«Исток Круга Анима, — так его назвал Омилум, когда он и оставшиеся новусы совершали обряд посвящения, — этого мы не предусматривали, Прайм. Не собирался я им становиться. И то видение, — Ассур облокотлися на стол и потёр пальцами лоб, — Создательница Лоту, что с вами сейчас? Когда Эксплар заместил и поглотил ноосферу, стали ли вы его частью?» Интуиция подсказывала ему, что душа Лоту осталась вне досягаемости Рерара, однако это была лишь вероятность. Хаотическая ноосфера непредсказуема и бесконтрольна, а она в то время ещё не являлась частью Сун-Мариума. С другой стороны, когда Создательница явила ему видение будущего, она находилась вне пространства Аревира, и возможно даже на другом уровне реальности, куда Рерар не мог дотянуться. Ассур скованно улыбнулся своим мыслям. Он не привык рассчитывать на удачу или надеяться на что-либо. Всегда, сколько он себя помнил, он старался выстроить какой-нибудь план, имеющий под собой точный и безупречный расчёт. Это работало, помогало ему преодолевать препятствия и, в конце концов, открыло ему истину. И лишь то пророчество не давало ему покоя.
Он вновь закрыл глаза, представляя себе образы видения, данного ему Создательницей. Опустевшие города и искажённая природа, поглощающая их руины. Псионический огонь, пожирающий всё на своём пути. Мгла, покрывающая планету, по которой сновали призраки её бывших обитателей. И он сам, стоявший над этим кошмаром. Чёрные крылья затмевающие алое светило. Вместо лица была лишь маска падшего Создателя, Эксплара, и Ассур ощущал в нём себя. Хотя события последних лет немного истёрли эти воспоминания, но довлеющее чувство страха перед самим собой, до сих пор преследовало его. В какой момент это случится? Какой фактор заставит его свернуть с выбранного пути и пасть на сторону зла? «Ответов нет, — он шумно выдохнул и откинулся на спинку кресла, посмотрев на тубус на столе, оставленный с прошлого собрания, — и теперь никто, кроме меня, их не даст».
Он протянул руку и взял предмет, открыв крышку. Сухой шелест старой бумаги нарушил тишину зала. Ассур знал, что это за свитки. Аккуратно вынув один из них, он отложил тубус и развернул ветхое полотно.
— Уфиэль, — он до сих пор не был уверен, что они правильно перевели его имя. На серо-жёлтой бумаге темнела впитавшаяся в неё чернильную вязь, лишь при беглом взгляде на которую у нота возникло чувство неуловимой тревоги. Мощь, заключённая в незнакомых словах древнего языка, пробирала до самой души даже ноосенса, — это воистину самая безумная и смелая авантюра за всю историю Аревира. И что самое пугающее — она увенчалась успехом. Почему же ты откликнулся на наш зов?
Это был их самый грандиозный план. Вызвать существо бесконечной силы из самых высоких уровней реальности у них бы не получилось без этих артефактов айвари, которые Лаури и Рерар когда-то нашли в храме тикку. Он никогда не задавался вопросом, зачем им понадобилось лезть в то место и уж тем более зачем им эти свитки. Однако, именно они сыграли ключевую роль в том замысле. Бытовали слухи среди нотов старого Круга, что Рерар и Лаури искали древние артефакты, чтобы с их помощью преодолеть предел собственных возможностей. Тем не менее, он ни разу не слышал от Лоту, чтобы они пользовались хоть одной из находок. Единственное, о чём она обмолвилась, это то, что Лондигус создавал файлар отнюдь не на пустом месте. Впрочем, сейчас это уже значения не имело — ноосенсов было достаточно, чтобы создавать файлар из чего угодно, меняя структуру любой материи и наполняя её «истинной» энергией. Металл существовал одновременно в нескольких измерениях и потому анимагены так сильно отличались по аурам, через призму иной реальности.
— Хм, этот символ, — Ассур обратил внимание на правый нижний угол свитка, — где-то я уже его видел.
