— Николь, ты закончила с настройкой? — зычный голос, сопровождаемый звенящим эхом, прилетел с другого конца ангара.

— Нет! Дрова опять слетели!

— Откуда?! — в этот раз в голосе вместо раздражения проскользнули нотки паники.

— Хвала небу, только с системы наведения. Сейчас поставлю, откалибруем — и будет готово.

Через несколько минут руководитель инженерной группы все же добралась до Николь, и пока вторая сидела у мониторов, наблюдая за бегущими строчками, первая с задумчивым видом стояла напротив стальной машины, именуемой “Мантис” или же “Богомол”.

— Хорош.

— Этот? — не отрываясь от экрана, спросила Николь. — Мне больше по душе Кентавр, вот он круто смотрится, — на одном из экранов возникло сообщение об ошибке. — Бляха, да что тебе надо?! — громко выругавшись, девушка схватила какой-то болт и швырнула в другой конец ангара. — Это не задняя левая конечность, это бластерная турель, тупая ты железяка!

Глядя на свою подопечную, женщина усмехнулась.

— Вижу, не получается.

— Да я щас!.. — Николь подняла клавиатуру и замахнулась, словно хотела ударить ей, но, естественно, делать этого не стала, аккуратно вернув предмет на место. — Разберусь.

— Ты не торопись… Не торопись.

— Суббота сегодня! Дуэли! Скоро все пойдут друг другу морды бить, а у нее турелька не работает. Сама знаешь, как эта чучундра реагирует, когда что-то идет не так.

— К ней уже несколько недель никто не подходит, и сама она вроде никого не трогает. Так что расслабься.

— Расслабишься тут… Слушай, Мэри, ты вроде давно уже у Кроуфордов…

— И?

— Как тебе?

— Что “как мне”? — заложив руки за спину, Мэри продолжала разглядывать “Богомола”.

— Как тебе у них работается? Может, совет дашь? А то кажется, что госпожа Синтия мне скоро голову открутит.

— Нормально мне работается, а на госпожу Синтию ты не смотри. Вот у тебя какая цель? Зачем тебе деньги?

— Хочу квартирку где-нибудь в центре города, — Николь откинулась назад, оперевшись на руки, и мечтательно уставилась в потолок. — Чтобы горшки с цветами на подоконнике стояли и балкончик небольшой был… А еще… хе-хе, детишек целую кучу. Чтоб орали на весь дом и…

— Ладно-ладно, я тебя поняла. То есть цель у тебя есть, и она вполне материальна. Как думаешь, какая цель может быть у госпожи Синтии?

Николь задумалась. Отец богат, наследство, скорее всего, тоже будет немаленьким… Чего бы она хотела на ее месте, если и так все есть? Или не все?

— Если честно, то понятия не имею.

Мэри грустно улыбнулась.

— У нее нет цели, Николь. Единственное, что движет Синтией, так это страх не оправдать ожидания. Фамилия Кроуфордов не дает никаких привилегий, зато отлично накладывает обязанности и ответственность. Их дети… Они не носят ее с гордостью, они буквально тащат ее на своей спине, боясь быть поводом для разочарования. Оказаться провальной… хах… инвестицией. Неудачным вложением, — последние слова Мэри буквально выплюнула.

Николь от неожиданного излияния притихла. Вроде ничего криминального, но момент получился какой-то неловкий.

— Вот спроси меня, Николь, какая у меня фамилия.

— И какая?

— Хах, никакая. У меня ее нет, и живется, поверь, мне с этим куда спокойнее, чем той же Синтии…

— Получилось, — неожиданно прервала монолог женщины Николь. — Фух, встали наконец. Думала, до вечера буду мучиться! Сейчас откалибрую и…

Внезапно дверь в ангар с грохотом отворилась, и внутрь, буквально источая волны ненависти, ввалилась Синтия.

— …Я знаю что делаю, Фиона! — девушка широкими шагами передвигалась по ангару прямиком к своему обвесу. — Так постарайся, чтобы это не дошло до отца!

Николь не могла разобрать, что говорила сестра Синтии, но, судя по эмоциональности голоса последней, ничего хорошего.

— К тому моменту, как он узнает, я все исправлю, и твои газеты будут писать не о том, что произошло в столовой, а о том как Синтия Кроуфорд гоняет валькирию Розвайсов голой по стадиону на глазах ее инвестора. Всё! Не отвлекай, мне нужно готовиться.

