— Будь по-твоему, хозяин Орнута, — кивнул Избранный. — Прими милость Кошмара. Присягни Императрице, как ты должен был сделать с самого начала, и тебя будет ждать награда за верность. Отвергни наш дар и прими последствия.

— Последствия? И какие же последствия ты можешь мне устроить? — мгновенно подхватился высший. — Ну-ка, расскажи-ка этому старику.

— Твой дом будет разрушен, твой город стёрт с лица земли, а все твои дети и их родственники познают страх и последующую за ним неминуемую смерть. — жестокие слова сорвались с губ Избранного так естественно, будто он ими дышал.

— Ты-ы-ы, — воздушная стена обрушилась с небес и непроницаемой плёнкой отсекла всех, кто мог бы помочь Шин и Хану, оставив их наедине с взбешенным высшим практиком, что буквально нависал на ими обоими. — Пришли ко мне домой! Оскорбляете меня, как его хозяина, а теперь угрожаете моей семье⁈ Что мне мешает прямо сейчас схватить вас за ваши жалкие шеи и оторвать эти пустые головешки с их плеч⁈ Или ты, жалкий воин, не достигший даже ранга возвышенного, надеешься победить меня, высшего⁈

— Три причины, — спокойно произнёс Избранный, хоть кроме головы не мог больше ничем двигать. — Первая, это то, что даже с нашей смертью, войска никуда не исчезнут. И твои силы слишком ослаблены, чтобы их победить. Даже с твоей помощью у них будет некоторый шанс победить, пускай и почти полностью погибнув в процессе. И ты прекрасно знаешь, что они не побегут и будут драться до последнего.

— Вторая причина, — пояснил Хан, когда высший так ничего и не сказал. — Это то, что своим сражением с нами ты несомненно привлечешь всех высших зверей из звериного прилива. И тогда, кто бы не победил, он позавидует мертвым, пока будет перевариваться в желудках магических тварей.

— И какая же третья причина? — глухо спросил Сувон. В его глазах горела ярость и, кажется, он уже знал, что будет сказано в конце.

— Твоя семья, — слова заставили старика ещё крепче стиснуть зубы. — Стоит ли гордость жизни всего твоего клана? Твоих детей, внуков, правнуков и многих других? Если то, что я о тебе слышал, правда, то я очень в этом сомневаюсь.

Как же в эту секунду Сувон хотел сжать свою хватку и выдавить всякую жизнь из этих двух самоуверенных глупцов. Как бы много он отдал, чтобы смотреть, как они будут корчиться от невыносимой боли прямо у его ног. Он бы растянул их смерть на многие дни, смотря, как они будут задыхаться от нехватки воздуха, чтобы пару раз его глотнуть и вновь почувствовать нехватку.

Но Джохар Сувон не был бы собой, если так легко велся на поводу своего характера. Перед глазами старика вновь, как в живую, встало улыбающееся лицо его внучки.

Стоит ли её жизнь, гордости этого старика?

Плечи Сувона Джохара в поражении опустились, но хватку свою он так и не отпустил.

— Кошмар обойдется только мной, — жестко заявил высший. — Мой клан в сделку входить не будет.

Несколько секунд длилось напряженное молчание, пока Избранный не открыл рот.

— Кошмару присягнёшь ты и все сильнейшие подчиненные тебе практики.

— Тогда где будет гарантия, что потом ты не сделаешь это со всеми остальными? — подозрительно спросил Сувон.

— Можешь не бояться за весь остальной клан, — сухо сказал Хан. — Моя связь с Кошмаром позволяет мне принять в его объятия лишь ограниченное количество посвященных. С ростом моей силы, это число увеличится, но к тому моменту будут уже другие воины, достойные принятия.

— Тогда… тогда у нас есть договоренность. — вздохнул Сувон, окончательно сдаваясь. Воздушный барьер, как и тиски вокруг Хана и Шин исчезли, заставив последнюю облегченно выдохнуть. Уверенность в избранном — это, конечно, хорошо, но Шин не была простой марионеткой, поэтому она допускала шанс, что их могут просто раздавить.

— Что ты…

— Обращайся ко мне с уважением, высший. — приказал Избранный, двигаясь вперёд, и Сувон был вынужден последовать за ним следом. В ту же секунду армия Шин Чан Ди тоже пришла в движение, безразлично оттесняя солдат Орнута и захватывая город.

