— Эй, Бак, — неожиданно обратился я к шедшему мимо заключённому. В руках он держал поднос со своей порцией еды. Бак был американцем и к нему в тюрьме относились также, как к нам. — Гора, — я кивком головы указал на бородатого здоровяка, — просил передать это Вулкану, — я поставил тарелку чёрствой каши на поднос. На каше было нарисовано сердечко с сердечком внутри. — Сделаешь?

Бак с неохотой кивнул. Насколько я знал, Бак, как и любой американец, терпеть не мог малайцев. Вроде как у них с ними был конфликт за какую-то там территорию. Увидев сердечки, Бак внимательно посмотрел на нас, и я понял, что он понял, что мы замышляем. И, к нашему удивлению, улыбнулся.

— Не знаю, зачем вам это, но, надеюсь, сработает.

— Спасибо, Бак.

Сработало. Вулкан, отличавшийся от Горы только тем, что борода у него была темная, как и волосы на голове, чуть ли не взорвался. Подойдя к Горе, сидевшему к нему спиной, здоровяк аккуратно потрогал его за плечо. Тот обернулся и Вулкан, замахнувшись кулаком размером с мою голову, настолько сильно треснул ему по лицу, что я подумал — врежь он так мне, моя голова бы отлетела к стене, срикошетила вверх, в мою камеру, снова в стенку, а от нее в окно. Эдакий гол.

Драка началась за считанные секунды. Люди Горы против людей Вулкана. К ним подключились и другие заключенные, разделявшие взгляды, какие бы они ни были, одной из сторон. Охранники, обалдевшие от такого поворота событий, тут же бросились разнимать заключенных. Их было немного и скоро должны были подойти еще. А значит и времени было мало.

Но все прошло как нужно. Хорнет, как самый ловкий и быстрый из нас, нырнул в толпу, а через минуту вышел оттуда уже с ключами, которые тут же исчезли у него за пазухой.

— Не стань ты военным, — бросил я ему так, чтобы нас никто не услышал, — стал бы профессиональным вором.

Друг улыбнулся в бороду.

— Время делать ноги, старина.

Да, время делать ноги. И делать ноги мы решили ночью, когда большая часть "Желтых камней" спит, а охраны не так много, как днем, потому что, как правило, она тоже спит. Охранники тоже люди.

Когда вечерний отбой уже минул, а за стенами тюрьмы наступила звездная, прохладная ночь, оставалось только ждать. Ждать и молиться — тем, кто действительно во что-то верил. И время, как оно обычно и работает, тянулось очень медленно, почти что вечно. Однако ожиданию подошёл конец — когда это случилось, я обрадовался, что фраза "все рано или поздно заканчивается" имеет место быть.

Через некоторое время я услышал, что Хорнет аккуратно открыл свою дверь. Затем он ее закрыл и появился в поле моего видения. Он медленно, почти не дыша, открыл мою, и мы двинулись туда, где располагались камеры Рокки, Вереска и Петровича. Страх все же достаточно крепко сжимал сердце. Да, ночью люди обычно спят, но все-таки кто сказал, что среди заключенных не найдется совы, которая тут же заорет на всю тюрьму, если случайно нас увидит?

Но нам повезло. Возможно, отчасти потому, что сами мы двигались как мыши, тихо и быстро, надеясь не нарваться на своего кота. И не нарвались. Через некоторое время мы, уже впятером, как бы безумно это ни было, стояли в тени тюремного блока, сотрясаемого храпом десятков заключенных. Лунный свет падал через западные окна вниз, освещая центр помещения.

Почти не сговариваясь, мы вернулись немного обратно и начали спускаться вниз, туда, где располагалась камера Ветрогона. Тут мы и заметили первого охранника. Это было немного странно, что на огромную территорию с кучей заключенных мы не встретили ни одного, но в место, где сидит буквально несколько людей, Мейгбун, Ветрогон, и, возможно, кто-то еще, тут же один появился. Едва мы его заметили, тут же нырнули в тени по обеим сторонам коридора. Тени были непроглядны и почти что черны. Пространство на нижних этажах освещалось лишь одинокими лампочками и факелами.

