Присевший Богатырев произносит:

— Стратегия «бей-беги» — самая разумная для них. Советом Сочи запрещены войны в городском округе. Силой захватывать земли нельзя. Поэтому штурмовые группы будут налетать на наши деревни и предприятия, приносить максимальный урон и отступать, пока не истощат нас.

— На деревни тоже? Губить невинных в духе падальщиков, а не дворян, — хмуро замечаю.

— Таковы Моржовы, — пожимает плечами Аркадий. — У них нет чести.

А у Лазаревых будто есть, старый хрыч? Видел я твоего сына-насильника.

— Доставайте карту, показывайте основные пункты скопления сил неприятеля, — командую.

Богатырев вынимает из кармана странный коробочек, называется мобильник, и на вспыхнувшем экране показывает карту ближайшего Черноморского побережья. Недвижимость Моржовых светится синими точками. Гвардеец уже подготовился. Хвалю. Предусмотрительный служака.

— Вот усадьба главы. Вот горная вилла, куда может отступить в случае удачного штурма. Вот предприятия: мебельная фабрика, типография, бетонный завод…

— Достаточно, — я беру телефон и двумя пальцами увеличиваю побережье вокруг главной усадьбы. — Мелочью заниматься лишнее. Сразу возьмем главного моржа, пока он не оправился.

— Глупо. Положим всех бойцов, — резко возражает Аркадий. — Моржов сидит в настоящей крепости! Гигантский бетонный колпак, а вокруг турели, минометы, стационарные огнеметы. У нас же всего три десятка бойцов, не считая патрульных и охраны на предприятиях.

— Ты стар, но спешишь как юнец, — фыркаю, всматриваясь в окрестности моржовой берлоги. — Усадьба стоит на берегу? А что это за черная линия поперек моря?

— Дамба, господин, — объясняет Богатырев, и, увидев мой непонимающий взгляд, удивляется, но поясняет: — Длинный насыпной вал, местами перемежаемый бетонной платиной. Дамба огораживает залив от моря, оберегая город от морских чудовищ.

А, вспомнил. Море полно разных тварей: гидрами, фифолками, кракенами, сиренами. Дамба — это цела крепостная стена на огромной территории. Крепость на воде. Вблизи усадьбы длинный насыпной вал как раз разделен бетонной плотиной.

Хитро усмехаюсь. Глупые Моржовы. Нашли же, где прятаться.

— Что ты придумал, Романов? — хмурится Аркадий.

Стук в дверь прерывает его ворчание. Робко заглянув, несмело входит Радмила с подносом в руках. Вижу, что девица вняла моему совету. Скромное, но чистое платьице, свежее умытое лицо, бережно переплетенная коса без торчащих прядей. Любо смотреть на красавицу, да, наверняка, не только смотреть, хе. Но это уже после войнушки с моржами.

Поднос с дымящимися кружками и печеньем ставится на стол. Девушка застенчиво отходит к стене, опускает ясные очи, но украдкой посматривает на меня: понравился ли напиток. Интересные перемены. Сложно узнать в этой скромнице злобную стерву, что на пару с Павлушей гнобила щенка.

Беру чашку и пригубливаю листовой чай. Натуральный освежающий вкус.

— Чудесно, спасибо, Радмила, — киваю.

Блондинка слегка краснеет и улыбается, поклонившись. Что не шибко-то нравится Аркадию.

— Поди прочь, — рычит Лазарев на дочь. — Не мешай мужчинам разговаривать.

Но девушка не двигается. Чуть вздрогнув от ругачки отца, всё же остается на месте и выжидательно смотрит на меня. Ага, теперь понятны ее резкие перемены. Наконец осознала, кто в доме настоящий хозяин. Ну что сказать? Пока умница. Исправления налицо. Посмотрим на дальнейшее поведение.

— Ступай, Радмила, — вальяжно машу рукой. — Проследи, чтобы слуги как следует навели порядок в усадьбе.

Блондинка расцветает, получив повышение в обязанностях.

— Хорошо, Миша, — поет она медовым голоском и удаляется, на прощание качнув бедрами замысловатую восьмерку.

Вертихвостка та еще. Но удержать в узде будет несложно. Знаем, проходили сотни раз.

— Что ты придумал, Романов? — повторяет Аркадий.

— Проще простого, — издаю довольный смешок. — Подрываем платину и усадьбу сносит волной.