Избраннику стихии было всё равно на раболепство местных, но он должен был с самого начала задать тон их будущих отношений.

— О великий, не соблаговолите ли ответить этому недостойному, что вы собираетесь делать дальше? — елейно, с изрядным количеством яда, спросил Сувон и, к своему удивлению, получил четкий ответ.

— Нам всем повезло, что основные силы ушли намного дальше, вглубь Хаэна, что позволило уцелеть ещё нескольким городам, похожим на вас. Первым делом мы призовем их под власть императрицы…

«Императрицы, конечно! Будь ты проклят, двуличный ты сукин сын!» — мысленно проклял своего собеседника старик: «Ты, а затем Кошмар, вот кто будет истинными владыками!»

—… А затем, если мы хотим победить, нам придётся поднять ставки, — в голосе Избранного впервые появились эмоции. — После мы отправимся прямиком к клану Гору и сделаем всё, чтобы Йонга Кровавый зверь или, как его ещё называют, Отрыватель черепов, встал на нашу сторону. Так или иначе.

Сувон никак не прокомментировал безумный план Избранного. Хоть он Йонга находились в одном ранге, но Джохар не питал иллюзий. Сведи его судьба в одном бою с Йонгой, ещё один череп украсит знаменитую коллекцию Кровавого зверя.

Насильственное присоединение клана Джохар к нашему общему делу стало тем толчком, что позволил Кошмару наконец-то выйти на большую арену.

Наличие высшего практика воздуха являлось плюсом, который трудно было недооценивать. Причем важность этого события заключалась не только в его силе, но и в самом факте присутствия.

Живя чертовски долгую жизнь, высшие совершенствующиеся печенкой чуяли куда дует ветер и на чью сторону стоит встать в том или ином конфликте. Иной раз доходило до абсурда, когда уничтожались целые города, но живущих в нём высших практиков вежливо просили выйти, дабы не создавать проблем на ровном месте.

Кладя руку на голову Сувона Джохара, я всеми фибрами души чувствовал исходящую от старика ненависть. Как же этот совершенствующийся хотел моей смерти. Готов был поспорить, что исполнись эта его мечта и он бы достиг подходящего состояния души для того, чтобы сразу скакнуть в ранг бога, минуя полубога.

Но на его беду, жизнь не всегда даёт нам то, чего мы так желаем, иначе сейчас бы я попивал алкоголь, наслаждаясь отдыхом на веранде своего дома в Денали.

Отправив Сувону кривую улыбку, я позволил Кошмару безжалостно ворваться в его голову, заставив высшего широко раскрыть глаза и закричать от ужаса. Это было столь громко, что воздух вокруг нас замерцал, подернувшись рябью. Лишь то, что он не использовал ци, спасло нам всем жизнь, но даже так все уцелевшие стекла в округе приказали долго жить, а я обзавелся лопнувшими перепонками.

В последнее время я находил невероятно веселым ту спесь и самомнение, что источали практики, считая себя достойными божественности.

Будучи избранным, я из первых «рядов» мог наблюдать за чем-то, что являлось выше, чем какие-то возможные боги. И по сравнению с этой бесконечной силой, чего стоили наши бессмысленные, жалкие страсти? Чего мы пытаемся достичь, убивая друг друга, предавая и расточая ложь на каждом шагу?

Задавая себе такие вопросы, я был не далек, чтобы всерьёз задуматься над смыслом жизни.

В этом плане Кошмар оказывается куда честнее, чем мы можем себе позволить. Он берет худшие страхи, те, что заставляют нас дрожать под одеялом, и те, которые мы пытаемся игнорировать, раскрывает нам веки и насильно всовывает их прямо в мозг.

Кто-то назвал бы это жестокостью, я же с каждым днём все четче видел суровую правду. Лишь глупцы пытаются игнорировать страхи и проблемы, думая, что они рассосутся сами собой, сильные же смотрят им прямо в глаза.

Закончив кричать, Сувон упал на колени. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, но с каждой секундой он всё увереннее приходил в себя.

Появившаяся между нами нить Кошмара четко сообщала, что с этого дня он один из нас. И я не удивился, когда высший бросил на меня злой взгляд.