Шутка конечно, но иногда его, казалось бы, ничем необоснованный, энтузиазм вызывает вопросы. Сам Такаши называет себя просто увлекающимся человеком, но Саэко видела, что тут кроется нечто большее. Вспоминая его обычное, пассивно-задумчивое состояние, лишь иногда сменяющееся лихорадочным восторгом, она очень волновалась о нём. Ей казалось, что он что-то скрывает за маской гения-энтузиаста.

— Что-то случилось, дорогая? — Чтобы вывести её из раздумий, Такаши пришлось несколько раз повторить свой вопрос. — Саэко? Ты в порядке?

— Да все хорошо. — Она пожала плечами, разглядывая его.

— По твоему виду не скажешь. — Он взял её лицо в ладони и внимательно всмотрелся, будто выискивая что-то. — Голова не кружится, видишь ясно, какого цвета у меня глаза?

— Пф-х… — Она попыталась сдержать смешок, но вышло у неё не очень. — Боги, Такаши, мы с тобой столько раз целовались, неужели ты думаешь, что я не запомнила какого цвета у тебя глаза.

— Мы всегда закрываем глаза во время поцелуя. — Он тоже начал улыбаться, но её лицо так и не выпустил из рук.

— Ага, и губы друг друга мы ищем исключительно на ощупь. — На её замечание он только засмеялся и поцеловал её.

Что можно сказать? Вечер прошел неплохо. Они наслаждались обществом друг друга. Такаши даже несколько раз отказывался присоединиться к компании взрослых, судя по всему это те самые, кого он консультировал насчёт коммуникаций. Правда отказывал он им так, что Саэко была готова прибить его на месте.

— Простите, мужики, но я не могу, невесту выгуливаю. — Следом, как правило, раздавался лошадиный ржач, в исполнения полудесятка, казалось бы, приличных мужчин, и одобрительные выкрики. Она же, краснея, уводила своего парня, обещая ему все кары небесные.

В общем с Такаши как всегда, вроде и молодец, да все не слава богу.

Уже глубокой ночью, когда все церемонии закончились, народ стал расходиться. Скорее всего многие продолжат общение у себя по домам или на улицах, но у храма не принято толпиться всю ночь на пролет. Остались только Хана, а также Минами и Марикава.

— И что, это стоило того? — Ядовито спросила Минами. — Ты сказал, что у тебя есть какое-то дело на празднике, а сам только развлекался.

— Я не говорил, что мое дело будет сделано именно во время фестиваля. — Такаши пожал плечами, направляясь к алтарю. — Кстати, вам не нужно домой? Алисе уже спать пора.

— Она вместе с Кеко-тян ушла часа три назад. — Непринужденно ответила Марикава. Они обе похоже не собирались никуда уходить.

— Ты не отделаешься от нас, колдун. Я требую ответа на вопрос: какова истинная причина задержки? — Минами ткнула пальцем в сторону Такаши. Саэко даже стало интересно, где их, таких невоспитанных, выращивают?

— И кто же ты такая, чтобы требовать у меня ответы? — Он хмыкнул. — Вежливее надо быть, Рика, вежливее.

Саэко хотелось отметить, что сам Такаши только что проявил просто вопиющую невежливость, обратившись к старшей, малознакомой женщине, просто по имени, но не стала. Эти двое, плюс Миямото-старшая, существовали в каком-то своем мире, за пределами Японии и принятых в ней норм поведения.

— Иди к чёрту. — Минами гневно выдохнула. — Я отвечаю за группу высадки в Токио и буду твоим непосредственным начальником на всё время экспедиции. Мне нужно знать причину задержки.

— Разве моя работа с коммуникациями не достойная причина? — Дойдя до алтаря, Такаши слегка улыбнулся, будто издеваясь. Минами тоже заметила эту улыбку и разве что не зарычала. — Что?

— Что это за улыбочка?!

— Боже мой, Рика, тебе следует избавиться от мании величия. — Такаши театрально закатил глаза. — Я рад щедрости жителей, они многое пожертвовали.

— Что-о?! — Рика больше не рычала, скорее уж шипела змеёй.