Нейтрализовать стражника оказалось абсолютно беспроблемно. Когда он проходил мимо нас, пять пар рук выскочили из тени и вырубили его моментально, тут же забрав все, что могло пригодиться. Пистолет забрал Вереск, нож Хорнет, рацию Петрович. Засунув ему в рот его же салфетки, чтобы он не заорал когда проснется, мы сковали ему руки наручниками и оставили у стенки. Затем двинулись дальше.

— Не операция, — тихо шепнул Хорнет, держа нож наизготовку и пробираясь дальше, — а ловля Фортуны.

— "Я человек Фортуны, и я поймаю ее за хвост", — прошептал в ответ Вереск.

— Кто это сказал?

— Генри Эвери. Пират.

— Ааа.

— Помолчите, парни, — сказал я. — Не будем лишний раз шуметь.

Через некоторое время мы встретили еще одного охранника. Он вышагивал по коридору точно также, как первый, только этажом ниже. Уже собираясь пойти к нему, я вспомнил, что Ветрогон должен находиться еще ниже, и мы спустились снова, и встретили опять охранника, на вид точно такого же, каким был предыдущий. Его мы нейтрализовали также. А затем, пройдя вперед, наткнулись на Ветрогона, лежавшего на своей койке.

— Старина? — спросил Петрович.

Ветрогон нахмурился и посмотрел в темноту. А затем вскочил.

— Парни! Что вы тут делаете?

— Тебя спасаем, — Хорнет сунул ключ в замочную скважину и аккуратно провернул. — Только ты не ори, услышат.

— Как вам...

— Неважно, — я обнял Кэпа, когда дверь освободилась. — Сейчас важен только Мейгбун. Ты не знаешь, в какой конкретно камере он сидит?

Ветрогон покачал головой.

— Нет. Но я знаю, что он сидит на предпоследнем этаже и там есть блокпост охраны.

— Значит, двигаем туда. Ты как, порядок? — я посмотрел на синяки капитана, уже успевшие немного подзажить.

— Да. Пойдемте.

И мы пошли. Неизвестно, сколько времени есть в рукаве. Задача лишь одна. Убить и сбежать, а как — значения уже не имеет.

Блокпост охраны представлял из себя точно тоже самое, что мы видели в норвежском замке давным-давно. Всего лишь год прошел, а такое чувство, словно бы вечность. Нам тогда вставили мама не горюй и сунули в подземелье.

Два охранника стояли спиной к нам и достаточно громко разговаривали, встав поближе к теплу двух факелов, расположенных на разных сторонах коридорах. У каждого в руках было по автомату. Рокки усмехнулся, и все поняли, почему. Не было ничего проще, чем в двенадцать рук вырубить двух парней, стоявших к тебе спиной, а вдобавок завладеть их оружием. Когда мы это сделали, у каждого в собравшемся снова отряде было оружие. Огнестрельное, правда, только у меня, Ветрогона и Рокки. Но это уже было отлично.

Пройдя некоторое время по коридору, от факела к факелу, мы остановились посередине, среди каких-то коробок и железных ящиков. Мейгбуна не было ни в одной камере.

— Кэп, ты уверен, что он на этом ярусе? — с сомнением спросил Рокки.

Капитан кивнул.

— Да, должен быть. Не зря же поставили блокпост. Хотя, стой...

Я почувствовал, как по телу ни с того ни с сего побежали мурашки, а пространство вокруг будто наэлектризовалось, поднимая волосы на моих руках дыбом.

— Засада! — заорал я и толкнул Вереска к стене. Тот упал за ящики и коробки. Я и остальные, не дожидаясь, тоже спрятались среди них. Топот сапог и грохот автоматных очередей, разорвавших черное пространство над нами, был настолько неожиданным, что в какой-то момент меня чуть не стошнило от ярких красок и абсолютного шума, в один момент обрушившихся на организм. Стреляли с той стороны, откуда мы пришли. И охранников, очевидно, было много. Только почему они сюда пришли? Неужели дело в тех парнях, которых мы обезвредили пять минут назад? Но не могли же они среагировать так быстро!

— Надо сваливать отсюда! — рявкнул Ветрогон, и, на мгновенье приподнявшись, дал короткую очередь в сторону врагов. Было неизвестно, задела она кого-то или нет.

— Под обстрелами не уйдем, — громко сказал Рокки. Высунув автомат вверх, он также дал короткую очередь вслепую. Один из охранников вскрикнул, поток пуль, летящих в нас, ушел в потолок. Что же, минус один. Уже неплохо.