцами, веерами и опахалами.

– А давайте-ка подойдем поближе, – предложила Госпожа Директор, проницательно взглянув на опешившую Юнилею. – Вот только пока не будем говорить, что вы – это вы. – И, взяв адептку под локоток, мадам Милисента увлекла ее к самому ограждению возле терминала.

Эльфы продолжали суетиться над пострадавшим товарищем, а глазам Юны открылось удивительное зрелище – сразу за вратами терминалов начинались трамплины, напоминавшие американские горки. Именно по этим трамплинам с радостными визгами съезжали воплощающиеся эльфы-сказки. Но вот с терминалом под именем Юнилеи творилась самая настоящая беда. Сразу за выходной мембраной висела огромная черная туча с разрядами молний в брюхе. Она угрожающе рычала и грохотала, полностью перекрывая доступ к трамплину.

– Ой, что это? – изумилась Фея.

– Ваше с вашей реальной частью желание прогнуть Мироздание, милочка, – грустно произнес волшебник. – Но и это, к сожалению, не все. Смотрите дальше…

А дальше стояла гигантская фигура, закутанная в темно-синюю тогу, наподобие римской. Облаченный в нее мужчина с крючковатым носом орлиным взором высматривал того несчастного, кто рискнул бы съехать вниз по трамплину.

– А это еще кто? – прошептала Юнилея, страшась привлечь внимание грозного господина.

– Пежитх – Перфекционизм и Желание Иметь Только то, что Хотите вы, – ответила мадам Милисента. – Но и это еще не все. Смотрите дальше.

А дальше, вернее, ниже, стоял слепец в драном плаще и бесформенной шляпе. Руки его с крючковатыми пальцами двигались по ленте трамплина в надежде ухватить хоть кого-то.

– А это? – голос Юны сел, губы едва повиновались ей.

– Снежзо – Слепота и Нежелание Замечать Очевидное, – слова профессора были полны сочувствия, но Юнилея все равно вздрогнула. – Смотрите дальше, милочка, – вздохнул Аурелиус.

А дальше стояла невысокая трясущаяся старушенция, кутавшаяся в кучу старых, рваных одежек. На длинном ее носу покачивались круглые роговые очки, редкие седые волосы были забраны в неопрятную шишку, а на макушке лихо сидела видавшая виды вытертая серая шляпка с облезлым вороньим пером. Старушенция внимательно зыркала по сторонам, и непрерывно вздыхала.

– А… это… Это… Кто? – Еле выдавила из себя Фея.

– Недубуп – Недостойность и Уверенность в том, что все Будет Плохо, – грустно заметила Госпожа Директор. – Одно из самых опасных существ, на самом деле. Если уж она поселится в подсознании – пиши пропало. Выкурить ее бывает ох как непросто… Даже если наяву человек и жаждет перемен, то Недубуп, сидящая в глубинах Мира Нави, будет извращать и всячески коверкать любое начинание…

– И что, выхода нет? – Юнилея готова была расплакаться.

– Ну почему же? – Начал профессор. – Все-таки мы – добрые волшебники, и нам многое подвластно… – И в этот миг в кармане его мантии мягко зазвонил будильник. – Дамы, нам пора. Действие стазиса закончится через пару минут!

Миг – и ошеломлённая путешествием Юнилея оказалась сидящей в удобном мягком кресле в кабинете Госпожи Директора.

– …Так что же, все-таки, можно сделать? – Голос Юны дрожал и срывался.

– Рецепт прост и сложен одновременно, дорогая, – Госпожа Милисента проницательно посмотрела на Юнилею. – Отпустить уверенность в том, что все будет плохо, научиться видеть даже небольшие результаты исполнившихся сказок, выгнать прочь перфекционизм, и не давить на Мироздание. Ну и, конечно, почистить ваш Внутренний Сад, – и она со вздохом кивнула в сторону сферы, в которой все еще находилась призрачная фигура Феи, плотно опутанная сетями ее врагов.

– Но вот решитесь ли вы, милочка? – Поинтересовался старенький профессор, стараясь прочесть ответ в глазах сидящей перед ним Юны. – Решайте быстрей, время на исходе. Еще полминуты, и стазис исчезнет, ваши враги и сбиватели станут невидимы, а ваша палочка ударится оземь, и скорее всего, разобьется. Ведь вы от души швыряли ее об пол. И вы потеряете способность выходить в Страну Фантазии, а ваша хозяйка там, на Земле, заживет своей обычной жизнью. И, возможно, позабудет и о нас, и о нашей Академии и о вас, моя дорогая. Позабудет так же, как люди забывают красивый, но нереальный сон… Что вы выбираете?

– А… можно ли спасти мою палочку? – прошептала Юнилея, во все глаза глядя на подрагивающую сферу стазиса.

– Можно, если очень захотеть, – кивнул старый волшебник.