Планирующие органы и государственные организации Якутии найдут в сборнике материал, который будет иметь руководящее значение при проектировании планомерного использования естественных возможностей рек как водных путей сообщения и в деле эксплуатации рыбных запасов и продуктов охотничьего промысла и пр. В целом эти органы получат картину естественно-производительных сил и этнических сил Якутской АСС Республики»^[94].

Павел Владимирович приводит список лиц, принимавших участие в работе экспедиции и Комиссии, – 186 человек, из них 34 жителя Якутии, занятых в том числе и камеральной обработкой материалов экспедиции.

В книге 16 статей разного объема, написанных начальниками исследовательских отрядов. Библиография в конце статей.

Открывается сборник большой статьей академика Л.С. Берга «История географического ознакомления с Якутским Краем».

Посылая только что вышедший из печати сборник «Якутия» М.К. Аммосову, П.В. Виттенбург писал: «…Вы увидите, какое место занимает данная работа в цикле развития путей стремления к свету. Так, Максим Кирович, понимаю я нашу работу, так она развертывается, и светлые перспективы видятся мне при ее завершении»^[95]. В экземпляр книги П.В. Виттенбурга вклеена выполненная акварелью карта Якутии. На ней текст: «Глубокоуважаемому Павлу Владимировичу Виттенбургу, вдохновителю этого ценного труда по исследованию далекой Якутии на добрую память от сотрудников КЯР» (22 подписи)^[96].

Без малого через 100 лет, в 2012 г. по просьбе Якутского правительства РАН напечатала репринтное издание книги «Якутия» 1927 г. Президент Республики Саха (Якутия) Е. Борисов представил издание своей вступительной статьей, в которой отметил: «…Благодаря появлению сборника в сознании читательской аудитории, особенно якутян, произошел переворот мировоззренческого характера, поскольку впервые стало возможным охватить единым взглядом важнейшие стороны и характеристики Якутии, идентифицировать место региона в пространстве страны и всего Мира. Многие поколения якутян обучались и воспитывались на работах из этой книги. <…> Прошло огромное количество времени, но актуальность и научная значимость книги “Якутия” не утрачены до сих пор. Перечитывая страницы этого фундаментального труда, в полной мере можно оценить многогранный путь развития нашей республики, пройденный за минувшие десятилетия».

Тихоокеанский комитет

В конце 1926 г. был созван в Токио Всетихоокеанский конгресс, который привел к созданию Международной Тихоокеанской ассоциации по вопросам международных исследований Тихого океана и прилежащих к нему стран. Его задача – содействие международному сотрудничеству в изучении научных проблем Тихого океана и укреплению мирных связей среди народов региона. Академия наук СССР получила предложение принять участие в работе Ассоциации^[97]. Академией был создан Постоянный Тихоокеанский комитет с океанографической секцией в ее составе (после утверждения его Совнаркомом).

Комитет с готовностью принял участие в работе широкого международного масштаба. Он с интересом отнесся к организации экспедиций, докладов, выставок, выпуску научных изданий и т. п.

Комитет подразделялся на четыре секции: океанографическую, геологическую, этнографическую и местную – Владивостокскую.

П.В. Виттенбург получил письмо С.Ф. Ольденбурга о создании Тихоокеанского комитета: «Об изложенном считаю необходимым довести до Вашего сведения, прося Вас принять участие в работах названного комитета». В ответ Виттенбург выразил С.Ф. Ольденбургу свою благодарность и готовность «принести полезную помощь интересующему меня делу изучения Тихого океана»^[98].

Общее собрание академии избрало в Тихоокеанский комитет двенадцать ученых во главе с В.Л. Комаровым. П.В. Виттенбург вошел в геологическую секцию. Правительство в комитет добавило своего представителя – некоего И.А. Залкинда. На заседаниях Виттенбург предлагал прежде всего с помощью Тихоокеанской ассоциации издать Труды экспедиции Ф.П. Рябушинского, напечатать карты Камчатки экспедиции Н.Г. Колля как представляющие исключительный научный интерес, и подготовить к печати рукописи покойного Л.Я. Штернберга. Предполагалось периодически издавать Труды Тихоокеанского комитета и «Бюллетень».

Ассигнованную на экспедиции сумму Виттенбург считал целесообразным использовать на одну, но углубленную и основательную экспедицию. Решили провести ее на Камчатке в течение пяти лет. В.Л. Комарову, П.Ю. Шмидту и П.В. Виттенбургу поручили составить смету этой экспедиции.

