– Пошли домой.

Так и сказал – “домой”. Мне хорошо стало, отпустило. Что про завтра сомневаться, когда сегодня есть! И вот мы с Василием вместе, и дом его. Матильда там эта смешная. Мы и пошли.

Дома мы накатили крепко. Я плюнул на то, что соревнования на носу. Не думал ни про что. На Василия смотрел, голос его слушал. О чем говорили – не помню, а вот что он меня трогал неумело и так ласково… Не было у меня такого раньше, а уж чего только в жизни не приходилось узнавать. Но такого – не было. И не сказать, что изощренные особенные ласки, нет. Но руки у Васи добрые. Даже если прижмет, стиснет, ущипнет – а не больно, только заводит до небес. И так меня завел, что я, наверно, раз пять в ту ночь кончил. По-всякому: и от рук его, и от губ. Большего не было, я же понимал, что он в этом смысле девственник. Ну и нельзя так сразу. Да и без того высосали друг друга досуха. Вырубились в сон. Я утром проснулся, во-первых – сушняк. Пить хочется и выпить. А еще шорох какой-то странный. Со стороны рабочего стола вроде. Кто там шурует? Голову я от подушки поднял. С дятлами в мозгах справился, присмотрелся. Шторы раздернуты были, светло. И на столе у Васи его мышь! Та самая, шарообразная. Никакого внимания на нас не обращает, туда-сюда побегала, деловито обнюхала все и пристроилась провода жрать. Я Василия трясу-бужу, он спросонья мычит. Я ему рот зажал ладонью, шепчу:

– Тихо! Мышь пришла.

Под подушкой мобильный поискал – я знал, что он там должен быть. Вася сколько раз говорил, что с телефоном спит. Это меня, кстати, тоже ах…еть как заводило. Но сейчас главное было Матильду снять. Она прямо так смачно провод подгрызала у Васиного ноута. Мне смешно, а и нельзя шуметь, меня-то мышь не знает, может испугаться.

Но как не смеяться, когда “А у Васи под подушкой лежит сладкая ватрушка…”! Ну да… ствол у него там! Вот оно как. Это понятно – в доме человек один, дела фермерские, наверно, есть что взять. А может, и от конкурентов отстреливаться. Этот охранник, Димон, – далеко, на въезде. Ну, короче, ясно, что ствол не лишний. Не сильно я в моделях разбираюсь, вроде макаров. Василий у меня его сразу отобрал и вместо пистолета мне в руки смартфон сунул. Стал я Матильду снимать. Хорошие вышли фото, мы их сейчас же и запостили, подписчикам Васиным на радость. Надо бы пойти воды попить и отлить, но тут Вася меня как начал тискать… Как будто мы сто лет вместе живем и каждый день в одной кровати просыпаемся. И не важно было, умеючи он или нет. Потому что с любовью. Исцеловал он меня всего, а у меня на каждое его касание дрожь внутри. Как будто провода оголились и замыкает-искрит. Казалось бы, всю ночь кувыркались, а стояк случился такой, как будто месяц воздерживался. И хорошо так, с доверием я с Васей. Кончил ему в рот, хотел выйти, так он не дал! Я и сомлел. Проснулся часа через два, наверно.

Вот тут уже надо было и отлить, и пить, и есть. А потом думать, как жить дальше. Без Васи уже никак, а я ему еще про это не сказал.

Василий

Второй раз проснулись мы ближе к обеду. Помылись-побрились. А есть хочется! Пошел я с ревизией до холодильника, что там у Марьи Ивановны заготовлено. А ничего и нет, она в город к внукам укатила, это я только тогда и вспомнил, когда пустые полки морозильной камеры обозрел. Мы договорились, что я сам как-нибудь тут пару дней, на подножном корме. Гостей-то не ждал.

Продукты кой-какие, конечно, обнаружились. Накануне я вырезку закупил, а не заморозил, отвлекся. Потом вот Олега со спорткаром спасал. Хороша у него машина. Красавица! Эх, не нам с Матильдой о таких мечтать.

Олег со мной на кухню пришел, осмотрелся.

– Хороший дом у тебя, – говорит

– Да, это по финскому проекту. В комплексе все. Сам дом, пристройки.

– И ты один тут?

– Сестра иногда приезжает, а так – да, один. Да я и дома почти не бываю. Вечерами разве… – Рассказываю, а сам уже мясо отбил. Стейк я и без Марьи Ивановны могу. Да и хотелось мне приготовить для Олега.

