Сам же он сконцентрировался и установил с содержимым банки ментальную связь. Это было невероятно! Невозможно! Не вялая мозговая активность разупокоенной сущности, но ответная реакция живого человека. Если бы Морель-старший не держал ладони на благородном неверском стекле, то ни за что не поверил бы.

Но все происходило именно так, он мог говорить со скелетоном, не прибегая к помощи записей. Более того, мог считать информацию, что во многом ускоряло и облегчало процесс.

— Значит, дело в тех самых каплях? — уточнил Ришар.

— Да, мессир. Хозяин давно ищет рецепт. Даже в Китай путешествовал, но на след напал именно в Дании. Он хотел, чтобы каждый из умерших рассказал то, что видел и знает. Тогда из частей составилось бы целое.

— Да, мы уже услышали это, — Ришар оглянулся на обездвиженных участников эксперимента. — Крайне неосмотрительно со стороны брата было поднимать всех.

— Началось с меня, — радостно ударил себя кулаком в грудь Шенкель. — То есть мессир Морель думал, что я — это он, — скелетон ткнул пальцем в принца, нарушил ткань плетения, и разупокоенный тут же схватился за оружие.

— Начинается! — Ришар восстановил защиту.

— Что мне делать с ними? — горестно воскликнул Шенкель.

— Их надо чем-то занять. Но беда в том, что при жизни эти особы не обременяли себя работой. Ничего полезного. Только притворство, интриги и развлечения. У принца еще страдания из-за несогласия с матушкой. Вероятно, возрастной кризис.Мой друг Зигмунд определил бы точнее, надо будет спросить его. Послушай! А предложи им разыграть комедию. Домашний театр. Это лучшее, что можно придумать. Мне же необходимо как можно скорее встретиться с братом. Продолжая искать рецепт, он навлекает на себя немилость Госпожи. Срок жизни всего сущего в её воле. У меня есть подозрение, что Лоран не вернется в Париж к назначенному времени, это усугубит и без того скверное положение дела. Если мы с твоим хозяином разминемся, то передай, что Белая Госпожа гневается на его непокорность. Пора отдать то, что он дерзнул взять без её позволения.

— Я все исполню, — поклонился Шенкель.

Ришар снял руки с банки и сбросил оцепенение с датчан.

— Миледи и милорды, — провозгласил он, — если вы не хотите провести ближайшие полгода стоя соляными столбами в подвале этого дома, то ведите себя прилично!

От такого обращения коронованные особы остолбенели без всякого заклинания или зелья. Они, вероятно, не привыкли к подобному и были возмущены настолько, что не нашли слов для отповеди дерзкого незваного гостя. А Ришар не стал дожидаться, когда дар речи к ним вернется, и предоставил Шенкелю самостоятельно разбираться с королевской четой и их приближенными.

Время поджимало, Ришару следовало торопиться, чтобы успеть предупредить брата о надвигающихся неприятностях, ибо даже у всесильного Магистра Ордена Мертвой Розы могли произойти в жизни события, последствия которых стали бы необратимы. Этого Ришар допустить не желал, а потому изменил своим привычкам и воспользовался прямым магическим порталом. Через несколько секунд Морель-старший вышел из светящейся романской арки в лиможском родовом замке.

Запахи удивили Ришара и здесь. Отнюдь не тлен и плесень, чего можно было бы ожидать, учитывая текущие изыскания брата, но ваниль и корица. Пахло парным молоком и свежей выпечкой, как будто Ришар попал на королевскую кухню в канун Рождества. Вампир вновь пошел на запах и быстро достиг его источника, на этот раз не в подвале, а на кухне.

Ришар любил замок Морелей. С этими стенами было связано множество счастливых детских воспоминаний, которые и в бессмертии дарили разуму просветление. Здесь братья жили с матерью, еще когда были людьми. Счастливое время! Ришар помнил рождение Лорана, счастливые глаза и нежную улыбку матушки, когда она пеленала долгожданного младенца. У дамы Бланшефлер было два сына: Ришар — приемный, Лоран — от тайного любовника, и три дочери от законного мужа. Стараниями Ришара его сестрицы также обрели бессмертие, и только Лоран отступил от вековых традиций и не позволил старшему брату подарить поцелуй вечности матери. Если бы Лоран не был так упрям, Ришару не пришлось бы сейчас, рассыпаясь на искры света и вновь собираясь воедино, влачиться по порталам. Сидело бы все семейство чинно и благородно за вечерней трапезой, проводило время в приятных беседах. А как хороши прогулки при луне! И сколько удовольствий можно испытать при дворе Белой Госпожи…

Но Лоран — это Лоран. Он с детства был упрям и своеволен. Всегда имел собственное мнение и не позволял на себя давить.