Успешной деятельности Тихоокеанского комитета помешала распространившаяся вскоре в стране политика всеобщего недоверия и секретности, тяжело проявившаяся в академии. На состоявшемся в 1929 г. конгрессе Тихоокеанской ассоциации на Яве делегатов от СССР не было. Разрешили выслать туда только доклады в письменном виде. Конец краеведения. Судьба Лахтинской экскурсионной станции

Идея В.И. Вернадского о неотложной необходимости для Советской России просвещения в течение 1920-х гг. продолжала развиваться, хотя из ведения Академии наук Центральное бюро краеведения было выведено. Однако С.Ф. Ольденбург продолжал его поддерживать. Время от времени, с двухгодичным перерывом, собирались съезды краеведов. Осенью 1925 г. второй съезд состоялся в Батуми как съезд Аджаристана и Черноморского побережья северного Кавказа. Комиссия по научным экспедициям АН командировала Виттенбурга на съезд, где он прочел три доклада: «Краеведение в трудовой школе», «Географический факультет в ЛГУ» и «Якутская экспедиция АН».

В 1927 г. третий съезд краеведов был созван в Москве в декабре месяце. Краеведение к этому времени сложилось в двух формах – экскурсионной и кружковой, в детской (школьной) и взрослой среде.

Из открывшихся в начале 1920-х гг. экскурсионных станций в Ленинграде и окрестностях к концу 1920-х гг. осталось две-три, и в том числе руководимая П.В. Виттенбургом Лахтинская экскурсионная станция с Музеем природы. Ее активная деятельность привлекала и население поселка, которое с готовностью участвовало в формировании Музея природы, слушало доклады приглашенных из Ленинграда ученых – академика С.Ф. Платонова, С.А. Безбаха, Д.Н. Кайгородова и др. В школьных экскурсиях принимали участие ленинградские и местные учащиеся. Экскурсии делились по разным отраслям науки – зоологические, ботанические, геологические и т. д. Вели их сотрудник станции и академические ученые. Павел Владимирович вспоминал, что любимейшими часами его жизни были занятия с детьми по геологии на побережье Финского залива.

Посещаемость станции в 1928 г. достигла 15 270 человек. Личный состав официально состоял из заведующего П.В. Виттенбурга, его помощников: Н.П. Серебрянниковой – педагога с тридцатилетним стажем, ведавшей экскурсионным делом, Б.В. Пестинского – зоолога и художника, Е.И. Сергеевой – экскурсовода, В.С. Семёнова – завхоза, А.Ю. Манн – кассира и А.И. Ковалёвой – технического сотрудника.

Студенты Географического института, а затем факультета ЛГУ привлекались Павлом Владимировичем для прохождения практики: О.П. Досманова изучала почву этих мест и составила почвенную карту и профиль местности, Т.Л. Ефимова – ботаник, исследовала болота. Многие ученые Академии наук по возможности принимали участие в изучении фауны и флоры района станции.

При Лахтинской экскурсионной станции пригрелось несколько юношей, в том числе и из Ленинграда – это В.Е. Гарутт (впоследствии ученый-зоолог), В.К. Лежоев (впоследствии геолог), А.С. Алешко (впоследствии музеевед), П.А. Вельтищев (погиб в Великой Отечественной войне).

Ученый персонал до 1929 г. опубликовал 26 научных работ на материале Лахтинской экскурсионной станции^[99].

Приведу выписку из статьи о станции, относящейся к 1929 г. «Лахтинская экскурсионная станция представляет прекрасное учреждение, которое может научить школьника и взрослого краеведа методике и технике изучения природы и ее производительных сил, а вместе с тем и любви к природе и бережному к ней отношению. Для школ Ленинграда и его окрестностей станция удачно разрешает вопрос о лабораторной постановке в деле изучения природы в трудовой школе. Для краеведа станция является тем учреждением, где он может значительно повысить свою исследовательскую квалификацию по целому ряду вопросов. Способность станции пропускать в течение года тысячи экскурсантов делает доступным для широких масс исследовательский метод, – проблема, которая еще никем не была разрешена. Строго научная постановка дела облегчает учащимся, поработавшим на станции, задачу сделаться исследователями, чего с большим трудом добиваются лишь избранные. Тематическое расположение материала в музее делает его весьма ценным пособием для школ, работающих по программам Гуса. Значение станции для советской школы и для краеведения огромно»^[100].