— Сохранились.

— Хорошо, — произнес я, после чего перевел взгляд на Ядвигу. — Что мне нужно сделать? Клятва на крови?

— Нет. Достаточно твоего согласия на бракосочетание, после которого некоторое время займут юридические формальности.

— Хорошо. Я согласен, — кивнул Ядвиге, я посмотрел на Надежду. — Ты можешь передать от меня сообщение главе Госсовета Конфедерации?

— Глава Госсовета вот уже полтора года как считается пропавшим без вести, — осторожно произнесла Надежда.

— Думаю, тогда сообщение можно передать императрице Ольге. Ты можешь это сделать?

В этот раз Надежда все же бросила короткий взгляд на Ядвигу. Снова мне пришлось показать ей взглядом, что я знаю, что делаю.

— Что именно нужно передать? — ровным голосом спросила Надежда.

Когда я озвучил сообщение, она посмотрела на меня с удивлением.

— И все?

— И все.

— Но…

— Ты помнишь, как взяла с меня обещание быть в Лондоне двадцать третьего сентября? Не сообщая практически ничего из того что тебе известно, ты попросила мне тебе довериться.

— Да, помню.

— Теперь я прошу тебя о том же.

Не говоря больше ни слова, Надежда кивнула. Быстро поцеловала меня в щеку и вышла. Поднялась и Ядвига — сообщив, что сейчас приведет специально обученных людей, которые сначала приведут меня в порядок, а потом мы займемся делами.

После того, как дверь палаты закрылась, раздались равномерные хлопки в ладоши. Обернувшись, я увидел стоявшего в углу кабинета Астерота, который мне аплодировал.

— Все-все, теперь ухожу. Теперь уже навсегда, — улыбнулся он с коротким полупоклоном и исчез.

— Если, конечно же, не рассматривать «навсегда» в формате вечности, — произнес я, глядя в то место, где только что его наблюдал.

Двадцать седьмого сентября в Архангелогородской губернии, в небольшой усадьбе Делашапель собрались люди, воля которых влияла на жизнь Российской Конфедерации. Не все из них присутствовали здесь физически: императрица Ольга, президент Российской Конфедерации Сергей Николаев и глава корпорации Некромикон Драго Младич находились в виде проекций в рабочих областях совещательного стола. Физически в усадьбе сейчас находились только Королева Юга Анастасия, и уже полтора года как считающийся пропавшим без вести глава Госсовета Российской Конфедерации Артур Волков.

Он сейчас, утомленный уже несколькими бессонными ночами, сидел во главе стола и гладил забравшегося ему на колени пушистого кота. На первый взгляд это было вполне обычное животное, если только не присматриваться к его глазам: по-настоящему демоническим, в которых горел слабый отблеск магического сияния.

Собравшиеся здесь ждали еще одну персону, как раз появившуюся сейчас в помещении в виде голопроекции. Это была княгиня Надежда Кудашова, которая после воскрешения в Нагасаки неожиданно для всех незамедлительно покинула Россию и отправилась в Польшу. Именно ее недавнее сообщение стало причиной спешно собранного императрицей Ольгой здесь и сейчас столь представительного совещания.

— Надя. Расскажи, пожалуйста, что именно Дмитрий Романов попросил тебя мне передать для Артура Волкова, — попросила княгиню Кудашову императрица.

— Он просил передать всего два слова: Магнус предал.

Надежда, говоря это, была напряжена и насторожена. Тем удивительнее для нее оказалась реакция; впрочем, не только для нее — остальные наблюдали, как Артур Волков переглянулся с Драго Младичем, после чего повисшая тишина оказалась разорвана их дружным громким смехом.

Смех быстро утих, и реагируя на взгляды остальных Артур Волков заговорил.

— Что такое «английский юмор»? Это когда один джентльмен говорит другому джентльмену нечто такое, чего не понимают окружающие. Именно это обоих и забавляет.

— Артур, — с холодком в голосе произнесла Ольга.

— Да-да, конечно, — кивнул Артур и оглядел всех присутствующих. — Я сейчас все объясню. Только прежде, раз уж мы все собрались здесь столь тесной и доверенной компанией, еще и заговорив о предательствах, у меня есть для вас важная информация. О Модесте.

