Кирпичная кладка, не выдержав такого напора, развалилась, впустив Синтию вместе с гантелей внутрь здания, где они под покровом пыли, мусора и темноты скрылись из виду.

На этом официальная часть трансляции стала подходить к концу.

Отправив Синтию внутрь здания, Идель огляделась и, заметив парящих репортерских дронов, подманила одного из них пальчиком. Дрон даже не почувствовал подвоха, послушно подлетел ближе, взяв широким планом улыбчивое лицо занозы. И это последнее, что мы увидели. Далее раздался хлопок, и изображение пропало. За ним — следующее, и так до тех пор, пока на экране не появилось грустненькое сообщение “возникли технические неполадки”.

***

— И все?

— Кроль, можешь что-нибудь сделать?

— А что я сделаю? Новых дронов куплю? Хотя если подума-ать…

Араши достала планшет и таки начала что-то мудрить.

Тем временем на краю арены

— Госпожа Рита, кто-то пытается подключиться к нашим дронам.

— Кто?

— Секунду… Это из академии… Сигнал идет с планшета курсанта Араши Спринг.

— Ах… — валькирия улыбнулась. — Предоставьте мисс Араши доступ к визуальной информации и ограниченное управление.

***

Синтия понимала, что победа ей уже не светит. Оружие не работает, а сам “Богомол” хоть и отзывается на команды, но с некоторым запозданием. Конечности слегка поскрипывали при каждом движении, а одна из задних лапок так и вовсе периодически самопроизвольно вздрагивала.

По ощущениям, разорвало несколько важных сочленений. А судя по возникающим ошибкам, которые она видела через свой шлем, поврежден главный нейронный мост, отвечающий за работу всей системы.

И все-таки Кроуфорд не сдавалась. Матерясь и проклиная всех живых и не очень, блондинка с трудом доковыляла до лестницы на чердак. Люк был небольшим, но “Богомолу” этого хватало. Вообще-то данный обвес создавали весьма подвижным и гибким, но в текущем состоянии даже такая простая задача вызывала некоторые опасения.

Немного поразмыслив, Синтия все-таки решилась лезть на крышу. Оттуда можно было осмотреться, и в случае, если дело примет скверный оборот, быстро уйти.

Однако стоило блондинке высунуть свою голову, как когтистые пальцы подхватили ее за шиворот и, невзирая на огромный вес, без труда вытащили на поверхность.

Удерживая всеми четырьмя руками относительно массивное тело “Богомола” вместе с Синтией, Идель подняла их над головой, перехватила поудобнее, а затем, слегка подпрыгнув, швырнула в землю.

Тело машины с грохотом врезалось в бетон, проскользило несколько метров, разбрасывая куски металла. В стороны разлетелись какие-то детали, посыпались искры, обвес начал хаотично размахивать лапами, однако с каждой секундой его движения становились все более вялыми и медленными, а через минуту так и вовсе затихли.

Это был самый удачный момент, чтобы закончить бой, но Идель никуда не спешила. Скрестив руки, она с легкой ухмылкой осталась ждать.

Между тем груда металлолома, что некогда была смертоносным оружием, всколыхнулась, и из-под обломков показалась Синтия. Девушка покачнулась, едва не упав, но все же устояла.

— Как самочувствие, Белоснежка?

— Пошла ты! — блондинка стянула шлем. На губе виднелся кровоподтек, всегда аккуратно уложенные волосы свисали на лицо, закрывая один глаз.

— Хех, выглядишь неважно, — Идель улыбнулась и демонстративно оглядела свою противницу с ног до головы. — Знай, что мое предложение еще в силе, Синтия. Только подумай! Я даю тебе возможность выбрать между левым и правым. Да еще и прессы нет… Просто идеальная ситуация!

Блондинка сплюнула, а затем небрежно протерла разбитую губу.

— Ну что, дорогая? Сдаешься? Поднимаешь белый флаг, или мне тебе помочь?

Синтия в ответ достала два огромных кинжала.

— Ого… Как говорится, хочешь что-то сделать — сделай это сам, да?

— Я эту фразу у тебя на лице вырежу, мразь! Отрежу твою башку, засушу и буду носить как брелок!

— Кх… кх-ха-ха, — Идель звонко рассмеялась. — Это… ха-ха… это мощно. О небо, откуда ж ты такая твердолобая?

