— Дошло.

— И что скажешь?

— Во-первых, я не знал, что у неё есть шкаф-купе, причём лысый, — Дед кинул окурок на землю и придавил туфлей. — А, во-вторых, если б и знал, то я предпочитаю всё-таки распашную мебель.

— Ах ты, придурок!

— Малыш, спина к спине!

Если бы я начал вспоминать, как часто мы бывали с Дедом в передрягах, то, наверное, рассказа там вышло б не на одну страницу. И эта передряга ничем не отличалась от остальных — вечер, лето, задний двор бара, недоделанные «скины» и кулаки, рассекающие со свистом теплый воздух.

В этот раз нам здорово повезло. Не смотря на численное превосходство противника, они не могли противостоять нашему опыту. Вышло так, что на Деда пошло трое — одному он тут же прописал мощный хук с правой. Невысокий и худющий противник отлетел к мусорному баку и больше не вставал. Дальше я уже не следил, был занят моими двумя. Один из кулаков пролетел в сантиметрах от моего уха. Я выкинул вперёд ногу и оттолкнул противника к стене, не забывая при этом про второго, уже летевшего на меня. В отличии от первого, он был куда быстрее и неплохо зарядил мне по лицу — челюсть обожгло, из глаз посыпались искры, меня толкнуло к противоположной стене. Помог адреналин. Через мгновение я сделал в сторону противника два выпада. Один цели не достиг, а второй превратился в прекрасный апперкот. «Скин» оторвался от земли и врезался прямо в первого, уже идущего на меня. Медлить не стал. Набросился, зарядил ему в челюсть, чтобы не поднялся точно, а затем кинулся к Деду.

У него дела обстояли не очень. Здоровяк мощно засадил ему под дых, а его напарник, уже с разбитым носом, схватил Деда за руки сзади. Главный ударил ему по лицу, после чего повторил. С разбега я схватил его за торс и вместе с ним полетел к стене. Кубарем мы скатились на валяющиеся повсюду картонки и коробки. Огромной ладонью он крепко зарядил мне по уху, отчего моментально зазвенело в голове. Причем так громко, что я подумал, что сейчас потеряю сознание. Замахнувшись головой, я со всей силы ударил ей здоровяка по лицу. «Скин» тут же дернулся и сполз с меня, плюхнувшись рядом.

В глазах ещё некоторые время было темно. Потом звуки начали возвращаться, и я ощутил ладонь на плече.

— Малыш, живой?

— Да, — я сплюнул кровью на землю и с помощью Деда поднялся. Тот, что недавно держал его за руки, валялся под стеной в отключке. — Сам как?

— Пойдёт, но этот верзила нормально мне тыкву к Хэллоуину приукрасил.

— Да, видел.

Дед похлопал меня по плечу и достал из кармана влажные салфетки, которые носил с собой как раз на такие случаи.

— Держи. Приводим себя в порядок и уходим отсюда. На сегодня приключений хватит.

Мы двинулись по переулку. Снова подул ветер, бросая нам под ноги кипы каких-то бумаг и фантиков. Пройдя так несколько улочек, мы остановились неподалеку от спуска в метро. Деду туда было не нужно — он жил неподалеку.

— Ты всё-таки подумай насчёт бойцовского клуба, ладно?

— Ладно.

— Только ставки, не больше.

— Хорошо.

— Давай, Малыш.

— Давай, Дед.

***

— Я с тобой.

— Ну уж нет.

— Возражения не принимаются.

— Родная, нет.

Тут мою рассеченную бровь сильно защипало, и я охнул от боли. Зоя, наклонившись надо мной с ваткой и перекисью, сидя при этом рядом, глянула на меня своими зелеными глазами. Иногда в них можно было утонуть, что я и с радостью делал. Но только не сейчас.

— Константин Штиль, ты являешься домой с физиономией, которую словно бы набил Майк Тайсон и заявляешь, что собираешься с Дедом в какой-то подпольный бойцовский клуб. Неужели ты и в правду думаешь, что я отпущу вас одних?

Я вздохнул и закрыл глаза. Можно, наверное, было бы сказать, что я слабый человек, мужчина без своей воли, или вовсе подкаблучник, но так уж повелось у нас с женой — мы никогда ничего друг от друга не скрывали, тем более процедуры, которые могли быть потенциально опасными. И всё же я был против того, чтобы она с нами шла. Но Зоя была невероятно упёртой женщиной. А если уж начиналась какая-нибудь заваруха — она была тут как тут. Сразу на месте со своими сверкающими глазами.

