На следующий день после торжественной церемонии началась научная конференция. И одним из первых выступил Николай Петрович.
Его доклад привлек всеобщее внимание. В проводившихся тогда в нашей стране политических и экономических преобразованиях, в перестройке и гласности южноафриканцы старались найти уроки для себя. Появилось даже слово «преториястройка».
Так что доклад Николая Петровича вызвал множество вопросов, оживленную дискуссию.
А он живо заинтересовался событиями в ЮАР. Они ведь по времени совпали с российскими: конец восьмидесятых и начало девяностых.
Николай Петрович повидал Кейптаун. Побродил по его центру с особняками старо-голландской архитектуры и кварталами викторианской эпохи. Осмотрел достопримечательности: Столовую гору – символ города, ботанический сад Кирстенбош – где сохраняются уникальная флора и фауна, любовался знаменитым мысом Доброй Надежды – самой крайней юго-западной точкой Африки, близ которой сливаются два океана: Атлантический и Индийский.
Познакомился с учеными и политиками ЮАР. А с приехавшими из России оживленно обсуждал происходившее не только в ЮАР, а и у нас. Обсуждать было с кем: приехали и выступали интересные люди. Кого-то из них Николай Петрович знал уже давно, с кем-то встретился впервые. Особенное его внимание привлек Игорь Семенович Кон, крупнейший социолог, историк Александр Александрович Фурсенко, депутат Государственной думы Виктор Леонидович Шейнис.
В их разговорах речь шла не только о науке и общественно-политических проблемах. Фурсенко первым заговорил о своем восхищении Шмелёвым как писателем. И сразу оказалось, что все знали не только его научные труды, но и его литературное творчество. И тут – не только повести, но и небольшие рассказы. Все помнили даже маленький рассказ «Ночные голоса».
Какие-то из этих разговоров услышали и наши соотечественники – те эмигранты из России, кто давно, или совсем недавно, переселились в Кейптаун. Они тоже участвовали в церемонии создания Российского центра и приходили послушать доклады на конференции. О повестях и рассказах Николая Петровича они услышали впервые – и расспрашивали, где и как их разыскать.
…Сколько можно написать о Коле – я его знал и любил много лет! Но его знали и любили очень-очень многие. Уже пишут о нем – и еще напишут. Вот я и вспомнил эпизод, о котором, пожалуй, могу написать только я. Я был директором Центра российских исследований, пригласил тогда Колю в Кейптаун и знакомил его с теми, кто, как мне казалось, мог быть для него интересен. И был свидетелем его популярности на той конференции у далекого мыса Доброй Надежды.
А. Д. Давидсон
Академик РАН
Руководитель Центра африканских исследований
Института всеобщей истории РАН
Профессор НИУ-Высшая школа экономики Шмелёв Николай Петрович, А еще раньше – Коля
Не так давно, в октябре 2013 г., на экономическом факультете МГУ была проведена Международная конференция, посвященная 80-летию со дня рождения академика Александра Ивановича Анчишкина. Инициаторами выступили Поль Савченко и мы – сокурсники Саши: Майя Ковынева, Лев Овсяников и я.
Первое, что я сделала – позвонила Коле Шмелёву, с которым мы были хорошо знакомы со студенческих времен. Попросила его стать членом нашей инициативной группы. Он с готовностью принял это предложение. Договорились, что он обеспечит необходимые контакты с руководством отделения экономики РАН, подготовит статью в сборник воспоминаний, выступит на конференции с докладом о научном творчестве А. И. Анчишкина. Все это он сделал превосходно, с удивительно тонким пониманием значения такой личности, как Анчишкин, в нашей экономической науке.
Вот только два отрывка из его воспоминаний об Анчишкине: ученом и человеке.
«Наиболее характерной чертой Александра Ивановича была, по моему убеждению, фундаментальность. Сосредоточенность, стремление во всем дойти до самой глубины, до корней, до самой последней исходной причины – одним словом, фундаментальность истинного исследователя, истинного ученого, признающего, конечно, все превходящие условия и обстоятельства, но в то же время полностью отдающего себе отчет в том, что они зачастую лишь маскируют, затеняют действительную природу нашей системы или того или иного текущего события».
