Так и будет.

— Поскольку у вас нет колец…

— Вообще-то есть. — Я извиняюсь перед мистером Грэхемом. — Я хотел удивить Кару.

— Кара удивлена, — слабо отвечает моя невеста, широко открыв глаза.

Я сую руку в карман и достаю платиновое колечко, желтые бриллианты рассыпаны по всей длине. Мне не нужна заготовленная речь для такого момента.

— Кара, я даю тебе это кольцо как символ моей бесконечной любви, нашей крепкой дружбы и приключений, которые нам только предстоит пережить.

Она протягивает руку, и я надеваю кольцо на ее безымянный палец. Затем притягиваю ее к себе, чтобы закрепить свою клятву поцелуем.

Священник ждет, пока мы закончим, затем одобрительно кивает нам.

— Теперь я официально объявляю вас быть преданными делу таким образом, чтобы вы были счастливы и радовали вашу семью.

Кара краснеет.

— Об этом…

Он отмахивается от нее.

— Не беспокойтесь. У меня было много разных церемоний. И кто знает. Может быть, в один прекрасный день, вы захотите связать себя узами официально. И когда этот день настанет, вы знаете, как со мной связаться.

Я пожимаю ему руку, затем Кара вынимает конверт из сумочки и передает его.

— Спасибо еще раз, — бормочет она.

Священник уходит, и мы остаемся с фотографом, которая пару секунд внимательно смотрит на меня, а затем предлагает еще несколько поз под аркой.

— Звучит здорово, — удается прохрипеть мне, и румянец Кары усиливается.

Я уже считаю секунды до момента, когда узнаю, как далеко румянец простирается под этим платьем.

Кара

Тоби молчит, пока мы едем в отель «Парк-Хаятт», только обнимает меня. Каждый мускул в его теле напряжен и готов к действию.

Вызывающему смущение действию, которого я не могу дождаться.

Я думаю предложить поехать ко мне, но затем вспоминаю бардак, который оставила после себя. Моя ванная комната выглядит, будто там взорвалась бомба.

Мы можем подождать до завтра, чтобы Тоби увидел, насколько его фиктивная жена ужасная домохозяйка.

Он продолжает держать меня за руку, пока мы идем через лобби. Когда мы заходим в лифт, он толкает меня к стене и чувственно целует. А затем, когда мы уже на вершине города, он берет меня на руки под звуки нашего смеха и переносит через порог Алгонкинского сьюта.

— Вау, здесь красиво, — говорю я на выдохе, когда он опускает меня на пол в спальне.

Спальня. Ха. Я думаю, эта комната больше всей моей квартиры. Здесь есть зона отдыха, огромная ванная комната, невероятные картины и внушительных размеров кровать с резной спинкой.

— Красиво — явное преуменьшение, — добавляю я.

— Это то, как я к тебе отношусь, — произносит Тоби, останавливаясь позади меня. Кладет руки на мои бедра, затем скользит на талию. Он легонько целует мое плечо. — Могу я раздеть тебя?

Я оборачиваюсь и оборачиваю руки вокруг его шеи.

— Нетерпеливы, мистер Хант?

— Очень, миссис Хант. — Жар в его глазах дает понять, насколько он серьезен.

— Неофициально, — шепчу я.

— Для меня это не имеет значения, — бормочет он, слегка касаясь моих губ.

— Следует ли нам поговорить? — Я проглатываю вопрос, когда он спускается поцелуями к моей шее. — Ты знаешь, перед тем как мы сделаем что-то глупое, например, влюбимся без памяти, как Ромео и Джульетта?

— Я не собираюсь пить с тобой яд, Кара. И я уже довольно сильно влюбился.

— Верно.

Он проходит губами вдоль моей ключицы, затем спускается ниже, целуя верх моей груди, заставляя стонать чаще.

— Если я раздену тебя, то смогу продолжить в том же духе.

— Но…

Тоби рычит и поднимает меня, усаживая на свои колени, когда опускается на край кровати. Он обхватывает мои щеки ладонями и строго смотрит на меня.

