Таким образом, закрепленные соглашением сфера деятельности и функции Всемирной сионистской организации подтверждают еще раз, что она выступает в Израиле в виде самостоятельного органа с весьма широкими правами и полномочиями, имеющего возможность официально вмешиваться в жизнь страны, а подчас и диктовать свои условия правительственным учреждениям.

Об истинном назначении «Соглашения 1954 г.» открыто говорят сами сионистские лидеры. Так, например, бывший президент ВСО Н. Гольдман «разъяснил»: «…идея «соглашения» заключается в том, что сионистское движение является приводным ремнем, который связывает еврейский народ с государством и направляет его, а государство является выражением того факта, что движение представляет собой приводной ремень этого механизма». По-своему выразился в связи с этим бывший премьер-министр Израиля М. Шарет: «…государство Израиль само по себе не отважится вести идеологическую войну в диаспоре. Ее представители не могут вовлекать себя в полемику и дебаты, ведущиеся еврейскими публичными форумами во всем мире… Вот почему широкое, мощное и влиятельное сионистское движение представляется жизненно важным для государства Израиль»[125]. Предельно откровенно!

Как уже отмечалось, самые «важные» вопросы сионистского движения его лидеры выносят на обсуждение «всемирных» сионистских конгрессов. В связи с этим можно проследить, как формулировались те или иные вопросы на этих конгрессах, состоявшихся в период после образования государства Израиль.

Созванный в 1951 г. в Иерусалиме 23-й сионистский конгресс сделал попытку «вновь сформулировать сущность сионизма перед ставшими очевидными фактами новой действительности»¹, т. е. в условиях существования Израиля. Конгресс принял новую программу сионистского движения, упразднив Базельскую, принятую еще в 1897 г. Иерусалимская программа стала откровенным изложением современной концепции сионизма. Она призывала способствовать усилению государства Израиль, собирать в страну евреев, находящихся в изгнании, укреплять единство еврейского народа[126]. Эти задачи в качестве «конкретных мер» были направлены на осуществление основной сионистской идеи воссоздания «исторического» Израиля.

Конгресс принял также специальную резолюцию о статусе Всемирной сионистской организации и ее взаимоотношениях с государством Израиль. В резолюции подчеркивалось: «Конгресс считает необходимым, чтобы государство Израиль путем принятия соответствующего законодательного акта предоставило статус Всемирной сионистской организации как представителю еврейского народа во всех вопросах, которые имеют отношение к организованному участию евреев по всему миру в развитии и построении страны и быстрой абсорбции ее новопришельцев» (ст. 2). Что же касается всей деятельности ВСО, «осуществляемой в интересах государства Израиль в рамках еврейских общин вне Израиля», необходимо, чтобы «правительство Израиля координировало и согласовывало свои действия с Всемирной сионистской организацией» (ст. 3) [127]. Эти постановления легли в основу упомянутых выше «Закона 1952 г.» и «Соглашения 1954 г.» о союзнических отношениях между Израилем и ВСО.

На 24-м сионистском конгрессе (1955 г.), как и на предыдущем, основное внимание было уделено совершенствованию организационной структуры сионистских центров, повышению их активности в сионистском движении¹.

В 1959 г. в соответствии с резолюцией 24-го конгресса было решено расширить Всемирную сионистскую организацию, включив в нее на основе федерации несионистские еврейские организации. В связи с этим был принят новый устав ВСО. По этому уставу, одобренному сионистским Генеральным советом на иерусалимской сессии в декабре 1959 г. — январе 1960 г., членами ВСО могли быть как территориальные и региональные сионистские организации, так и национальные и международные еврейские общины, не разделяющие сионистские идеи, но признающие Иерусалимскую программу 1951 г.[128]. Таким образом, ВСО получила «право» выступать от имени евреев в различных странах, еще более централизовав свои функции руководящей и контролирующей организации.

В ноябре 1959 г. между израильским правительством и Всемирной сионистской организацией было подписано новое соглашение, в котором, в частности, говорилось: «Согласно правовому статуту ВСО и конвенции, заключенной между правительством (Израиля) и высшим советом Сионистской организации, правительство будет оказывать свою поддержку сионистскому движению и способствовать осуществлению стоящих перед ним задач…»[129].

Каким же образом проявляются интересы международного сионизма и какова роль при этом израильских лидеров?

25-й сионистский конгресс, состоявшийся в декабре 1960 г. — январе 1961 г., был призван решать задачи «идеологического» характера. Он прошел под лозунгом «алия», т. е. иммиграции, и эта задача формулировалась примерно так: тот не еврей, кто проживает вне Израиля и не стремится вернуться в Израиль; «каждый религиозный еврей, оставаясь в диаспоре, постоянно нарушает заповеди иудаизма и Торы страны Израиля»¹. Однако призыв был обращен преимущественно к «молодым и…производительным элементам». Конгресс принял «обращение к евреям всего мира» иммигрировать в Израиль «во имя двоякого блага: для страны и для самих себя».

По мере усиления агрессивности сионизма явно наглели его лидеры. Одновременно шло дальнейшее укрепление союзнических отношений международных сионистских организаций и израильских правящих кругов. Израиль все больше превращался в орудие международного сионизма. 15 марта 1964 г. на объединенном заседании правительства Израиля и Исполкома ВСО — Еврейского агентства было подписано официальное коммюнике, в котором обе стороны выражали интерес в «деле усиления еврейского духа в жизни евреев». В частности, коммюнике гласило: «…усилия, имеющие целью внедрение сионистского духа в жизнь евреев, являются совместным делом государства Израиль и Международной сионистской организации»[130].

В связи с подписанием «Коммюнике 1964 г.» тогдашний премьер-министр Израиля Эшкол заявил: «…в новой кампании, которую начинает сионистское движение по завоеванию общин свободной диаспоры, правительство обеспечит всякую моральную и политическую поддержку»[131].

Эшкол квалифицировал «Коммюнике» как наступление «новой эры во взаимоотношениях между государством Израиль и сионистским движением». По словам Эшкола, «Израиль и диаспора представляют собой две жизненно важные части единого целого» и Израиль должен стать духовным и культурным центром этого единства[132]. При подписании «Коммюнике 1964 г.» партнеры одновременно ратифицировали ранее подписанное «Соглашение 1954 г.», включавшее «Основные принципы программы правительства», которые были одобрены кнессетом 17 декабря 1959 г. В гл. VII программы, озаглавленной «Связи с еврейскими общинами и сионистским движением», подчеркивалось: «Борьба против всех проявлений ассимиляции (евреев в странах их проживания) и отрицания еврейской нации».

Таким образом, был официально оформлен своего рода «сионистско-израильский кондоминиум»[133] с важными обязательствами для правительства Израиля. Официально признав себя партнером сионистского движения, правительство Израиля взяло на себя и ответственность за деятельность сионистских организаций за границей со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это особенно ярко проявилось в работе 26-го сионистского конгресса (декабрь 1964 г. — январь 1965 г.), выдвинувшего «идеологические» задачи, которые нашли воплощение в лозунгах: «Лицом к диаспоре» и «Единение евреев во всех странах их проживания». В связи с этим свою основную задачу сионисты видели в том, чтобы способствовать всеми средствами усилению «национального самосознания» евреев. Резолюции этого конгресса сыграли подстрекательскую роль в подготовке трагедии 1967 г. на Ближнем Востоке.