– А кофе сваришь? – Это он до кофемашины доосматривался.

Тоже ведь Аленкин подарок. Я тогда еще ругался, зачем это мне. А она свое: “Вот придут гости…” Права оказалась сестрица, вот и гости. Кто бы знал.

– С кофе сложнее, я еще не разбирался, как этой штуковиной управлять.

– Да как два пальца… А кофе-то у тебя есть?

– Вроде был, вон там открой верхний отсек и слева.

Олег открывает и, слышу, матерится так цветисто, что я чуть по руке молотком мясным не прикладываю.

– Что там? – оборачиваюсь к нему. А он пополам сложился от хохота.

– У тебя, Вася, не одна мышь. Тут, похоже, целая колония. Предупреждать надо, что они прямо на голову из шкафа сыпятся.

– Не может быть, это, наверно, Матильда. Ты её просто не узнал. А что она там делала?

– Так ты у неё спроси, чего у меня-то…

Подошел сзади, смеется и вдруг обнял. Прижался ко мне пахом.

– Я без пальцев так останусь! – А Олег меня в шею целует, в затылок. – Что ж ты творишь? – с трудом выдыхаю я.

– Соскучился, – говорит, а сам все теснее прижимается и трется об меня.

– Поесть-то надо, – пытаюсь его урезонить. Да куда там! Целует щекотно, дышит в ухо, зубами прихватывает мочку, а руками мне под футболку залез, до сосков добрался. Я из последних сил креплюсь, хоть и член уже зашевелился. Но есть все равно хочется! – Иди сядь за стол, извращенец! А то мышь натравлю. Дай спокойно мясо пожарить!

– Ты уверен? – шепчет жарко между поцелуями. Ушную раковину вылизывает, как пес.

– Олег, – я пытаюсь сконцентрироваться на отбивной, – все равно мне на ферму надо, потому до вечера никаких сексуальных игр, – предупреждаю, а у самого уже стоит вовсю и рук Олега – бесстыжих и ласковых – ждет.

– Никаких игр, – мурчит он и, вместо того чтобы отпустить, по груди перемещается вниз, оттягивает мои боксеры, добирается до паха.

– Ну что ты творишь? – слабею я.

– Хорошо, уговорил, – делает он шаг назад, вынимает руки из моих трусов. Я себя чувствую злостно обманутым и покинутым. – Что? Вернуть все, как было? – Не вижу, но угадываю – Олег улыбается.

– Вернешь, когда поедим. – Теперь посолить, поперчить и можно на гриль. – Ты вроде кофе хотел?

– Ну да. По машинам я большой спец. Сейчас разберемся, что там у тебя. Кофе, кстати, элитный, арабика. Но он в зернах. А у тебя кофемашина зерновая?

– Да фиг её знает. Алена заказывала, сестра моя.

– Хорошая у тебя сестра. Ну, давай посмотрим на машину.

Я уже и мясо обжарил, и салат нарезал-заправил, а Олег к машине этой прирос, разобрал её, изучает. На кухонной стойке детали разложены.

– А руководства нет? – спрашивает.

– Не помню где.

– Ладно, погуглим. Машина супер! С капучинатором. А молоко есть у тебя?

– Да хоть залейся.

– Ну да, коровы же, я забыл. Т-а-а-ак… – Олег уходит в изучение технических характеристик, листает в смарте.

– Мясо-то стынет, – тщетно пытаюсь отлепить его от техники.

– Сейчас-сейчас, Вася, вот, я тут нашел. Угу… понятно… сейчас…

Василий

Я думал, ну все – пропал завтрак, растянется ремонт надолго. Но нет! У Олега руки так и летают, инструмента подходящего у меня не нашлось, так он из подручных кухонных средств раз-два по той схеме, что нашел в смарте, и все готово. Собрал, запустил. Машина зажужжала, потом зашипела.

– Молоко-то давай, обещал же! – торопит Олег. А я смотрю, как в кино, расселся. Машина моя заработала… Олег смеется, волосы мне ерошит. – Ну, ты чего? Молоко дава-а-ай.

– Да, сейчас. Нет, ну ты глянь, стояла же, как памятник, – достал я молоко из холодильника.

– Как памятник – это ты утром… стоял. Теперь я есть хочу. А потом уже кофе. Это вот что?

– Молоко.

– А чего такое желтое?

– Жирное, через сепаратор не пропущенное. Ты думаешь, покупное, что ли, то самое, которое от коров?