— Не вздумай высовываться… иначе я за себя не ручаюсь. Даже обстоятельства не спасут от моего гнева.

Заведя руки за спину, мужчина стоял у окна и наблюдал за разразившейся бурей. Снаружи небо заволокло низкими, кучевыми облаками черного цвета. Стоило молнии разорвать небеса на осколки, тучи окрашивались в синий, фиолетовый и кое-где проблески красного. Ветер с силой качал деревья, отчего они прогибались под натиском стихии. Раскаты грома были слышны даже внутри, за мощными каменными стенами. Лишь короткие стуки капель дождя по стеклу звучали умиротворенно.

— Дядя Генри, вы думаете, Илария скоро вернется? В такую-то погоду… — пробормотала девушка, играя со своим золотистым локоном. Она ненадолго оторвала взгляд и посмотрела на темный силуэт, но тот даже не шелохнулся.

— Хильда, дорогая… Тебе правда интересно? Или ты попросту пытаешься заполнить тишину в этих стенах? — Мужчина развернул корпус, за ним сразу же сверкнула очередная вспышка. — Не говори мне, что ты вдруг начала беспокоиться о родной сестре. После всего того, что она пережила.

— Лора сама хотела унаследовать дело отца, поэтому и пошла по его стопам: отважилась стать охотницей на нечестивых, — равнодушно пробормотала Хильда. — Разве мы могли повлиять на ее выбор? Сестра упряма, ответственна и ненавидит их, из-за чего даже готова пожертвовать своей жизнью. Она совсем не думает об этих стенах, о людях, работающих здесь, и о благоприятном браке ради нашей семьи. Иначе бы давно вышла замуж и осела здесь, в Рейнере.

— Вот именно. Она принесет гримуар и выживет. Или, наоборот, погибнет, что станет еще одной ступенью для нашего дела. Хильда, дорогая, я знаю и о твоих мотивах…

Девушка дернулась, выпустив локон из пальцев. Она раскрыла полные, ярко накрашенные губы и замерла с немым вопросом. Светло-карие, ореховые глаза беспокойно заметались. Хильда попыталась состроить улыбку, но вышло едва ли удачно.

— О чем вы, дядя?

— Я не осуждаю тебя, — нашелся мужчина с ответом и растянулся в ехидной, широкой улыбке. — Любовь — страшная сила, которая толкает на немыслимые поступки… — Он развернулся полностью, шагнул навстречу к племяннице и остановился в центре комнаты, где на круглый ковер еще лился свет из окна. Из-за бури кабинет погрузился в темноту, но ни одна свеча все еще не была зажжена. Мужчина наслаждался разразившейся погодой и словно ожидал любые вести.

Хильда поджала губы.

— Я ничего не делала. Илария не заслужила осуждения. В конце концов, она пошла на жертвы и продолжила дело отца, как его преемница, несмотря на то, что родилась женщиной. У нас нет брата. И у вас нет сына.

— Еще… — немногочисленно откликнулся мужчина, чем вызвал у девушки смесь эмоций. Она недоумевала, что означал ответ дяди и на какой вопрос тот решился отозваться.

Двери в комнату резко распахнулись. Девушка обеспокоенно обернулась, едва не вскрикнув, однако тут же расслабилась. В дверях стоял Дилан, опиравшийся на обе ручки руками и опустивший голову, словно только это удерживало его в сознании. С него рекой лилась вода. Юноша промок насквозь, дрожал от холода и едва стоял на ногах. Мокрые светлые волосы казались темными, одежда прилипла к телу, повторяя его очертания. Хильда невольно пожевала губами, оглядывая крепкие мужские руки и спину, а затем, придя в чувства, поспешила позвать служанок и приказать, чтобы те принесли полотенца и приготовили горячую ванну.

Дилан отреагировал на голос и вскинул голову. Его взгляд был полон боли и страдания, отчего Хильда схватилась за сердце. Она не смела приблизиться, знала, что не должна, поэтому старалась держаться в стороне, тогда как в душе всё переворачивалось от волнения. Оттолкнувшись от дверей, охотник сделал шаг в комнату и покачнулся. Хильда словила себя на мысли, что он может быть ранен, и все же дернулась вперед.

— Покинь комнату. — Громом разразился тяжелый бас, вынудивший девушку подпрыгнуть на месте. — Выйди, сейчас же. Нечего юным, незамужним леди находиться наедине в обществе мужчин. Даже если один — родной дядя, а другой — жених родной сестры.

