При рассмотрении 21 октября 1924 г. Комиссией научных экспедиций планов новых экспедиционных исследований С.Ф. Ольденбург указал, что выполнению программы работ Новоземельской экспедиции АН придает большое значение и поручает профессору П.В. Виттенбургу организовать исследование^[49].

Экспедиция предполагалась в 1925 г. из 6 человек: начальник П.В. Виттенбург, заместитель М.А. Лаврова – геолог, Б.Ф. Земляков – геолог, Ю.Д. Чирихин и Г.Е. Ратманов – топографы-геодезисты (студенты ЛГУ), коллектор-геолог А.К. Шенкман. Возвращаясь с Новой Земли, экспедиция остановилась в бухте Варнека на о. Вайгаче, где А.А. Шенкманом была открыта рудная свинцово-цинковая жила^[50]. На Новую Землю П.В. Виттенбург поехать не смог в связи с празднованием 200-летия Академии наук. Экспедиция под начальством М.А. Лавровой прошла благополучно. Была проведена первая часть исследования геологического профиля в р-не губы Крестовой с пересечением о-ва от Баренцева до Карского моря. Предполагалось в 1926 г. провести следующий этап работ согласно утвержденному плану. Но обстоятельства кардинально изменились. Виттенбургу больше не пришлось самому исследовать Новую Землю, но структура ее и открытия на ней по-прежнему очень его интересовали, что выразилось в написанном им труде «Геология Новой Земли», как и в созданной позже «Геологии Новосибирских островов», оставшихся неизданными, так как они были конфискованы при аресте и погибли в недрах ГПУ^[51].

Финансирование Новоземельской экспедиции АН продолжало оставаться нерегулярным.

Идея Новоземельской подкомиссии в результате растворилась в заботах Полярной комиссии, тем более, что в 1925 г. П.В. Виттенбург был избран ученым секретарем Комиссии экспедиции по комплексному изучению Якутской республики (но об этом позже).

Новую Землю в эти же годы (1921–1927 с перерывами) исследовал и Р.Л. Самойлович, будучи руководителем Северной научно-промысловой экспедиции, а затем директором Института по изучению Севера (с 1924 г.), которого всячески поддерживало государство. «Под его руководством был ликвидирован целый ряд “белых пятен” на карте архипелага и собран обширный геологический материал, не получивший, однако самостоятельного теоретического завершения из-за загруженности Р.Л. научно-организационной работой»^[52].

В последующие годы молодые ученые продолжили исследования Новой Земли.

Осуществляя деятельность секретаря Комиссии по научным экспедициям, П.В. Виттенбург с интересом находил возможность организации комплексных экспедиций с широким привлечением разных специалистов, что требовало, однако, многочисленных переговоров и согласований, переписки с учреждениями в целях координации и организации работ, а также контактов с экспедициями местных ученых, посвятивших себя краеведческой деятельности. Внешние связи осуществлялись через Всесоюзное общество культурной связи с заграницей. Они заключались в обмене печатными изданиями, рефератами неопубликованных трудов и перспективных планов^[53].

С весны 1925 г. Комиссией по научным экспедициям было организовано регулярное чтение популярных лекций с демонстрацией диапозитивов в Большом конференц-зале Академии наук с целью широкого осведомления населения об экспедиционной деятельности академических учреждений как внутри Советского Союза, так и за рубежом^[54].

В целях унификации отчетности в 1926–1927 гг. Комиссией была выработана инструкция по финансированию и отчетности научных экспедиций АН СССР, а также путевая тетрадь расходов отрядов во время полевых работ.

За истекшее шестилетие со времени основания Комиссии по научным экспедициям ученый секретарь представил С.Ф. Ольденбургу краткий отчет по организованным и осуществленным экспедициям за каждый год:

В 1922 г. 3 естественноисторических экспедиции и 2 естественноисторических командировки.

В 1922/1923 г. 8 естественноисторических экспедиций и 8 командировок того же характера.

В 1923/1924 г. 5 естественноисторических экспедиций и 40 командировок, из них 30 естественноисторических и 10 гуманитарных.

