Несмотря ни на что В.Л. Комаров стремился издать второй том сборника «Якутия», который дал бы сводку современных знаний о Якутии, полученных за последние годы. Денег у Академии наук не было.

Одновременно в газетах развернулась травля Академии наук и КЯР. «Ленинградская правда», «Красная газета» и «Студенческая правда» (орган ЛГУ) шельмовали Академию наук. В.Л. Комаров был вынужден писать в газеты опровержения, студенты ленинградских вузов – якуты также возмущались клеветой печати.

Арест

Время быстро менялось. Новый состав правительства Якутской автономной республики и Якутского представительства в Москве пришли к выводу, что «необходимо коренным образом и спешно переработать отчет работы КЯР и Якутской экспедиции за пять лет сообразно тому, что этот отчёт будет предпослан новому пятилетнему плану экспедиции и поэтому должен быть увязан с ним общей концепцией»^[158].

Новые задачи Якутии в развитии производительных сил теперь сместились в социалистическом направлении^[159]. Экономист М.К. Расцветаев выехал в Якутию строить колхозы.

Несмотря на сложную обстановку, Павел Владимирович закончил одну часть сводного труда, а именно – описывающую деятельность самой комиссии. Президиум многократно торопил издательство его напечатать, а другая часть, – итоги экспедиционной деятельности, которая тоже была написана, но ей предстояло обсуждение членами экспедиции, которое не состоялось в силу происходивших перемен. К сожалению, в Санкт-Петербургском архиве Академии наук никаких следов от этого сводного труда не осталось. Скорее всего, они пропали в недрах ГПУ, конфискованные с бумагами Виттенбурга.

Вторым местом работы Виттенбурга в академии был Геологический музей, в котором он руководил Отделом геологии полярных стран. Подразделение комиссии Фигатнера – Локальное бюро занималось реорганизацией Геологического музея. 8 января 1930 г. на заседании Ученого совета музея Локальным бюро было предложено ликвидировать отдел полярных стран и собрание сибирских коллекций. Павел Владимирович представил записку о планах работ Полярного отдела, после подробного обсуждения вопроса о целесообразности и своевременности их упразднения директором музея Ф.Ю. Левинсоном-Лессингом было предложено голосование: 8 человек были против упразднения, 3 за и 4 воздержались. В итоге было решено Геологический музей превратить в три института или отделения: геологии, палеозоологии и петрографии^[160].

П.В. Виттенбург продолжал преподавать в Ленинградском университете на географическом факультете, читать курс «История исследования Арктики и Антарктики» и заведовать кабинетом полярных стран. Его ассистентом была М.А. Лаврова.

Трансформация Академии наук происходила своим чередом. В начале апреля 1930 г. на заседании комиссии по реорганизации учреждений АН СССР произошел пересмотр устава академии. Вел заседание новый академик В.П. Волгин. О реорганизации учреждений I отделения (куда входил Геологический музей) доклад делал тоже новый академик А.Н. Бах, а о слиянии учреждений Общего собрания доложил новый академик А.А. Архангельский. Предлагалось слить КЕПС, КЭИ, КЯР, КИЗ и Тихоокеанский комитет в Совет по изучению производительных сил СССР. Постановили – проект Совета принять, внеся в него ряд дополнений и поправок, в том числе КЯР превратить в одну из комиссий Территориального сектора по изучению производительных сил СССР^[161].

Временно исполняющий обязанности ученого секретаря В.Н. Васильев в письме от 18 октября 1930 г. написал своему знакомому Андрею Петровичу: «Вы уже знаете, что Якутская комиссия, как таковая, самостоятельное свое бытьё прекратила. Она входит в качестве якутской секции Территориального сектора в Совет Академии наук по изучению производительных сил СССР»^[162].

Комиссия Фигатнера в 1930 г. свою «работу» закончила.

В результате ее «деятельности» в Академии наук было снято с работы из 260 штатных сотрудников 128 человек, из 830 сверхштатных – 520. Всего 648 человек. Арестовано 86 человек. Аресты шли с 1 июля 1929 по 30 декабря 1930 г.^[163] Уезжая из Ленинграда, Фигатнер заявил: «Сейчас Академии в старом виде нет, она сломана»^[164].