— Милая, мы просто сделаем пару ставок, посмотрим на бой и свалим.

— Дорогой, у вас с Дедом «просто» не бывает.

— А вот это не правда.

Она просмотрела на мое лицо и изогнула тонкую бровь едва ли не круче Дуэйна Джонсона.

— Ага.

Я снова вздохнул.

— Давай-ка, — я перегнулся на постели через неё и взял в руки пульт. — Посмотрим какой-нибудь фильм. Ладно? — Я направил пульт на телевизор.

— Я иду с вами.

— Детка, если вдруг мы с Дедом отхватим, я не хочу, чтобы прилетело ещё и тебе. В конце концов, я должен всегда защищать тебя. И не смотри на меня так. Оберегать свою женщину — обязанность каждого мужчины. Он хранит её, а она хранит его. Всё просто.

— Вот именно. Обязанность каждой женщины — оберегать своего мужчину. И как я буду это делать, если ты только и делаешь, что подвергаешь себя опасным авантюрам, так ещё и без меня? — Она снова принялась обрабатывать мое лицо. Когда я открыл рот, чтобы возразить, Зоя положила указательный палец мне на губы. — Не спорь. Я всегда знаю что делаю.

Я промолчал. Через несколько минут она закончила и поднялась с постели.

— Я иду на кухню. В холодильнике стоит огромный салат, на плите — громадная сковородка жареной картошки. Но пришел ты поздновато, нужно разогреть, — она двинулась в сторону кухни.

— Смотреть-то что будем? — крикнул я вслед. Была её очередь выбирать.

— «Звёздные Войны»!

— Ладно!

Тут я был всеми руками за. Вечер обещал быть хорошим.

***

— Не толкайся, молодняк!

— Это твоя старая жопа туда-сюда виляет.

— Согласна.

— Господи, и почему современное поколение такое буйное?

— Дед, ты старше всего на десяток лет.

— Десяток! Целая вечность и всего лишь миг одновременно.

— Понеслась...

Наступил день, когда мы отправлялись в бойцовский клуб. Зою переубедить я так и не смог, позвонил Деду. Тот сказал что он сто раз бывал в таких местах, главное в них — держаться от арены подальше. А так, говорит, вполне себе безопасно. Цивильно, добавляет. Закончил он фразой «Чё ты ссышь? Мы два величайших воина в истории! Она с нами не пропадёт». На том и порешили, хоть я от такого решения в большом восторге и не был.

Спустились в метро, встретились на одной из станций с Дедом. Оттуда рванули дальше грохочущими вагонами. Было достаточно жарко, потому мы с Зоей распахнули наши толстовки, а Дед растегнул верхние пуговицы рубашки. Куда бы этот старый волк не направлялся, почти всегда он выглядел так, будто ехал на свадьбу. Но, наверное, это было одним из его плюсов.

Ехали мы недолго, почти не разговаривали: в метро нормально и не поговоришь. Сошли на одной из юго-восточных станций и поднялись на поверхность.

На улице было хорошо. В этом районе города даже в час пик людей было немного — не смотря на широкие улицы и не менее объемные площади, старые дома прятались в гуще зелёных деревьев, покачивающих своими ветвями под порывами летнего ветра. Я любил такое время, такую погоду. Это было чем-то особенным, тем мгновением, которое мог ощутить лишь человек, родившийся на постимперском пространстве — тишина и гармония среди спокойных старых панельных домов, в каждом окне которого пряталась своя история, уходящая в глубину и легенду этих самых зданий. Стоит приглядеться — и вот ты подростком идёшь домой, а чуть дальше твой друг, но уже спустя пару лет, зовёт тебя курить первые сигареты за обветшалые, ржавые гаражи, по которым вы бегали в четвертом классе. О! А это же панелька Аньки. Именно с ней произошел первый секс — в её квартире, пока родителей не было, со смущёнными лицами и несчастными попытками надеть нормально презерватив. А за её домом когда-то располагался синий ларёк, в котором можно было купить карточки «Человека-Паука», или пару вкусных леденцов. А еще лучше — семечки от бабушки, сидящей слева. Да, хорошее было время.