В 1924/1925 г. 19 естественноисторических экспедиций, 3 гуманитарных и 1 комплексная экспедиция на север Урала, а также 38 командировок, из них 30 естественноисторических и 8 гуманитарных.

В 1925/1926 г. 33 естественноисторических, 15 гуманитарных экспедиций и 1 командировка на север Урала. Всего 49 экспедиций и 6 командировок.

В 1926/1927 г. 35 естественноисторических, 15 гуманитарных и 1 комплексная в Гыданскую тундру. Всего 51 экспедиция и также 6 командировок, из них 2 гуманитарные и 4 естественноисторические.

Всего в 1922–1927 гг. состоялось 140 экспедиций и 101 командировка ученых^[55].

Обращение в АН Председателя Правительства ЯАССР. Создание Якутской комиссии

Весной 1924 г. председатель Комиссии по научным экспедициям С.Ф. Ольденбург получил письмо от представителя правительства одной из автономных республик – Якутской, М.К. Аммосова^[56], с вопросом, возможно ли для Академии наук организовать экспедицию с целью комплексного изучения естественно-производительных сил республики. М.К. Аммосов понимал, что его народу может помочь только наука. С.Ф. Ольденбург пригласил разных ученых для совместного обсуждения этого сложного запроса, так как Якутия представляла собой совершенно неизученную территорию размером в 3 827 613 кв. км, равную по площади Англии, Германии, Италии, Швеции, Швейцарии, Норвегии, Франции, Австрии, Венгрии, Испании и Греции вместе взятым, находящуюся в основном в зоне вечной мерзлоты^[57].

Ученых давно интересовала природа и люди этого края, присутствующие выразили полную готовность приступить к его изучению.

С.Ф. Ольденбург предложил М.К. Аммосову прислать официальный запрос в академию. Через несколько дней он был получен. В нем четко обозначались экспедиционные задачи: 1) изучение населения со стороны смертности и прироста, 2) скотоводство, включая собаководство и оленеводство, 3) земледелие, 4) пушной и рыбный промысел, 5) кустарная промышленность (последнее не было принято Академией, как не соответствующее ее профилю).

Результаты работы экспедиций должны были лечь в основу строительства народного хозяйства республики.

Каждую пятницу начиная с 20 апреля 1924 по 4 апреля 1925 г. С.Ф. Ольденбург собирал у себя в кабинете академии ученых разных специальностей для обсуждения конкретных планов и форм работы в Якутии. В заседаниях обыкновенно участвовало от 12 до 30 человек. В результате обмена мнениями была сформирована комплексная экспедиция на пятилетний период работы.

М.К. Аммосов писал С.Ф. Ольденбургу: «Рад видеть, с какой готовностью Академия наук отозвалась на предложение Якутской АССР. В этом виден залог успешности дела, и со своей стороны берем на себя все работы для достижения благоприятных результатов путем отпуска необходимых средств из особых фондов Совнаркома»^[58].

После одобрения плана якутским правительством в конце марта 1925 г. П.В. Виттенбург отвез все готовые материалы, включая и смету, в Госплан.

Президиум Госплана одобрил и утвердил экспедицию и отметил: «Это первая большая, серьезно продуманная и соответствующая плановому требованию экспедиция, которая могла бы служить образцом для других автономных республик»^[59].

Тем временем 11 апреля 1925 г. Общее собрание АН утвердило создание новой комиссии по изучению Якутии. С.Ф. Ольденбург закончил формирование экспедиции и передал председательство Якутской комиссией академику А.Е. Ферсману, а ученым и ответственным секретарем ее был избран профессор П.В. Виттенбург^[60]. Здесь же созданный пленум комиссии избрал президиум, куда вошли кроме председателя и секретаря академик Ф.Ю. Левинсон-Лессинг, профессор А.А. Бялыницкий-Бируля, председатель Совнаркома Якутии М.К. Аммосов и уполномоченный ЯАССР в Москве при ВЦИКе И.А. Винокуров. Президиуму было поручено сформировать личный состав экспедиции и немедленно снарядить отряды этого года, а также представить программу исследований 1926 г.^[61]