— Я люблю тебя. Я не упустил, что ты не сказала мне того же — ты либо напугана, либо пока не влюблена. Я приму оба варианта. Я здесь. Сейчас. В любом случае, пока нужен тебе. Захочешь уехать в Австралию, чтобы получить докторскую степень? Я буду приезжать так часто, как смогу, и мы станем чемпионами виртуального секса. Захочешь вернуться в Стэнфорд? Я поддержу тебя на тысячу процентов. Захочешь жить в Нью-Йорке? Мы справимся и с этим. Я люблю тебя, Кара. Я достану для тебя луну. Но прямо сейчас я хочу быть внутри тебя. Хочу показать, насколько хорошо нам может быть. Я хочу заняться с тобой любовью.

— Я не сказала этого, потому что каждый раз, когда ты произносишь слово на букву «л», мой разум становится немного размытым, а сердце готово выпрыгнуть из груди, — шепчу я, притягивая его к себе. — Еще два часа назад даже не знала, что такое возможно.

— Верно. — Глаза Тоби блестят, когда я наклоняюсь, и он небрежно ухмыляется. — В хорошем смысле «размытым»?

— В лучшем. Полном радости. — Я целую уголок его рта. — Я люблю тебя. Я. Люблю. Тебя. И не сомневаюсь, насколько нам будет хорошо.

Тоби еще раз целует меня, на этот раз более жадно и глубже, и когда руками скользит по моей спине в поисках молнии, я не останавливаю его.

Он широко расставляет ноги, пока мое платье собирается на талии. Его руки скользят к моей маленькой груди, оставляя горящий след на моей коже. Я тянусь к его прикосновениям, желая большего.

— Позволь мне увидеть тебя, — говорит он хриплым голосом.

Я дрожу, когда откидываюсь назад, потеря его прикосновений более чем компенсируется жаром в его глазах.

Медленно, он соединяет наши тела, касаясь губами моей ключицы. Он тянет меня за талию, пока я не оказываюсь лежащей на спине на кровати. Аккуратно стягивает платье по моим ногам, затем поднимается ко мне, языком проводя от одного соска к другому.

Моя кожа горит в местах, где его язык касается меня. Я даже ни секунды не переживаю, что он полностью одет, тогда как на мне остались лишь трусики.

Понятия не имела, что это может быть так хорошо и так просто.

Скидываю туфли и обвиваю ноги вокруг него, прижимая ближе к себе. Он сильно тянет, всасывая больше моей плоти, и тогда я распадаюсь, потому что ох да, это великолепно, он стонет.

Глубокий, гортанный, полный голода звук, который творит странные и прекрасные вещи с моим сердцем.

Тоби отстраняется с мокрым поцелуем и поднимает голову.

— Когда ты сказала, что неопытна…

Я наклоняюсь и касаюсь его рта, отвлекаясь на то, как блестят его губы, и как хорошо они ощущались на моей груди.

— М-м?

— Насколько нежным я должен быть?

Пытаюсь улыбнуться, но это тяжело, так как вспышка желания от его вопроса пронзает все мое тело. Медленно качаю головой.

— Не нужно быть нежным. Я пару раз занималась сексом, и это никогда не было хорошо. Поэтому… не так. Но секс, я…

Он прерывает меня, касаясь губами моего живота. Я провожу пальцами сквозь его волосы, пряди шелковистые и достаточно длинные, чтобы держаться за них.

Тоби оставляет поцелуи на пути вниз по моему практически обнаженному телу.

Тоби. Я. Обнаженная.

Во всем смыслах, это мой первый раз. Я не хочу, чтобы он сдерживался.

— Тоби… — извиваюсь под ним. — Покажи мне все.

Его пальцы уверенно прижимаются к моим бедрам. Он стягивает мои трусики, а затем ртом касается меня там. Я кричу при первом мокром горячем ударе его языка. Это невероятно, и я бесстыдно извиваюсь.

— Ах, Кара, — стонет он, прежде чем погрузиться в меня языком. Я мокрая, и он размазывает мои соки до клитора.

Твой клитор напряжен, не так ли? Жесткий и нуждающийся. Я хочу пробежаться по нему языком. Я хочу почувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня.

Я думала, что это был грязный разговор, а не обещание, которое он бы воплотил при первой возможности. И вот они мы, мой клитор пульсирующий и твердый, только для него.

— Прикоснись к себе, — говорит Тоби, прижимаясь лицом к внутренней поверхности моего бедра. Он тяжело дышит, затем отталкивается от кровати. Нависает надо мной, большой и сильный, и начинает стягивать с себя одежду. — Кара. Прикоснись. К себе.