Саэко только покачала головой, Такаши не мог сказать это более двусмысленно. К счастью драки не случилось, её супруг, пусть даже и будущий, совершил маленькое чудо. Что-то пробормотав себе под нос он глубоко поклонился алтарю и прямо на дарах, принесенных жителями, появились языки яркого, бездымного огня, насыщенно синего цвета. Огонь быстро разросся пока не покрыл все дары. Пока жертвенное подношение горело, от огня распространялись ясно видимые вначале, но постепенно бледнеющие волны энергии, расходящиеся во все стороны.

— Э-это что ещё такое? — С запинкой проговорила Рика, пока Марикава, Хана и Саэко завороженно смотрели на происходящие.

— Жертва. — Спокойно ответил Такаши. — Можно пожертвовать что-то кому-то и получить в ответ необходимый тебе эффект. В данном случае я просил Инари о заступничестве. Этого хватит где-то на полгода, а там и настоящий Обон будет.

— И что, так каждый может? — С привычной инфантильностью спросила Марикава.

— Если знать как. — Такаши с сомнением оглядел их всех, после чего вопросительно кивнул в сторону дома.

Это он так гостей к себе приглашает? Саэко только вздохнула, горбатого только могила исправит. Он знает о правилах приличия, если требуется может вести себя безукоризненно, но чаще всего ведёт себя как варвар какой-то.

— Это приглашение? — С натянутой улыбкой спросила Минами. Что примечательно, она сразу поняла, что Такаши имел ввиду. Рыбак рыбака видит издалека.

— Ты же не отвяжешься, а за чашкой чая общаться будет куда удобнее, чем на улице. — Он зевнул, прикрыв рот рукой, и первым пошел в сторону дома. — Продолжая тему мистических знаков, правильно называть это «кабалистикой», буквально означает магические обряды, основанные на суеверии и мистике, в переносном же смысле это нечто непонятное, запутанное, полное загадочной силы. Заниматься подобным могут даже не маги.

— Да? — Саэко удивилась. — Почему же тогда ты предложил мне пробудить дар, а не научиться этой ка… каба… в общем этой.

— Кабалистику не просто так величают непонятной и запутанной. — Такаши хмыкнул и отправился заваривать чай, пока все устраивались за столом. — Тут очень легко ошибиться и попасть в неприятности. Слышала о знаменитом графе Дракуле?

— А при чем тут этот выдуманный вампир?

— Началось все с Сигизмунда первого Люксембурга, императора Священной Римской империи, ещё в бытность свою королем Венгрии, Сигизмунд организовал рыцарский орден Дракона. — Слушая как непринужденно Такаши произносит зубодробительное имя европейского императора, Саэко пришла к выводу, что Такаши является большим специалистом по всему непонятному и запутанному. — Вот только символ он выбрал не самый удачный. В откровении Иоанна Богослова сказано: на небе разразилась война. Михаил и его ангелы сражались с драконом и дракон и его ангелы сражались с ними. Но дракон не смог победить, и не нашлось уже для них места на небе. Так великий дракон, древний змей, называемый Дьяволом и Сатаной, вводящий в заблуждение всю обитаемую землю, был сброшен на землю, и вместе с ним были сброшены его ангелы.

— А-э… но ведь они были христианами, как же они могли назвать свой орден в честь дьявола? — Марикава удивлённо склонила голову на бок.

— Официально орден был образован по образу другого венгерского рыцарского ордена, носившего имя Святого Георгия. Георгий был известен именно победой над драконом и возможно, первоначально подобное название ордена было отсылкой на этот подвиг. Так или иначе, а орден был организован для защиты королевского престола и католической церкви. О методах и тайнах того ордена известно немного, после смерти Сигизмунда они быстро утратили свое значение, а вместе с ним и влияние. Дракулой, что с румынского всё чаще переводят как дракон, забывая, что первое значение этого слова именно дьявол, сначала прозвали отца «знаменитого вампира», Влада второго. Позже титул перешёл к Владу третьему Босарабу, он же Влад Дракула или Влад Цепеш. — Такаши хмыкнул, взяв паузу. — Титул владыки преисподней не послужил ему добром, ни в жизни, ни в посмертии, а легенды о вампирах появились не на пустом месте. Сила веры, питающая Кабалистику, это кратчайший путь становления богом, но и вернейший способ сойти с ума, путем превращения в какую-нибудь кровожадную тварь. Обращение к мистическим символам и именам всегда влияет на мистика.