— Сколько учеников было у Даэра? — неожиданно спросил он, обратив внимание на тви’леку.

Исаллу открыла рот, но замерла, точно не знала, имеет ли право разглашать подобные сведения. Правда, через секунду Харсин понял, что вопрос напрямую противоречит его предыдущему приказу.

— Я… не знаю, господин, — она скрестила руки на переднике, как самая примерная служанка на свете. — Работаю так близко к повелителю меньше года и видела всего троих, включая вас.

— Но? — Исаллу определённо знала больше, чем говорила. — Хочешь сказать, другие слуги не судачат об этом?

— Повелитель будет недоволен, если узнает, что я сплетничаю за его спиной.

— Если станешь молчать, буду недоволен я, — безразлично пожал плечами ученик. — И я не думаю, что лорд сильно расстроится, если я убью тебя или покалечу, узнавая желаемое.

Тви’лека отвернулась к окну, стараясь не встречаться с ним взглядом. Не слишком-то вежливо, но информация Харсину была важнее, чем её манеры.

— Кто-то говорит, что больше десятка, — начала она тихо. — Трое или четверо пережили первый год обучения. Только один стал лордом.

— Значит, они были слабы.

— Я мало что понимаю в Силе, но господин Кобо однажды вырвал с корнями огромное дерево в саду и бросил его в пруд, — отметила Исаллу. — Тем не менее учился у повелителя меньше полугода.

— Это всё, — перспектива спорить с далёкой от учения служанкой о Силе не вдохновляла в любом состоянии. — Иди. И не вздумай рассказывать Даэру, что я тебя спрашивал.

***

Получение доступа в кабинет Даэра вышло не торжественным. Харсин появился там утром, и двери попросту открылись, принимая его код авторизации. Зачем в собственном доме подобная защита, ученик не совсем понимал, но появились подозрения, что дела мастера выходят за пределы простых ситхских интриг.

Несмотря на ранний час, чистокровный уже находился внутри. Стоя у голокарты, он привычными с виду движениями размещал на орбите неизвестной планеты крошечные проекции кораблей.

— Мастер, — юноша обозначил своё присутствие голосом и лёгким поклоном.

Лорд бросил на него короткий взгляд и тут же переключился обратно на карту. Говорить начал, не отрываясь от занятия.

— Давай без лишней загадочности, ученик, — Даэр особенно выделил последнее слово, будто разграничивал момент, на котором кончаются все поблажки. — Я нахожусь в прямом подчинении у Императора. Не вхожу в его Руку, но и не связан с остальной политической структурой Империи. Можно сказать, я один из немногих личных советников, задействованных в разработке его планов. Моя специализация — стратегия. Владыка говорит, какие миры должны пасть, я говорю, как это сделать. Задача твоего любимого Дарта Аэмиса, по его собственному мнению, — не разочаровать Владыку и найти в предложенной мной концепции изъян, чтобы убрать лишнее звено между его языком и императорской, — чистокровный запнулся, — благосклонностью. И вот здесь начинается наша взаимная нелюбовь.

— Мне казалось, планами завоевания занимается Сфера стратегии, — Харсин обошёл кругом карту, с интересом рассматривая проекцию планеты.

— Дарт Азамин даже свой день спланировать не может, — с презрением бросил лорд. — Говорит он, но звучат слова Аэмиса. То же и с Мнемос. Она возглавляет Сферу защиты, но является лишь марионеткой, посаженной отцом. Дарт Аэмис единолично контролирует всё военное министерство и делает это на редкость добросовестно. Мне тоже нечего ему предъявить. Тёмный Совет состоит из интриг, предательства и манипуляций, ученик. Это не плохо и не хорошо — это суть вещей, которую надо принять. Поэтому в глобальных вопросах Император чаще полагается на приближённых, чем на советников.

— Почему Владыка не пресекает подобное?

Возможно, вопрос Харсина мог показаться мастеру наивным, но ему на самом деле хотелось понять, зачем держать при себе змеиное гнездо, которое едва справляется со своими обязанностями.

