Дверь в кабину пилота была последней. Широкая панель, расположенная полукольцом, не мешала рукам двигать штурвал, который находился в скрытом отсеке. Мелюсовый процессор, ощутив дружественного псионика, мигнул, активируясь по её воле.

— Ну, здравствуй, дружок, — Лиара с удовольствием плюхнулась в удобное кресло, любовно проведя пальцем по панели. Гравилёт ответил приветственным писком, включая систему управления, — как у тебя дела?

Гравилёт дружелюбно ответил индикаторами проверки, рапортуя на центральном мониторе перед ней об отсутствии ошибок. Радарный и системный экраны тоже активировались, но пока что были в режиме ожидания. Ещё одна надпись появилась на главном мониторе — красный циферблат, отсчитывающий время. «Три с половиной дня, — Лиара поёжилась, обхватив себя руками, — и что же будет через три с половиной дня? Что там такого задумала Норра?» Посмотрев на острый нос машины за стеклом, нот ощутила под ним ауру Кадаслы, всё ещё неподвижно сидевшую на грузовой платформе.

— Я не думаю, что вы виноваты, моя наставница, — тихо проговорила она, взяв в руки выдвинувшийся штурвал, привыкая к его формам и обивке, — если так, то мы все виноваты в случившемся. Но уверяю вас, мы сделаем всё возможное, чтобы это исправить. Да хранят вас Создатели, Паладин Кадасла.

Она почувствовала, как тёплый свет души ноосенса озарил разум, словно в благодарность поцеловав её и отогнав мрачные мысли прочь.

В чёрных тучах не работали сенсоры, и уж тем более ничего не было видно через лобовое стекло. Лишь изредка они рассеивались, пропуская голубое свечение на стремительно летящие гравилёты. Вокруг машин кружили страшные тени, на мгновение исчезающие во вспышках молний. Беспрестанно гремел гром, а шквалистый ветер скользил по обтекаемым чёрным корпусам.

Объединённые Конвентумы Паладинов маскировали от взора Рерара даже на такой высоте. Лиара с тревогой смотрела на скачущие данные высотометра, колебания которых шли с уж слишком большими перепадами. Казалось, машина ныряет и выпрыгивает наверх, лавируя между гигантскими тучами, но на деле же они пролетали их насквозь. Очередная молния ударила в один из гравилётов. Белая плёнка щита сверкнула, поглощая энергию, и тот, как ни в чём не бывало, продолжил полёт, лишь едва покачнувшись.

«Эти машины явно предназначены для более жёстких условий, — отметила про себя Лиара, — их корпуса и защита превосходят всё, что было у нас ранее. Значит ли это, что это полноценные космолёты?». Индикаторы на панели отмечали не только погодные условия, включая уровни токсинов и разряженности воздуха, но и отслеживали псионические поля и аномалии. Буквально пару минут назад им пришлось взять вправо и подняться ещё на сто метров, чтобы облететь крупное скопление некоего белого газа. Неподвижный овал из дыма странно мерцал и поглощал попадавшие в него тучи, при этом ветер не мог даже всколыхнуть его форму.

Помимо Лиары были отобраны лучшие Оруженосцы двух других Паладинов. Обоих она знала — бывшие Фибулусы, ученики тех ноосенсов, что летели на борту в казармах. Из-за почти полного отсутствия видимости, гравилёты видели друг друга только на радаре, но Лиара отчётливо ощущала их присутствие. «Интересно, — Конвентумы Паладинов обеспечивали им надёжное прикрытие, а связь Круга Анима не позволяла им потеряться в круговерти Хаоса, — гравилёт так хорошо слушается меня, хотя мы соединены только интерфейсом, — на голове девушки находился шлем, на стекле которого дублировались все показатели с приборной панели, — в Великом Храме Ауколис мелюс обладал куда меньшей чувствительностью. Знаешь, — обратилась она к компьютеру, — для машины ты слишком отзывчивый». Интерфейс вопросительно моргнул, не понимая команды. Большими пальцами погладив обивку штурвала, Лиара вновь подала сигнал остальным, заметив впереди очередную аномалию. Её гравилёт был ведущим, и именно ей выпала обязанность предупреждать остальных об опасностях. Взяв курс влево, три остроносые машины плавно повернули, оставляя после себя едва заметный световой шлейф. Где-то в том месте, мимо которого они только что пронеслись, раздался треск битого стекла, и вспышка молнии выхватила очертания какого-то безобразного кристаллического нароста.