— И как ее подорвать? Охрану, ладно, перебьем, а дальше? Плотина укреплена сверху тоннами бетона.

— Это сверху, — довольно откидываюсь назад. — Пускай маг воды отведет море от плотины, а маг земли сделает подкоп. В яму набросать мин, и подрыв обеспечен. Основание у самого дна не выдержит.

Богатырев и Аркадий переглядываются, затем гвардеец замечает:

— Господин, чтобы отвести волны от плотины, нужен как минимум, ранг Архимагистра. Там огромная толща воды!

Эх, несколько же слабы нынешние маги. В моё время подобное и Магистр мог провернуть, не то что Архимагистр.

— Да знаю, не переживай, — улыбаюсь, в голове всплыло подходящее слово. — Это я просто вас «троллю». Насчет отвода моря договоримся. Подкоп-то сделаешь, Фёдор?

— Сделаю, — по-солдатски быстро отвечает гвардеец. Свою задачу он понял, а остальное не его ума дела.

— Тогда готовь группу.

— Так точно, — вскакивает он со стула.

— Погоди! — Аркадий хлопает ничего не понимающими глазами. — Романов! Что значит «договоримся»⁈ С кем⁈

— Увидишь. — Ох, как мне нравится злить этого старика! — А пока вели кухаркам готовить хлеб. Много хлеба.

С темнотой мы с Аркадием выдвигаемся за город. Кавалькада внедорожников несется вдоль береговой линии. Местность становится дикой, вокруг никаких построек, лишь в море вдалеке маячит дамба. Настоящая крепостная стена.

За рулем моего «тигра» сидит счастливая Ада. Белозубая улыбка до ушей. Глаза вспыхивают каждый раз, когда пялится на меня. Я просто ей одну обнову подкинул, и девица никак не нарадуется.

Рыжая девушка не послушалась гвардейцев и приехала прямо в усадьбу. На мой вопрос: «На кой?» она извиняющимся тоном ответила:

— Господин, только не прогоняйте, но я…я чувствую, что могу сделать что-то значимое и послужить кому-то важному.

Хе. Интуиция у нее неплохая. И я решил дать рыжей шанс. А заодно и один из «артефактных» «калашей». Вот ему юная воительница и воодушевилась так, что сияет солнышком.

Багажник под завязку забит свежеиспеченным хлебом. Аркадий допытывался до меня — «зачем, Романов? Зачем?», — но я был непреклонен. В итоге старик обиделся, но ничего, разобидится обратно, когда увидит голову Моржова.

Начинается бездорожье. Ада уверенной рукой водит куда ей сказано по голому галечному берегу. Громко шуршит галька под кузовом. Вскоре из моря вырастает высокая белая скала.

— Вот она, — киваю.

Машины останавливаются, группа сопровождения шустро высыпает наружу, затем уже и мы с Адой и Аркадием. Рыжая не забывает про подарок: закидывает ремень на плечо, передергивает затвор, цепкими руками водит ствол по сторонам. Вася, огненный Подмастерье, с охом достает из фургона в хвосте железный бак с хлебом. Другие гвардейцы берут из багажников джипов сумки, да-да, тоже с хлебом.

— Нагревать не нужно, — говорю Ваське. — Солнце за тебя поработает.

— Тах точхно, — хрипит он из-за стального бока семидесятилитровой кастрюли.

Обиженный Аркадий ничего не говорит, только смотрит обвиняюще.

Еще минут сорок топаем между валунов и холмов к скале. Солнце греет нещадно. Тяжелее всех Васюну, Подмастерье тащит бак с хлебом.

Наконец приближаемся. Я с усмешкой подхожу к гладкой толще. Давненько здесь не был. Стучу по камню кулаком, подбираю духовный ключ.

— Именем Романова откройся!

Тут же по белой толще пробегает трещина, и две половины скалы раздвигаются. Грохот разносится по округе. Гвардейцы с ужасом заглядывают внутрь. Старик Лазарев роняет нижнюю челюсть.

— Кто же в тебя вселился, Романов? — хрипит он.

— Хозяин Земли русской, — усмехаюсь. — За мной.

Прямой как скифская стрела проход приводит нас в пещеру. В стенах и потолке светятся голубоватым светом вкрапления минералов. В центре пещеры простерлось небольшое подземное озеро.

Пещера старая. Всюду мох и ковер пыли, скопившейся за сотни лет.

— Жора! Жора! — кричу я, приложив ладони рупором ко рту. — Ко мне!