Чем же это так вкусно пахнет? Ришар дошел до кухни и замер, уподобившись разупокоенным датчанам. То, что он увидел, было невероятно. Кухня, наполненная не слугами, а современной техникой. Вместо камина — духовые плиты. Вместо выскобленных разделочных столов — стойки, а на них миксеры-блендеры, мешалки-взбивалки и прочая дребедень, которая заменила ручной труд.

Ришар терпеть не мог механизмы, Лоран их обожал. Но самым удивительным во всем этом кухонном великолепии были две женщины, которые управляли процессом. Молодая и старая. И Ришар мог отдать на спор один из своих вампирских клыков, что знает старуху! Несомненно, он встречал её на ежегодных шабашах. Но как Лесная Ведьма могла оказаться в лиможском замке Морелей? Ведь она сгорела вместе со своим домом, и прах был развеян по опушке Клеронского леса. Даже учитывая склонность Лорана к несанкционированным разупокоениям, невозможно было представить себе, чтобы некромант мог поднять и оживить кого бы то ни было из пепла. Заклинанием Феникса владела лишь Белая Госпожа.

Ришар вовремя спохватился и накинул на себя плащ невидимости раньше, чем был замечен женщинами. Старуха, правда, повела крючковатым носом и обшарила замковую кухню цепким взглядом, но не заметила ничего предосудительного. Молодая была поглощена процессом взбивания яичных белков и даже не посмотрела в сторону Ришара, зато он мог разглядывать её сколько угодно. А заодно и слышать разговор женщин.

— Я говорила, что надо было взять те яйца, — сокрушалась молодая особа. Ришар отметил её привлекательность, девушка была куда красивее датчанок. И какой удивительный цвет глаз, точно как у матушки! Волосы рыжие, заплетены в косу, убраны в сетку — опрятная. Высокая, стройная… Да она и в платье матушки! Неужели Лоран позволил прикасаться к заветному сундуку? Недоумению Ришара не было предела. Девушка тем временем продолжала: — Они не взобьются, говорила же я, надо было взять белые!

— Сойдут и эти, — возражала старуха, — добавь немного лимонного сока. И что ты так стараешься?

— Он обещал, что отпустит меня, если я приготовлю точь-в-точь такое же мороженое, каким заляпала его праздничный камзол. — Девушка рассмеялась, не прекращая орудовать миксером. — Ты бы видела его лицо, слышала бы, как он на меня орал. Подумаешь, камзол, так чуть не придушил меня из-за этого! И если бы я в самом деле намеренно сделала, а то нечаянно. Не понимаю, как это случилось, откуда взялось мороженое? Я же только прочла рецепт.

— Конечно, ты не виновата, дорогая! Не печалься, но помни, лучше не читать вслух ничего незнакомого. Рецепт может оказаться заклинанием. Следовало тебя обучить кой-чему. Сейчас бы пригодилось. У тебя хорошие способности, и есть дар.

— Из-за него меня сюда притащили?

— Нет, — махнула рукой Лесная Ведьма, — не ты нужна была этому самодовольному некроманту, а я. Вернее, книга. Но так просто он её не получит. — Старуха сунула свой крючковатый нос чуть не в самую миску. — Почему ты не используешь кухонный комбайн? Взбивать белки вручную дольше и тяжелее.

— Как ты не понимаешь, вручную я чувствую пену. Её крепость. Не нужен мне комбайн… А вот, смотри, начали подниматься, скорее давай ваниль… — Девушка повернулась к Ришару спиной, и он отметил, насколько это позволяло облегающее шнурованное платье, что сзади формы рыжеволосой красавицы ничем не хуже, чем спереди. — Но я надеюсь ты пошутила про восстановление моего честного имени, репутации и всего остального? — спросила девушка, возобновляя сбивание. Блендер в её руках визгливо жужжал и мешал Ришару слушать. Но ответ старухи некромант разобрал хорошо.