Стоило блондинке сбросить звонок, как ее сознание неожиданно очутилось в другом месте. Если точнее, то на том самом стадионе, о котором она говорила секунду назад. Девушка обнаружила себя сидящей за небольшим столиком с чайным набором. Видение казалось таким реальным, что Синтия могла поклясться, как ощущает своей кожей дуновение ветра и мягкие лучи солнца. Но привлекло ее внимание даже не это…

— Давай, свинка, еще пару кружочков — и можешь сходить покушать! — Синтия услышала свой собственный голос, а затем отметила, как в груди горит чувство победы и удовлетворения. Между тем абсолютно голая Идель Розвайс пробегала очередной круг.

“Десятый? Сотый? Да какая разница!”

Синтии очень нравятся грязные разводы на бедрах, спине и животе плебейки.

Внезапно прозвучал посторонний голос.

— Синтия…

Девушка оборачивается и видит Риту.

— Госпожа Синтия, — повысила голос девушка, поправив служанку.

— Да, госпожа Синтия, прошу простить мое невежество, — блондинка видит, как у той дрогнули скулы. Видит — и ей это нравится.

— По какому вопросу?

— Вы не могли бы…

— Могла бы. Я все могу, но тебе лучше присесть. Присядь, пожалуйста, и мы с тобой поговорим как цивилизованные люди, — развернувшись вместе со стулом, Синтия похлопала ладошками по своим коленкам. — Не стесняйся, здесь все свои.

Валькирия, скрепя сердце, утихомирив гордость и похрустывая кулаками, разместилась на одном из колен Синтии, однако блондинку это не устроило. Приобняв горничную за талию, она по-хозяйски придвинула ее к себе.

— А теперь, дорогая Рита, расскажи тёте Синтии, что тебя беспокоит.

— Вы не могли бы… отпустить Идель… ненадолго.

— Идель? Хах, кто такая Идель? Здесь нет никакой Идель, Рита. Если ты про эту чумазую свинку, то так и скажи, — блондинка улыбнулась.

— Отпустите Идель со мной.

— Я же сказала, здесь нет никакой Идель.

— Отпустите ее.

— Кого? — улыбка Синтии стала шире.

— С… свинку.

— Ха-ха, эй! Идель! Рита назвала тебя свинкой!

Как же сладко было видеть обиду, слезы и немую просьбу прекратить в ее глазах.

Не успевая насладиться моментом, Синтия снова видит вспышку, а за ней возникает Химеко, та самая огневласая валькирия, что тогда перевернула ее в коридоре. Только в этот раз ее лицо исказила гримаса злости, перемешанная с отчаянием и беспомощностью. Синтия видит, как Мурата несется на нее, заносит кулак, блондинка уже собирается зажмуриться, закрыться от неизбежного удара, но тут появляется Джек. Он стеной встает между блондинкой и своей бывшей женой.

— Джек, что ты делаешь?! Как ты мог?! — взмолилась огневласка.

— Оставь, Мура. Не трогай ее. Все позади.

Валькирия пробует отдернуть кулак, но, видя что у нее ничего не получается, просто оседает.

— Но как же…

Джек приобнимает Синтию и уводит прочь.

Снова вспышка.

На этот раз девушка оказывается в гигантском кабинете, где в самом его конце прямо перед панорамным окном сидит ее отец. Ничего необычного. Из-за яркого света Синтия привыкла видеть лишь его силуэт да слышать сильный и всегда недовольный голос. Удивительным был ее рост. Она еще маленькая и едва ли достает макушкой ему до бедра.

— Папа?

Мужчина не отвечает. И снова нечто непривычное: она видит, как он поднимается из-за стола и подходит ближе, кладет свою ладонь на ее голову и легонько треплет.

— Синти, моя любимая дочурка. Мое дорогое сокровище. Я так тобой горжусь.

В сердце что-то больно защемило.

Очередная вспышка — и иллюзия рассеивается.

— Госпожа Синтия? Госпожа Синтия, что с вами?

Вместе с разумом в глазах блондинки появляется страсть наравне с азартом, а на губах возникает хищная улыбка. И так ровно до того момента, пока она не фокусирует свой взгляд на Николь.

— Ты… Ты кто такая?!

— Я-я-я-я здесь работаю… — на секунду Николь показалось, что Синтия ее ударит. — Уже три месяца как… — тихо добавила девушка.