— Лучше быть твердолобой, чем такой, как ты!

— Как я? — на губах занозы появилась насмешливая ухмылка. — Что ты вообще обо мне знаешь, Синтия? Давай, расскажи мне, что там накопали твои аналитики.

Кроуфорд на секунду задумалась, но потом выпрямилась и хмыкнула.

— Ничего особенного. Проходимка, безродная, никому не известная, любимый зверек главы дома Розвайс. Судя по тому, что информации о тебе крайне мало, похоже, тебя притащили из какого-нибудь гетто, а глядя на внешность, могу предположить, что ты занималась торговлей.

— Торговлей?

— Ага, — на лице блондинки появилась ядовитая ухмылка. — Скорее всего, продавала свое тело. Дорогая элитная проститутка. Падшая женщина. Так и попала к Розвайс, а дальше тебе предложили шанс, решили использовать как подопытную крысу для гена хонкая. Такой, как ты, не место в академии, среди нормальных…

В этот момент богиню войны пробил самый дикий ржач из всех возможных. Идель стойко пыталась выслушать этот поток бреда, но в итоге не выдержала. Что там дальше говорила Синтия — она уже не понимала, пытаясь не то чтобы побороть хохот, но хотя бы как-то успокоиться.

— Ха-ха-ха! Ха… кх-х… Окей, ладно. Это… Кх-ха, ты просто невероятна.

— Что?! Ну скажи, где я ошиблась?

— П-фх-х-х… где? Эм… — Идель скинула пальчиком выступившие слезы. — Даже не знаю, за что хвататься. Увольняй к чертям своих аналитиков. Пускай ОНИ идут торговать своими телами. Не похоже, что хотя бы чуть-чуть старались.

Синтия скрежетнула зубами и уперла руки в бока.

— Хорошо! Ну а ты? Что ты нашла обо мне?

— О, у меня все намного интересней! Есть чертежи “Богомола”, “Кентавра”… и еще немного твоей биографии. Честно, Синтия, я думала, что ты просто стерва, а тебе, по-хорошему, к психологу бы сходить. Семейка у вас ебнутая по всем параметрам.

Блондинка нахмурилась. Чертежи обвесов — это не просто коммерческая тайна. Это тайна за семью печатями, в которой использовались наработки компании Кроуфорд. Но смутило ее не только это.

— Синтия Кроуфорд, родилась двадцать три годика назад. Мать скончалась при родах, а потому воспитанием должен был заниматься отец. Но он оказался слишком занят своей работой, кроме того, почему-то стал винить в смерти своей жены дочь. Синтия же, несмотря на это, до одури любила и продолжает любить своего отца, с самого детства пытаясь сделать все, чтобы обратить на себя его внимание и заслужить похвалу. Но шли годы, а Дэниэль Кроуфорд все сильнее отдалялся от своей дочери. Все чаще бедная девочка слышала в свою сторону упреки. Она кидалась из крайности в крайность. Пыталась получать медали в спорте, пробовала заниматься наукой, стремилась проявить себя в искусстве, но беда в том, Синтия, — Идель, наконец, обратилась к своей сопернице прямо, — что ты бездарность. Признаюсь, меня удивили твоя целеустремленность и то, с каким рвением ты каждый раз пытаешься себя проявить, бросаясь от одного занятия к другому. От одной неудачи к другой. Мне даже немного стало тебя жаль… Да… Жаль. Особенно когда узнала, как тебя называет отец.

Блондинка дернулась.

— Замолчи.

– “Статья расходов”.

— Замолкни!

— Хах, такое себе имечко. Или тебе больше нравится “Разочарование”?

— ЗАТКНИСЬ!

— Он вообще знает, как тебя зовут?

— А-А-А-А!

Синтия с ревом бросилась на Идель. Удары посыпались один за другим, как выстрелы из автомата, однако разница в уровне силы и умений была слишком высока. Заноза играючи уворачивалась от каждой атаки.

Кроуфорд явно не соображала, что делает. Не контролировала себя. Красивое аристократичное лицо было перекошено от злости, ярости и ненависти, а с губ срывался какой-то животный рев.

Свист клинка — и оружие встречается с ядром, блондинка пытается ударить ногой, но ее колено тут же встречается с пяткой Идель. Про “Миротворца” богиня тоже не забывала.

— А-а-а! Я убью тебя! Убью!