Искры и шипение в результате действия плазмы на нимидийскую сталь железной кисти Дорохова подействовали на командующего. Он не ожидал такого от полковника и понимал, что не может в данный момент сопротивляться. Тем не менее, Иван Федорович автоматически потянулся к набедренной кобуре, но Дорохов и здесь опередил своего безумного командующего, заблокировав его руку.

— Ты не понимаешь, полковник, — заскрипел зубами Самсонов, сверля того ненавидящим взглядом.

Ворвавшиеся в палату «морпехи» окончательно отрезвили Ивана Федоровича, заставив его отдать саблю и убрать руку с кобуры.

— До этого момента я думал, что только у нас бардак на флоте, — невесело усмехнулся Илайя Джонс, лежа на полу и понимая, что, по крайней мере, сегодня останется жив…

— Вы что осатанели, господин адмирал! — теперь уже не Самсонов на Романову, а наоборот, Таисия Константиновна вовсю отчитывала своего командующего. — Это надо быть абсолютно отмороженным, чтобы устроить такое! Вы кем себя возомнили, Богом⁈

— Капитан-командор, остановитесь, — пытались успокоить княжну, находящиеся рядом адмиралы. — Вы, во-первых, забываетесь… Разговаривая таким тоном со старшими по званию и должности, вы сами переходите черту…

Козлов, который прибыл со своей дивизией к Херсонесу буквально пару часов назад, присоединился к Дамиру Хиляеву и Василий Иванович Козицыну, и все трое сейчас чуть ли не силой удерживали Тасю, чтобы та не вырвалась и не растерзала своего командующего. Который в свою очередь сидел понурив голову на стуле в кают-компании «Громобоя» и молчал, погруженный в собственные мысли.

Его дивизионные адмиралы, вставшие полукружием вокруг Ивана Федоровича, и загородившие Самсонов от взбешенной княжны, возможно, в глубине души разделяли чувства, охватившие девушку, но субординация не позволяла им вести себя подобным образом. Княжна же не стала сдерживать себя и высказала в глаза командующему, все что она о нем в данную минуту думала. Как известно этому поспособствовала попытка последнего расправиться с плененным американским адмиралом Джонсом, что выглядело невероятным варварством и людоедством.

Когда Таисии Константиновне сообщили об инциденте, произошедшем на «Юте», она не поверила, но когда это же подтвердил полковник Дорохов, сомнений у девушки не осталось — они решила, что Самсонов спятил. Более того, помчавшись разбираться в этой ситуации капитан-командор Романов от своих товарищей адмиралов Козицына и Хиляева узнала, что оказывается руки нашего командующего уже в крови адмирала Торреса.

Не желая понимать причин, почему Иван Федорович совершает подобные омерзительные на взгляд обычного человека, шаги, и поддавшись эмоциям, девушка не стала сдерживать себя и сейчас смотрела на адмирал, как на смертельного врага. В глазах Романовой сверкали молнии, а лицо было перекошено гримасой презрения к сидящему перед ней.

— Не держите меня господа! — воскликнула Таисия Константиновна, пытаясь пролезть сквозь заслон, устроенный остальными адмиралами. — Предоставьте мне возможность ударить этого недостойного человека! И не хватайте меня за руки…

— Таисия Константиновна, успокойтесь, прошу вас! — примирительно произнес Василий Иванович, из всех остальных собравшихся имеющий хоть какое-то влияние на княжну из-за их прежних хороших отношений. — Попытайтесь относиться к произошедшему более расчетливо и с холодной головой… Я понимаю всю нелепость ситуации, но…

— Нелепость, попытку отрубить голову пленному это вы называете нелепостью⁈ — воскликнула княжна, удивленно посмотрев на Козицына. — Это клиника, господин адмирал, с учетом того, что голова Торреса уже была отделена от тела… Командующий Самсонов дискредитировал тем самым не себя, он бросил тень на весь наш флот, на все космофлоты Российской Империи, адмиралы и офицеры которых вот уже более ста лет верой и правдой сражаются, защищая наш сектор пространства, и в подобных мерзких поступках до этого замечены не были…

— Возможно, вы в силу своих лет многого не знаете, капитан-командор, — вмешался в их диалог, Дамир Ринатович Хиляев, — но, к сожалению, а может, и к счастью, подобные, назовем их, — инциденты довольно-таки часто происходили практически в каждой военной кампании…

— Что, с нашей стороны⁈ — еще больше раскрыла глаза великая княжна.

