— Значит, ты и об этом в курсе?

Стоило услышать вопрос, Илария выронила книгу из рук, и та упала с кровати, захлопнувшись. Защелка замкнулась с характерным лязгом металла, но вампир даже бровью не повел. Курц подошел к постели, поставил на тумбу тарелку с едой, поднял книгу и вложил ее подопечной в руки.

Девушка бросила недоумевающий взгляд на тарелку, где лежали обжаренные яйца с беконом, пара ломтиков сыра и сваренное яйцо. Приятный аромат закружил в комнате, отчего Илария облизнулась. Тело всё ещё помнило вкус человеческой еды — и это чувство голода стало почти мучительнейшей пыткой.

— Мне тебя поздравить, как нечестивую, ставшую первым за долгие годы хранителем Гекаты? Или начать соболезновать, как бывшей охотнице из великого рода основателей?

Илария проигнорировала выпад покровителя и обхватила книгу обеими руками. Та тотчас исчезла, словно утонув в теле хранительницы.

— Элен. — В голосе вампира появилась нежность. — Тебе незачем остерегаться. Я знаю, что к изменениям сложно привыкнуть. Надеюсь, не дуешься за мою вчерашнюю выходку?

Курц сел на край постели, потянулся к подопечной и заправил волосы ей за ухо. Девушка ощутила, как между ними мелькнула искра, а сознание тотчас заволокло расслабляющей пеленой. Илария невольно словила себя на мысли, что ей хотелось вновь откинуться на подушку, с головой спрятаться под одеялом и отправиться в царство сновидений, где ее дожидались близкие друзья из Рейнера.

Остатками упрямства охотница процедила:

— Если бы дулась, это что-нибудь изменило?

Вампир возвел глаза к потолку, серьезно задумавшись.

— Пожалуй, нет. В конце концов, ты должна быть благодарна мне. — В зеленых глазах покровителя появились хитрые блики. — Я нарушил свое слово и отпустил мальчишку-охотника, хотя предупреждал, что его появление равноценно нападению на мою «семью».

Взгляд вампира сделался холоднее — веселье растворилось без следа. Обстановка вдруг стала грузной и удушающей.

Илария пожевала губами, словно обдумывая весомый ответ, а Курц ждал, какую попытку она предпримет, чтобы оправдаться.

— Он ничего плохого не сделал. И он не представляет вам опасности, пока никто из здешних нечестивых не напал на человека.

— Да-да, он всего лишь поцеловал тебя. Я видел.

Илария вспыхнула, сжала одеяло в руках, но ничего не ответила, буравя покровителя взглядом.

— Давай о другом, — вздохнул Курц с легкой улыбкой. — Раз ты помнишь о заключении контракта с Гекатой и даже способна призывать ее… не стоит никому об этом знать. В курсе только мы с тобой и Левент. Это более, чем достаточно.

Илария ухмыльнулась, подумав, что теперь появился четвертый человек, осведомленный об истинном положении вещей.

— Среди нечестивых тоже существует своя иерархия? Беспокоишься, что на меня объявят охоту, ведь дитя драконов завладела темным гримуаром? Ты попал тогда, вампир.

— Раз понимаешь, прекращай ерничать, — улыбнулся Курц. — Хотя признаю: такой ты нравишься мне больше. Еще в первый день заметил твой остренький язычок.

Атмосфера больше не располагала серьезному разговору, поскольку пара нечестивых смотрела друг на друга без неприязни. Беседа оборвалась, и Илария откинулась на подушки, вздохнув.

Девушка старалась игнорировать странные выпады вампира, то ли походившие на флирт, то ли на попытки вывести оппонента из равновесия. Мужчина словно проверял подопечную на прочность, но было непонятно, когда он говорил серьезно, а когда — в шутку.

— Настало время снова выдвигаться в дорогу, да? Мелеу ведь не конечный пункт назначения? И куда же мы направляемся, вампир?

Девушка лениво повернула голову, чтобы видеть ответ покровителя, но тот не спешил реагировать. Его взгляд вдруг наполнился противоречивыми эмоциями, и новоявленная насторожилась.

— Упрямо не желаешь звать меня по имени, Элен?

Мужчина нежно улыбнулся — и это шокировало сильнее. Илария округлила глаза, не ожидав, что именно обращение зацепит нечестивого за «живое».

