Шцер покачал головой, отвернулся от тренирующихся и подошёл к Дарку, который опёрся спиной о прилегающий к площадке крутой склон и наблюдал.

– Площадка большая, – сходу сказал старший некромант. – Если хочешь, сходи за своими друзьями, здесь хватит места для всех.

Дарк посмотрел несколько удивлённо.

– Позвать их сюда? – потом улыбнулся. – Я мог бы подумать, что нас ожидает скорая гибель, и вы таким образом даёте нам шанс пообщаться напоследок.

– Я бы предпочёл, чтобы вы общались как можно чаще, – кивнул Шцер. – Не знаю, как это может случиться, но вы способны объединить магии. Великий Дух не ошибается.

– Не ошибается, но иногда говорит очень странно, – согласился парень. – Кто знает, что он имеет в виду. Мне кажется, слова достаточно размытые.

– «Далеко на востоке готовит враг сокрушительный поход, – принялся цитировать по памяти старший колдун, который, как и почти все в отряде, успел заучить Слово наизусть. Правда, не с оригинала, а с вольного пересказа Мин, но та уверяла, что у неё отличная память. – Магия ведёт его, мощная и загадочная, а для слабых духом – запретная. Год спокойствия – и грянет удар по восточным землям. И чтобы остановить врага, есть один верный выход: объединить Жизнь и Смерть и отдать будущее в руки детей». Хм. Я согласен, что это можно трактовать по-разному. У тебя есть идеи?

На самом деле и Шцер, и Кфар частенько думали, какое ещё значение может нести Вечное Слово Великого Духа. Может быть, они понимают его неправильно и совершают ошибки. Дарк мог предложить что-нибудь, о чём лидеры Ордена не думали.

– Есть один вариант, – кивнул Дарк. – Например: что если запретная духом магия – это гипноз? И речь идёт о некоем оплоте гипнотиков в Солнечных землях? Не некроманты.

– Об этом мы тоже думали, – разочарованно вздохнул Шцер. – И о том, что Жизнь и Смерть – это вовсе не связано с магией, просто некий некромант в паре с неким друидом сделают что-то важное… и что дети – это… хм, кстати, вот о чём не думал. Почему дети – это именно представители Жизни или Смерти? Там ведь сказано не это, – глаза колдуна заблестели, будто он напал на след. – Представители магий сойдутся – первый факт. Будущее будет отдано в руки каких-то детей – второй. То есть это разные события! Итак, вы уже сошлись и познакомились. Теперь предположим, что будущее в ваших руках – условно назовём вас детьми, – при этих словах Шцер с сомнением глянул в сторону и вверх, на парня, который был выше его на полголовы, – тогда вам нужно вручить будущее. Дарк, ты молодец! Так, так, – он отлепился от склона и пошёл в сторону, в раздумьях пальцами одной руки сжав пальцы другой и массируя их. – Может, речь идёт о правлении? Отдать трон Вилисане, а главой Бешатальского Блока поставить Мин? Или нет… управление войсками? Вы должны управлять войсками…

Дарк молча следил за перемещениями колдуна, не понимая, в чём его заслуга. Такая идея парню в голову не приходила. Мысль о том, что может натворить Мин на посту условного главы Бешатальского Блока некромантов, заставила парня фыркнуть. Да, девушка была неплохим некромантом с оригинальными подходами к работе и кучей энтузиазма, но это не отменяло того, что она была безответственна, неосмотрительна и слишком эмоциональна для колдуньи. Правда, последнее вовсе не являлось недостатком, просто Дарк, несмотря на такое долгое путешествие в компании друидов, до сих пор не научился свободно чувствовать себя в обществе разговорчивых весельчаков.

Когда все криповики были изловлены и обезврежены, Шцер занялся подсчётом, а Китара и Дарк вернулись по дороге назад, чтобы предложить друзьям присоединиться к ним на просторной горной площадке. Согласились все, кроме Вилисаны, которая осталась с тигрицей вдвоём, и вскоре маленькая стояночка стала походить на лагерь. Пришла также и Сиена, потому что иначе ей пришлось бы остаться на уступе одной. Впрочем, ей грех было отказываться – во-первых, её пригласили, ну и во-вторых, хотя это было важнее, в той компании был Потрясающий Красавчик Дарк, а такую возможность упускать нельзя. Хотя он пришёл с Китарой, но за всё время путешествия они вели себя как брат с сестрой, так что Сиена считала, что высокая девушка не станет для неё конкуренткой.