— У него… другие заботы, — уклончиво ответил Даэр. — Император — властитель и созидатель, определяющий вектор нашего существования. Совет же решает более низменные задачи, и пока в Империи поддерживается порядок, Владыке нет дела до суеты. Но не думай, что он безразличен. Многие поплатились жизнью за такое предположение.

— Так вот почему вы так дерзко говорили с Дарт Мнемос. Вам покровительствует сам Император.

Повелитель промолчал с минуту. То ли обдумывал будущие слова, то ли просто отвлёкся на другие мысли: два дредноута в его симуляции только что рассыпались голубоватыми искрами, отразившимися в глазах ситха недовольством.

— До тех пор, пока я ему полезен, — чистокровный запустил симуляцию заново. — Привилегии так же велики, как и прилагающиеся цепи. Моя должность накладывает небывалую ответственность, и расплата за неудачу велика. Но я говорю всё тебе не из желания пожаловаться. Хочу, чтобы ты понял, что отныне твои ошибки — это мои ошибки, а я не желаю впадать в немилость после десятилетий примерного служения. По этой же причине я так придирчиво отношусь к выбору учеников — испытывать на себе гнев Императора из-за очередного нерадивого мальчишки я не собираюсь. Но бегать самому на каждый чих в моём возрасте уже неприлично, — тон лорда стал менее пессимистичным, когда он полностью направил всё внимание на Харсина. — А вот в твоём — в самый раз.

— Я готов к заданию, повелитель, — скрывая ликование, заверил Харсин.

— Посмотрим. Отправишься на Эфидис в системе Ямина. Это нейтральная территория, так что не жди дружелюбных лиц. Мой агент, Кендри Мон, был направлен туда с целью собрать информацию о состоянии их флота, но с момента внедрения на связь не выходил. Получил он сведения или нет, теперь неважно. Владыка не будет откладывать вторжение. Но некомпетентность должна быть наказана, и карающим мечом выступишь ты. Детали получишь в пути — отправляешься прямо сейчас, пока не успел привести меня в ярость расспросами. Считай назначение… вступительным экзаменом. Свободен.

Через двадцать минут Харсин стоял на посадочной площадке, наблюдая, как персонал готовит шаттл к вылету, и улыбался так, что со стороны его наверняка принимали за безумца. Вчерашняя слабость испарилась, и каждый нерв в теле горел от нетерпения. День не мог стать ещё лучше.

Получив уведомление от пилота, он накинул на голову капюшон, проверил меч, сделал последний глубокий вдох дрянного бостирдского воздуха и поднялся на борт.

Настоящее. Боевое. Задание.

На второй час безвылазного торчания в каюте Харсин пришёл к выводу, что со стороны Даэра было бы чрезвычайно любезно обратить внимание на маленькую деталь: лицо ученика с головой выдаёт в нём ситха. Пепельные глаза Харсина выжгла Сила, вдобавок вокруг них гроздьями расползались тёмные капилляры и собирались в крупные пятна под веками. Глупая Исаллу могла подумать, что он просто не спал суток четырнадцать, но лорд не мог не заметить оставленные Тёмной стороной метки. «Смотрись ты почаще в зеркало, то разглядел бы», — сам собой родился ответ Даэра, не упускающего ни единого шанса выразить недовольство небрежностью в одежде, причёске и речи.

С одной стороны, мастер был прав. Превосходство следовало демонстрировать во всём. С другой — когда ты достаточно могущественен, кто посмеет упрекнуть тебя за неотполированный доспех?

Что же. Чистокровный, пожалуй, будет счастлив узнать, что его ученик провёл в компании зеркала весь вечер, как какая-нибудь треклятая послушница, пытаясь скрыть следы Силы единственной знакомой практикой. Сложно слиться с толпой, когда Тёмная сторона выдаёт в тебе чужака, а быть замеченным Харсин не хотел. От успеха миссии зависело будущее, и он не собирался её проваливать.

К концу вторых суток корабль прибыл в космопорт Эфидис-Сити. Харсин прошёл регистрацию на стойке и вместе с тем удивился местному уровню безопасности. Служащая долго и детально изучала его идентификационную карту, прежде чем выдать допуск, сканер записал полную проекцию. Прибегнуть к частичной маскировке было хорошей идеей.