Тёмно-красная выцветшая печать в виде четырёх кругов — один по центру, соединённый с тремя по краям, образуя некую пентаграмму. Исследуя другие артефакты, он и Лоту установили, что этот символ принадлежал либо древнему государству тикку, либо, что более вероятно, космической империи, ранее колонизировавшей Аревир. Однако, существенных доказательств тому не осталось. Большая часть информации пропала во времени, а строить теории и догадки у них уже не оставалось времени. Немного поразмышляв и перебирая в памяти, где он ещё встречал подобный символ, нот хмыкнул, покачав головой.
— У него не было мотивов нам помогать, — заключил он, свернув свиток и положив обратно в тубус, — если только Уфиэль не ждал нас. Он возродил Ани Эвели, что несвойственно для таких как он. Многие сочли это за жест согласия с его стороны, но это лишь отчасти правда. Этот Келей оказался на Аревире не впервые. И он точно знал, что произойдёт. А если это так, то всё, что мы делаем, предрешено очень давно.
Ему очень хотелось отправиться в одно из мест сосредоточия силы, наподобие храма тикку близ Кувита. Урси упоминал некоего «архимага Дарр’Кью-эса», которого он встретил там, в попытках развеять Конвентум Эксплара. Судя по описанию его друга, та крипта, где обитал этот тикку, находится в некой хроносфере или под очень сильным псионическим барьером. А данные из лабораторий «Орхидеи» наводили на мысли, что те коренные народы, что обитали на Кайлити, вовсе не вымерли. «Произошёл некий временной сдвиг, — Ассур невольно дотронулся до значка Прокуратора на груди, — они выпали из этой реальности, оставив после себя лишь руины. Если бы мы только знали, как они это сделали, всё было гораздо проще, — горько усмехнулся он, — не пришлось бы терпеть столько боли и смертей».
И снова ему в голову полезли мысли о таинственном Келее, подарившему им шанс на спасение. Своим жестом, Уфиэль не только отвязал анимагенов от старой ноосферы, но и сделал их проводниками воли Сун-Мариума. Пока что это не проявлялось, и Ассур даже предположить не мог, как именно она вообще может проявиться.
— Лоту видела будущее, — произнёс он, вспоминая её пророчество, — она видела, что Рерар возродится Экспларом и что его замысел потерпит поражение. Всё так, но пророчество мы могли неправильно истолковать, — нот нахмурился, — она не сказала, что он возродится, не сказала про Дейриера и Хор. Погибнет лишь замысел. Но не сам Рерар.
Ассур встал и подошёл к дальней стенке, держа в руках тубус со свитками. «И Уфиэля она не упоминала, — он раскрыл встроенную полку, бережно укладывая вещицу, — равно как и смерть Прайма, воссоединение с Хором Ауколис и наш исход на орбиту. Для псионика её уровня, она не могла не увидеть такие события. Означает ли это, что Лоту намеренно скрыла от нас эту информацию? Возможно. А что насчёт Шестерых Неизвестных? Их она также не упомянула. А значит ли это… — он обернулся, ощущая некое возмущение со стороны «Сияния». — Значит ли это, что это незначительные события? Что, если она мыслила слишком глобально, что не замечала подобное? Нет, — он покачал головой, — всё она знала. Знала и смолчала. Не могла не знать, когда заключала собственный договор с вышнем миром. Создательница дала нам возможность самим осознать и самим выбрать своё предназначение».
— Прокуратор, — его персональный передатчик принял входящий сигнал, — у нас прорыв защитных систем в лабораторном секторе «Сияния»!
— Где именно? — Каллидус, взявший руководство над космодромом и этой базой, не стал бы беспокоить его из-за какого-то пустяка. В конце концов, они постоянно изучали хаотичные энергии и материи, которые не всегда вели себя в соответствии с предварительными прогнозами, и прорывы случались часто.
— В изоляторе «С-44», — голос старого друга действительно звучал очень взволнованно, — эта дрянь просочилась через лазейку, когда ей передавали данные из Архива!
«Догадалась, значит, — он впервые за долгое время так радостно улыбнулся, — что ж, значит, мы пришли к соглашению».
— Отмени тревогу, — ответил Ассур спокойным голосом, — я знаю, куда она направится.
— Уверен? — Каллидус тут же вернул себе прежнюю деланно-безразличную интонацию. — Она что, согласилась? Я как-то не так себе это представлял.