Мужчина акцентировал внимание на родственных связях. Хильда побледнела, прекрасно осознавая, что здесь ей не рады. Что бы она ни чувствовала, дядя не позволит ей даже поинтересоваться о самочувствии жениха сестры. Сейчас его, прежде всего, интересовали новости о темном гримуаре нечестивых. Его не волновало, здорова ли Илария, цела ли она, почему Дилан вернулся один в настолько плачевном, измученном состоянии, и что с остальными из их отряда.

Хильда заставила себя направиться к выходу и не смотреть на Дилана. Каждый удар каблука отдавался болью в ее сердце, а как только девушка на доли секунды встретилась с ним глазами, всё в душе перевернулось. Он смотрел не на нее, а куда-то за ее спину, и этот взгляд наполнился отчаянием. Он почти плакал от горя или то было следствием капель дождя, стекающих с прядей его волос, прилипших ко лбу.

— Маркиз… — прохрипел Дилан, но мужчина жестом остановил его.

Хильда замерла в дверях и обернулась, однако дядя вновь указал ей на выход, требуя скорее покинуть его кабинет. Он словно указывал ей на ее место. Девушка подчинилась, слуга запер перед ее носом одну дверь за другой, однако Хильда продолжала стоять, рассматривая узор на деревянных витиеватых ручках.

— Ты свободен, — приказала Хильда суровым тоном, и слуга засуетился.

Он не мог перечить госпоже, третьей в этом доме после маркиза, но страх перед ним вынудил пробормотать:

— Только не входите, иначе… моя молодая жена останется без кормильца в семье.

Хильда кивнула, зная, что слуга не приукрашивал, и дождалась, когда останется одна в тусклом коридоре без окон, едва освещаемом тремя канделябрами со свечами. Приподняв юбки, девушка приблизилась, припала ухом к двери. Хильда пыталась разобрать, о чем говорили мужчины, но едва ли смогла разгадать несколько слов, когда неожиданно слуха достиг вскрик Дилана:

— Вы с ума сошли, маркиз? Вы же ее дядя!

И волнение тотчас закружилось в груди, ускоряя сердцебиение.

В то же время кабинет маркиза погрузился в гробовую тишину, как только двери закрылись, а юная леди ушла. Слышно было лишь то, как на половицы капала вода с одежды охотника и как время от времени сквозь стук дождя доносились раскаты грома, и сверкала молния.

— Теперь ты можешь рассказать всё без утайки. Что с темным гримуаром? Вы нашли его? — засыпал вопросами маркиз и после добавил: — Где Илария? Вы разминулись?

Дилан закрыл глаза, сделал глубокий вдох и попытался держать интонацию голоса спокойной.

— Вы только не переживайте. Присядьте, если нужно, — добавил охотник, чем вызвал со стороны мужчины усмешку.

Тот отмахнулся, однако, заметив на лице Дилана тревогу, торопливо направился к столу и сел в кресло.

— Теперь продолжай. Мне нечего тебе предложить, и, боюсь, тебе следует скорее позаботиться о своих ранах…

Дилан отрицательно покачал головой, плотно сомкнув губы. Он едва держался, чтобы не сорваться под натиском мучивших его эмоций.

— Мы нашли книгу, — выдохнул охотник, а маркиз воодушевился, подавшись вперед и упершись локтями в столешницу, — но нечестивые легко обнаружили пропажу. Они знали, что гримуар у Лоры, поэтому мы все приняли решение разделиться. Мы вернулись…

— А где гримуар? — вставил маркиз, словно желая опустить формальности.

— Илария забрала его с собой, чтобы отвлечь нечестивых…

Мужчина издал гортанный звук — смесь разочарования и раздражения, — после чего сердито уставился на охотника. Дилану на мгновение показалось, что дядя Лоры заскрежетал зубами, но быстро решил, что ему всего лишь почудилось от усталости.

Охотник поспешил закончить свою мысль, с трудом сглотнув ком, вставший в горле.

— На границе Рейнера мы с Варго спустя час приняли решение вернуться и попросить помощи…

Мужчина резко поднял раскрытую ладонь, требуя жениха племянницы остановиться. Тот послушно замолчал, наблюдая, как на лице маркиза сменялись эмоции.