«Нет, не описать мне… этого выдающегося, незауряднейшего человека, одного из самых близких мне за мою жизнь людей. Боец? Да, боец, но какой-то особый боец: постоянное ощущение мягкости, человечности, сочувствия к людям только от одного его присутствия. Никогда и никого не мог он преднамеренно, сознательно обидеть, и даже прямая, недвусмысленная критика им чужих поступков или убеждений всегда была сглажена какой-то особой терпимостью, признанием прав своих оппонентов на полную самостоятельность и независимость от него самого… Он невероятно много знал из литературы, музыки, искусства, и не просто знал, а нутром понимал и всегда безошибочно отличал, чему и дальше жить, а что со временем потускнеет и исчезнет само собой».
Перечитывая эти строки, я почувствовала удивительное совпадение в некоторых чертах характеров Александра и Николая. Особенно деликатность в отношениях, исследовательский талант, знание поэзии и музыки.
В период подготовки конференции мы не раз говорили с Колей, обсуждая разные аспекты предстоящего события. Но иногда воспоминания переносили нас во вторую половину 1950-х гг. – в пору нашего студенчества.
Наш курс был на два года старше того курса, на котором учились будущие академики Николай Шмелёв и Станислав Шаталин. Благодаря колхозу «Борец» Можайского района мы за два сезона совместных полевых работ сдружились. Старшие делились с младшими методами познания экономических законов социализма.
Незабываемы были вечера у костра с песнями, анекдотами. Очень любили импровизации, розыгрыши. Вспоминается концерт, который мы подготовили для колхозников. До сих пор помню «арию» экзаменатора – преподавателя по экономике сельского хозяйства: «Ты ответь мне на вопрос, что такое сенокос? И какая из пород от Сметанки (это кобыла – ред.) род ведет? Где у нас разводят лен? В чем Лысенко не силен? Сколько в МТС бригад? Что такое агрегат? Если не ответишь ты, сгинут все твои мечты. Ответь скорей, воды не лей, ответь скорей». Успех превзошел наши ожидания.
В студенческие времена Коля в отличие от Стаса Шаталина не выглядел лидером. Он, скорее, был «размышленцем», много читал, ненавязчиво делился своими мыслями, оценками, любил поэзию…
В одной из наших бесед Коля спросил меня: «Эля, а ты не жалеешь, что связала свою профессиональную жизнь с сельским хозяйством?» Я ответила: «Нет, не жалею. Скорее, благодарю судьбу, что три года после окончания МГУ работала на опорном пункте колхоза “Рассвет” в Могилевской области, узнала его председателя – легендарного человека Кирилла Прокопьевича Орловского».
Во время той памятной для меня встречи с Колей я тоже задала ему вопрос об отношении к его профессиональному пути. Он задумался… Но мне показалось, что озабочен он чем-то иным.
В это время раздался телефонный звонок, Николай извинился, что вынужден прервать наш разговор. Я решила, что лучше всего покинуть его кабинет. Мы обменялись «понимающими» улыбками. К сожалению, я так и не узнала о его отношении к его собственной профессиональной деятельности. Впрочем, общественное признание ее результатов важнее, чем самооценка.
Между Институтом Европы РАН и Российско-немецкой высшей школой управления (РНВШУ) Академии НХ с начала нового столетия установились деловые творческие отношения, которые развиваются до сих пор. Декан РНВШУ профессор Фальцман Владимир Константинович приглашал ученых Института Европы читать курсы лекций, выступать на научных конференциях и семинарах. В 2003 г. на торжествах по поводу десятилетия РНВШУ прекрасно выступал Николай Петрович. Председателем экзаменационной комиссии уже несколько лет является замдиректора института член-корр. РАН Валентин Петрович Федоров. Нас приглашают участвовать в коллективных монографиях института, в журнале «Современная Европа», в работе диссертационного совета.