— Не вижу смысла водить с вами дружбу и говорить по душам, — процедила новоявленная сквозь зубы. — Да: мы связаны, но это не более чем… обременение.

Вампир хмыкнул, а затем пересел ближе.

— Ты вольна относиться к нам, как считаешь нужным, ведь это следствие тех мыслей, которые тебе вдалбливали в голову с самого рождения. Однако мы, нечестивые, не так плохи, чтобы нас ровнять под одну гребенку и ненавидеть заочно. Хотя, признаюсь, мне тоже нелегко думать о жителях Рейнера в позитивном ключе… — Курц замолчал, перевел дыхание и заговорил вновь: — Нам действительно предстоит сложная ночка, так что поешь, пока теплое. Тебе не следует резко менять рацион, если переживаешь о типичном питании среднестатистического кровопийцы. Вампиры тоже могут усваивать обычную еду, просто она практически бесполезна для древних. Но обращенные — другие: они зависают в состоянии непрекращающейся мутации, между человеком и рожденным вампиром. В твоем случае всё ещё сложнее, дорогуша.

— Из-за Гекаты? — ухмыльнулась Илария, дерзко вскинув подбородок.

— Из-за этого… — Курц наклонился и ловко засунул палец в рот подопечной, нащупав человеческий клык. Девушка возмущенно раздула щеки и запыхтела, намереваясь выплюнуть — или откусить? — посторонний объект. — Твои зубки снова видоизменились. Даже неясно, а точно ли ты до конца обратилась? Может, дело в зерне?

Илария отшатнулась, и рука вампира отпустила верхнюю челюсть новоявленной. Девушка провела языком по зубам, потрогала раскрасневшиеся щеки ладонями, после чего смачно выругалась. Курц одобрительно присвистнул.

— Не важно, зерно там какое, или еще что. Нечего трогать меня без спроса! — возмутилась Илария.

Курц прищурил глаза. Он явно воспринимал это как вызов.

— Уверена? А мне кажется, что ты очень даже не против моего присутствия, — вампир зашептал, и с каждой секундой произносил слова медленнее.

Голос мужчины будто проникал в глубины сознания. Илария замерла, вслушиваясь в приятное звучание. Она не могла оторвать взгляд от глаз, медленно окрашивающихся в глубокий красный оттенок.

— К слову, — улыбнулся Курц, и Илария удивленно моргнула. — Вампиры питаются еще вот так — энергией. Подобная природа выживания также у демонов. Информация для общего развития, так сказать.

Мужчина встал с постели, а девушка продолжала пребывать в недоумении. Охотница ощущала легкое головокружение, ее лицо пылало, а сердцебиение участилось.

— Поешь и умойся, я вернусь за тобой чуть позже, — произнес Курц у самой двери, а затем обернулся. — Кстати, что ты искала в гримуаре?

Илария нахмурилась, но суровое выражение лица покровителя требовало ответа в сию же минуту.

— Искала то заклинание, которое использовала на тебе…

— Вот как…

Курц ухмыльнулся и скрылся за дверью. Девушка смотрела ему вслед даже тогда, когда перед взором осталось только деревянное полотно. Звук затвора уведомил, что охотницу заперли, будто пленницу.

Илария перевела взгляд на тарелку, чувствуя, как рот наполнился слюной, а желудок жалобно просил пищи. От еды все еще веяло приятными, знакомыми ароматами, и, не помня как, но девушка слопала половину блюда, с наслаждением мыча, что это — лучшее удовольствие в жизни.

До полуночи оставалось не так много времени. Снаружи смеркалось, свет в комнате, едва проникающий сквозь плотные занавески, тускнел. Вот-вот должен был вернуться Курц, но обращенная словно чувствовала, что он пока далеко.

Не думая ни о чем, Илария отставила тарелку на тумбу и вновь призвала гримуар. Темная вспышка озарила помещение, и вскоре в руках девушки лежала Геката. Сила гримуара переполняла охотницу, зовя воспользоваться новым заклинанием. Илария противилась, торопливо перелистывая страницы и пробегая глазами по текстам. С каждой страницей убежденность в предположении росла.

— Значит, оба гримуара дополняют друг друга. Настоящая их сила раскрывается вместе.

Новоявленная прижала книгу к груди, и та снова исчезла.