— В том числе, — ответил Хиляев и остальные два адмирала кивками головы подтвердили его слова. — А как вы думаете, нам удалось остановить вторжение османских флотов в прошлую войну с султаном Селимом? Только жесточайшими мерами и беспощадностью в бою. Вот когда нас стали боятся даже штурмовики-янычары, которые в принципе никого не боятся, только после этого последовали первые победы над врагом.

— Я даже догадываюсь, чья это была инициатива, — съязвила капитан-командор, кивая на молча сидящего в углу Ивана Федоровича. — Ведь именно тогда произошло назначение на должность командующего Черноморским космическим флотом господина Самсонова…

— Насилие на войне это обычная вещь, — теперь уже говорил Вячеслав Васильевич Козлов, — Адмиралы противника такие же космоморяки, как и все остальные. Вы же не печалитесь о судьбе тысяч «моряков» «янки», когда гибнет очередной из их кораблей…

— Откуда вы знаете, может и печалюсь, — парировала княжна, хотя больше из-за вредности. — Тем не менее, здесь речь идет о военнопленных…

— Вице-адмирал Торрес не был пленен, — наконец, отреагировал сам командующий Самсонов, видя неожиданную поддержку со стороны своих комдивов, — я одолел его в честной рукопашной схватке.

— А голову этому несчастному вы отрубили тоже в схватке? — тут же снова сорвалась на него взбешенная княжна.

Иван Федорович снова умолк, предоставив разбираться с этой бешеной кошкой своим подчиненным. Самсонов был очень зол, во-первых, тем что ему не удалось осуществить задуманное. Это чертов заика-новгородец встал на пути командующего в последний момент, когда над головой Илайи Джонса уже была занесена сабля. И во-вторых, от того что сейчас слышал из уст княжны Романовой, от которой он конечно ожидал получить нагоняй, но не в такой оскорбительной форме. Более того, в данный момент Иван Федорович осознал, что несмотря на погоны и высокое звание не может на равных ответить этой пигалице. Будучи опытным царедворцем Самсонов видел что сейчас лучше с великой княжной не спорить, иначе можно заиметь в ее лице опасного, а зная Таисию Константиновну, непримиримого и принципиального врага. И вот тогда очень легко могут слететь с плеч и погоны, а при неудачном раскладе и голова. Повторить судьбу Торреса у нашего командующего желания не было, поэтому он сделав над собой невероятное усилие и насупившись молчал, как сыч…

— Аааа, я все поняла, господа адмиралы, — неожиданно догадалась или подумала, что догадалась, княжна Романова. — Вы похоже, полностью поддерживаете действия нашего командующего! А я то решила, что не одна такая правильная… Ну, тогда все становится на свои места!

— Вы чересчур правильная для космических войн, Таисия Константиновна, — вздохнул Василий Иванович. — И чересчур наивная… Но не беспокойтесь это со временем пройдет…

— Никогда, вы слышите меня, никогда я не стану такой же бессердечной и черствой как вы! — чуть ли не заплакала Тася, оставив последние попытки пробиться сквозь адмиралов к своей жертве и отходя в другой конец каюты.

— Нам надо всем успокоиться и обдумать план на дальнейшие действия, — примирительно сказал вице-адмирал Козицын. — Думаю, ни у кого нет сомнений, что тема сегодняшнего обсуждения не соответствует реалиям. Несмотря на должность и погоны нашего пленного, о судьбе которого вы, ваше высочество, так печетесь, Илайя Джонс лишь незначительная фигура на шахматной доске. О других вещах думать надо. Вслед за Парсоном в «Тавриде» появились дивизии 6-го космофлота, о действиях которых нам пока ничего не известно… Возможно, адмирал Белов мог бы просветить нас, так как именно его корабли первыми встали на пути у адмиралов флота Джонса-старшего, но его пока нет рядом с нами. Вот эти вопросы беспокоят меня, а не чьи-то отрубленные части тела…