По возвращении выяснилось, что ни Китаре, ни Игнису приз не достался. Китара обезвредила троих существ, слегка повредив одного, в то время как Игнис – шестерых, но у него все были с отброшенными ногами, только у одного сохранилась почти половина. Решить, кто сработал лучше, было сложно, и Шцер махнул рукой, сказав, что ничья и оба одинаково плохи. Впрочем, без особой экспрессии и укора, так что прозвучало это необидно.

– Дальше обрыв! – объявил Аксель, который только что вернулся с разведки предстоящего пути. – Не на дороге, просто сбоку – ущелье, отвесный склон, внизу ничего не видно. Недолго, дальше опять безопасно и даже деревья появляются. Но жуткое место.

– Очень узкий карниз? – поинтересовался Мару. И это был резонный вопрос: из всех, абсолютно всех в отряде светловолосый друид был самым широким.

– Да нет, нормальный, с сажень. Хотя дальше вроде щербина была… но у нас же есть Бадар, он что, не перенесёт? Ну и потом: это последняя трудность перед нормальной местностью, ей положено быть такой… тревожащей.

– Аксель встревожился, – улыбнулась Мин и потрепала его по пышным каштановым волосам, когда он уселся рядом. – А знаете, без костра скучно.

– И невкусно, – тотчас отозвался Игнис. – Я не могу уже есть это вяленое мясо. Хочу копчёного.

– Капусту грызи! – немного зло отозвалась Мартина, не способная смириться с тем, что зверей кто-то ест. В Солнечном крае это было запрещено – может быть, из-за друидов, а может, какие-то древние верования, – никто не ел мяса, друид он или нет.

– Ладно, извини, – покаялся Игнис. – Только вот скажи: если у тебя не будет выхода и для выживания нужно будет съесть зверя – ты этого не сделаешь?

– Что?! – девушка выглядела оскорблённой.

– Ну представь, что больше есть нечего. Вообще никакой травы нет, орехов нет, грибов нет. Только зверь, овца, например. А тебе необходимо поесть. Ты пожертвуешь жизнью или нет?

– Это же крайний случай! – возмутилась Мартина. – Я не знаю и надеюсь, что мне не придётся выбирать.

– Слушайте… – немного смущённо вклинился в разговор Мару, стараясь отвлечь друзей от спора. – Хотел спросить… я так и не догадался, кто из вас… вот, – он извлёк из кармана руку, и Мартина тотчас отодвинулась дальше, а Аксель скривился и сделал вид, что собирается стошнить. К ладони Мару словно прилипла и растеклась по ней большая жёлто-зелёная сопля, и создавалось впечатление, что она хочет впитаться в кожу через поры. – Кто-то забыл это…

– Ух ты, «трупная слизь»! – восхитилась Китара. – Это Казир тебе дал?

– …у меня в сапоге, – изумлённо закончил Мару и уставился на Китару. Точно так же уставилась на неё и Мин.

– Казир? – хором вопросили они.

– Ну, я знаю, что у него есть, – пожала плечами девушка. – Сказал, покажет действие как-нибудь в походе. Только не понимаю, зачем он её тебе… погоди, ты сказал, в сапогах?

– Ну да, – парень кивнул. – Первый раз я не заметил и наступил… я решил, что это кто-то из вас меня разыгрывает, что это шутка такая. Поэтому никому не сказал и решил разыграть вас в ответ. Но я не знал, кто, поэтому на всякий случай…

– Не может быть, – захихикал Игнис. – А я думал, кто на мою рубашку колючек понацеплял. Но это же несерьёзно, Мару…

– Да, и завязать рукава узлом – это слишком просто, я развязала и забыла, – подтвердила Китара.

– Мару! – Мин помотала головой. – Значит, это ты съел половину сухарей из моего запаса?

– Не съел, а спрятал, я верну! – тотчас подскочил Мару, но его удержали.

– Но это не сравнится со слизью в сапоге! Она же не отлепляется! – возмутилась Мин. – Ну всё. Хватит. Анубис, пошли!

– Не отлепляется? – услышала она за спиной возмущённый голос Акселя. – И долго ты её терпишь?

– Ну… дня три… вроде бы. Нет, я от ноги её отлепил, но она оказалась на руках. Вот, на ладони теперь сидит. А зачем она вообще?..