В ночь на 15 апреля 1930 г. Павел Владимирович Виттенбург был арестован в своем доме в поселке Ольгино.

Это был уже 4-й арест (1-й – в 1919 г.; 2-й – в 1920 г.; 3-й – в 1921 г. (он был взят в заложники в связи с Кронштадтским мятежом)). Следствие длилось десять месяцев, допросы велись еженощно, за эти ночи его голова стала совершенно седой. 6 сентября 1930 г. Виттенбург получил обвинение: «Виттенбург П.В. достаточно изобличается в участии в контрреволюционной монархической организации и Якутском восстании, а также в умышленно небрежном исполнении своих обязанностей в период работы в Академии наук СССР»^[165]. 10 февраля 1931 г. был вынесен приговор. Среди групп обвиняемых было выделено индивидуальное дело П.В. Виттенбурга: «По решению Тройки ОГПУ ЛВО от 11.02.1931 Виттенбурга П.В. по ст. 58–11 расстрелять. Высшая мера соц. защиты заменена заключением в лагере на 10 лет. Имущество конфисковать»^[166].

Аресты сотрудников КЯР касались и раньше. 13 июля 1928 г. была арестована в Ленинграде экономист-аграрник экспедиции Н.В. Воленс^[167] как участница исторического кружка – неформального научного объединения, связанного с традициями Петербургской исторической школы, курировавшейся Академией наук. Работы Воленс в Якутии, особенно выпущенный в 1927 г. «Очерк хозяйственного строя в Якутии», послужили впоследствии основой для проведения районирования по научным принципам.

Никифоров В.В., краевед-исследователь, представил Предварительный отчет по демографическому и дезиметрическому обследованию Вилюйского и Олекменского округов, который заканчивал в тюрьме, будучи арестованным. Там он и умер. Обе работы – и Воленс, и Никифорова были настолько интересны и важны, что были напечатаны в 1929 г. в 10-м выпуске «Материалов» КЯР под редакцией и с предисловием П.В. Виттенбурга.

Академия наук СССР в конце 1920-х гг. переживала тяжелые времена перемен в советском государстве, связанные с концом новой экономической политики (НЭП) и началом коллективизации и индустриализации страны (1929–1930), ликвидации класса крестьянства и сословия интеллигенции. Значение науки для развития страны было принижено, наука теперь была подчинена политике, чиновники и служащие СНК руководят наукой, свободу действий и самостоятельности наука потеряла.

Спустя несколько лет после «Академического дела» Академия наук силами ученых и в соответствии с естественной необходимостью для страны возобновила свою деятельность. Она принесла много пользы в решении как теоретических, так и практических задач государства. Однако 2013 и 2014 гг. заставляют задуматься – времена повторяются?!

Послесловие

Завершу это небольшое эссе воспоминаниями доктора биологических наук, профессора Романа Федоровича Геккера, который со скамьи Географического института, и далее на протяжении 1920‑х гг. работал в КЯР и тем самым наблюдал Павла Владимировича. Эти воспоминания охватывают период моего повествования. Написаны они в 1960-е гг. по просьбе геолога А.В. Мельникова, работавшего в это время в Якутии.

«В личности и характере Павла Владимировича сочетается несколько черт, которые позволили ему сделать то многое, что он сделал за свою жизнь. По складу ума Павел Владимирович энтузиаст, человек увлекающийся, а не спокойно, размеренно делающий свое дело. Поэтому он очень активный человек. Павел Владимирович всегда вдохновлялся новым, полезным и вместе с тем красивым: у него большой и хороший вкус. Павел Владимирович обладает большими организаторскими способностями, которые при его активном характере приводили к очень большим положительным результатам.

В начале своей научной деятельности Павел Владимирович занимался по примеру большинства лиц, получивших тогда геологическое образование (даже тех, кто впоследствии посвящал себя изучению геологических вопросов и петрографии), палеонтологическими исследованиями; потом он перешел полностью к полярной тематике. Наверно, этому особенно способствовало участие Павла Владимировича на рубеже десятых и двадцатых годов, в экспедициях, которые в это трудное время Географический институт (Петроград) начал проводить на европейском севере – на Кольском полуострове и Мурмане.