— И что же такое ты хочешь нам о нем рассказать? — поинтересовалась Ольга.

— Он всей душой всегда желал власти, но в этом мире ему получить требуемое никогда бы не удалось.

— То есть ты знал, что его волю подавляет Корона Подчинения? — догадалась Ольга.

— Н-ну, про подавляет волю — не совсем точно, — поморщился Артур. — Но если в общем, то да, знал. После того как я спрятался от всеобщего внимания в Инферно, я оказался рядом с ним на долгое время. И, так получилось, оказался в курсе его перевоплощения. Некоторое время даже помогал ему сохранить человеческое начало под натиском демонической сущности.

— Некоторое время?

— Да.

— А после? Вы не справились?

— Не справились? — взметнул брови Артур. — Как ты могла о нас так плохо подумать? Нет, просто Модест сам выбрал другой путь. Помните Керриган? Измененную девушку, которая была порабощена Королем-инферналом?

Помнили и знали об этом не все, поэтому Артур довольно коротко рассказал об измененной человеческой девушке, чье настоящее имя даже не запомнил, называя ее просто Керриган. Воля и разум девушки были освобождены после убийства Короля-инфернала, с которого Модестом была поднята Корона Подчинения. Рассказал Артур и о том, что Модест во время работы в Инферно сработался с Керриган, общаясь с ней довольно тесно. Что, во многом, и послужило причиной выбора его дальнейшего пути.

— Так что Модест сейчас, пусть и не совсем в человеческом виде, остался в Инферно для того чтобы попробовать объединить и возглавить местные племена бурбонов и оставшихся там людей. И я не вижу, что ему может в этом помешать.

— Вот оно как… — задумчиво протянула Ольга. — Что еще мы не знаем о предательствах? Раз уж мы о них заговорили.

— Наденька, что именно тебя просил передать Дмитрий Романов? — обернулся Артур к Надежде.

— Всего два слова, я их уже сказала.

— Повтори пожалуйста, прошу тебя.

Надежда посмотрела на Артура, пожала плечами и произнесла:

— Магнус предал.

— Магнус не предавал! — в ответ одновременно воскликнули Драго и Артур.

— Поясните, — негромко произнес молчащий доселе президент.

— Это из нашего родного мира, довольно широко известный мем из Вахи, — обернулся к нему Артур.

— Я слабо представляю что такое мем и совершенно не представляю, что такое Ваха. Но судя по контексту, Дмитрий Романов — это ваш с Драго соотечественник. Так?

— Именно, — кивнул Артур. — А значит, давайте сосредоточимся на том, что мы можем ему предложить, а после этого мне, полагаю, стоит прогуляться в Польшу и с ним поговорить.

В прошлый раз я видел Императорскую площадь с водительского места машины, когда в безумной погоне уходил от полицейской погони по улицам Познани. Времени осмотреться тогда особо не было, так что антураж практически не запомнил.

Сейчас времени было много больше, и стоя у высокого окна Императорского замка — с крыши которого по мне, помнится, ударили маги, рассматривая площадь вспоминал откуда и как я сюда приехал. И в частности — во время памятной погони, и в общем — анализируя творящееся в мире.

— Здравствуйте, — отвлекая от мыслей, вдруг раздался за спиной вкрадчивый голос. Причем произнесено было так, что послышалось это больше как «дратути».

Резко обернувшись, увидел худощавого молодого парня в черном мундире с красными вставками. На фоне темного мундира его светлые волосы выделялись довольно ярко. В руке незнакомец держал изогнутый клинок кукри, лезвие которого влажно поблескивало самой настоящей Тьмой.

— Приветствую, — настороженно произнес я, делая шаг назад.

— Ах да, прошу простить, — произнес незнакомый парень, после чего раскрыл ладонь, в которой находился кукри. Нож, вопреки моим ожиданиям, не упал на пол, а растворился в воздухе. Миролюбиво показав мне открытые ладони, неожиданный гость улыбнулся и заговорил.