— Я назову тебя «Комета», — торжественно сообщила Лиара интерфейсу, — потому что ты несёшь нас в небесах, подобно этому небесному телу, яркая и неприступная!

Компьютер отозвался одобрительным голубым светом принятой команды. И тут же, в пустом окне, изобразил чёрно-белую картинку пылающей кометы, поместив её на самое видное место. «Значит, моя догадка верна, — Лиара улыбнулась этому жесту, — он привязывается к пилоту. Это не просто машина, это новая форма суб-личности». Такие устройства и раньше создавались, правда, только в прежнем Храме Ауколис. Новый же долго не выпускал их, дорабатывая и совершенствуя по старым чертежам. Доселе, они довольствовались продвинутыми компьютерами анимагенов, также с прямым подключением к интерфейсу, но без псионического вмешательства. Объединив эти две технологии, Технократия получила экспериментальные устройства, обладающие подобием сознания. По сути, они являлись эдакими механическими животными, вполне способными на обучение и развитие. Их работоспособность и способности зависели от псионика, к которому они привязывались, потому «Комета» так легко слушалась Лиару, ощущая её волю.

— Пролетаем над Йигдрасилом, — голос пилота второго гравилёта заставил её вздрогнуть от неожиданности.

И верно, карта указывала на то, что под ними сейчас распростёрся старый город-крепость, превращённый Арией в большую базу для войск Хаоса. Свет от множества огней и маяков простирался на десятки километров. Хаоситы не боялись атаки даже с учётом того, что уже две наземные эскадры нанесли им урон. Лиара почувствовала, как в ней закипает гнев. Столь вольготное и расслабленное поведение противника вызывало у неё желание немедленно атаковать, заставить их почувствовать весь ужас и боль, что ощущала она и тысячи её братьев и сестёр, когда Ария вышвырнула их из Великого Храма Ауколис. Поджав губы, она сдавила штурвал, стараясь сосредоточиться. И «Комета» уловила её напряжение, выжидающе замерцав индикаторами. Что делать? Атаковать? Лететь дальше? Ведь гравилёт хоть и не обладал тяжёлым вооружением, однако даже он мог послужить огневой поддержкой. Но Оруженосец молчала, пытаясь обуздать собственные эмоции. Боль, ужас, отчаяние. Словно загнанные в угол звери, они прибыли в Йигдрасил за спасением, подгоняемые ордой мутантов и клонов. Они потеряли надежду, силы и будущее. Только примкнув к Технократии, а после и к Кругу Анима, они вновь стали тем, кем являлись всегда. Псиониками, существами, что управляют энергией души, разума и тела.

Они тренировались. Они готовились. Они вкладывали силы в создание их нового дома. И всё, чтобы обуздать ту боль, что нанесли им Ария Хаоса и «Тёмные Голоса». И сегодня они вновь вернутся в старый храм, чтобы вернуть себе то, что потеряли.

«Вы не виноваты, Наставница, — сказала про себя Лиара, крепко сжав штурвал, — мы все причастны к этому. И все мы искупим свой грех. И наш новый Хор исполнит реквием по Хаосу!»

***

Новый Круг Анима был гораздо больше предыдущего. Если ранее в него входили лишь двадцать нотов-ноосенсов, то теперь его поддерживали и другие псионики. Помимо Ауксилиев, прямых представителей Круга, в него входили Храм Ауколисс и его Орден Паладинов, Консилиум, Протекторат, Архив, Архитектора и Сноходцы. Все псионические организации, сформированные в ходе их истории, присоединились к нему, чтобы поддерживать ту защиту, что давал Прокуратор и Круг. Конвентум Ассура надёжно защищал от Хаоса, но сам по себе панацеей не являлся. Вся его суть состояла в единстве воли многих, сосредоточенной в одном. «Сильнейший нот должен быть во главе анимагенов, — Ассур коротким движением руки рассеял временную иллюзию Зала Анима, и прошёл внутрь, — следуя их воле и сознанию». Проведя ладонью по гладкой поверхности стола, он устало опустился в кресло одного из Ауксилиев и закрыл глаза.