Олег ждет, не торопит меня с ответом. Устал я быть один.

– Выходной? Пожалуй, ты прав. Может у меня быть выходной… сто лет я в Москве не был просто так. Без повода.

– Вот и поедем. Да? – щенячья надежда и уже радость в этом его вопросе.

– Поедем, – против воли расплываюсь в улыбке. Руку Олегу протягиваю. Рукопожатие для мужчин важнее обнимашек, но и объятия следуют сразу. – А что мне с собой брать?

– Себя, – смеется Олег. – Еще паспорт, вдруг в полицию заберут?

– Да, паспорт надо и права, вдруг ты напьешься и мне тебя придется доставлять.

– С чего это я напьюсь?

– А мы разве не по злачным местам пойдем?

– Ну что ты, Вася, такой одичалый! Сразу по злачным местам. А может, в кино или даже в театр?

– В театр?! А ты ходишь?

– Нет, в детстве был в кукольном, еще в цирке бывал, там у Дурова есть мышиная железная дорога.

– Так вот откуда любовь к мышам! Детский комплекс. Я, между прочим, психологию детскую хорошо знаю.

– А я думал, только коровью. Ну все, пусти меня, хватит прижиматься. Надо машину прогреть. А ты собирайся и поехали.

– Хорошо. Марью Ивановну предупрежу, чтобы ничего не готовила на сегодня. Пусть и у нее выходной будет.

В объезд до трассы мы ползем осторожно. С такой подвеской, как у “Бугатти”, на наших ольховских дорогах делать нечего, только малахольный вроде Олега мог решиться.

– Вот, налево сейчас, – подсказываю в очередной раз.

– А сами как вы выбираетесь? – Олег выруливает по кромке здоровой грязно-снеговой лужи. – Если подморозит – будет каток.

– А никак не выбираемся. Дома сидим. Хотя в прошлом году скинулись и засыпали щебнем съезд. Но до дела не довели, средства нужны. Не хватило.

– Свои вкладывал? – Олег со мной говорит, а на дорогу смотрит. И за рулем он аху…нно красивый. Еще лучше, чем просто рядом с машиной.

– Вкладывал. Как ты догадался?

– По глазам.

– Не ври, ты на меня не смотришь… Вон там, где береза сломанная, еще направо на развилке.

– Да-а-а… по сломанным березам тут узнавать надо. А знак поставить?

– Не ко мне вопросы, я не дорожная служба.

Олег молча головой качает с осуждением. Рулит в заданном направлении. Машина слушается малейшего его движения. Как живая.

Вот выбрались на трассу. И тут Олег газанул… Я скорости не боюсь, но на такой машине ездить не привык. Дух захватило.

– Ну как? – смеется Олег. – Штаны не мокрые еще? – И руку мне на бедро положил, сжал ощутимо. Меня вдруг ведет. Мысли теряю. Забываю дышать…

– Олег…

– Что, Вася?

– Я тебя хочу.

– Я тебя тоже. Это скорость. Адреналин.

Жалко, не сказал – любовь. Но, может, и прав он, не бывает так быстро. Что-то другое у нас… А что? Поди разбери. Трасса свободная, несемся мы по ней вперед. Олег на движении сосредоточился, изменился даже. Подобрался, как зверь перед прыжком. Добродушие ушло, взгляд жесткий, сосредоточенный. Вперед и вдаль. И как будто ушел Олег в себя, в единение с машиной. Я это чувство знаю, когда верхом едешь, так с лошадью становишься одним. Но чтобы с машиной? Она ведь не живая…

Мелькнул указатель “Москва”. Олег летел по незнакомой мне дороге. Трасса М-11, только движение по ней запустили. Обочина несется – не рассмотреть ничего, в просветах между оградительными щитами – лес и лес. В обход населенных пунктов. После Дубинино свернули и дальше по платной дороге. Мимо закрытого городка минобровского, мимо Шереметьево, потом через Клязьму, Химкинский лес. На платном участке не стояли, Олег картой расплатился дистанционно, и дальше. Выбрались на МКАД. Тут Олег скорость сбросил.

– Ну, как тебе болид? – спрашивает Олег. В первый раз за всю дорогу отвлекается от трассы – смотрит на меня.

– Зашибись, – с трудом выдыхаю я под его горячим взглядом, – как будто трахались.

– Ну нет… это еще впереди. Дай до дома добраться. По Москве быстро не получится, терпи и страдай. Тут не разгонишься, вот если ты на соревнования придешь, там посмотришь на меня.

– А ты хочешь, чтобы я пришел?

– Да… только не скоро, я теперь редко участвую.

– Почему?

– Так сложилось. – Олег не то чтобы мрачнеет. Скорее грустит. Но только тенью это мелькает на его лице, а потом снова внимание на дорогу. Оно и правильно: движение плотное, того и гляди, не ты, так тебя… Я вообще по Москве не езжу. Когда есть такая необходимость – докатишь до большой парковки на въезде в город, бросишь внедорожник и дальше на метро.

Глаз цепляется за щит со стрелками. Мы сворачиваем, и Олег сообщает:

– Скоро уже, если в пробке не встанем на Огородном. Нам в Марьину Рощу.

Олег

В пробке застреваем на Сущевском валу, в час пик, как будто подгадали. Стоим. Ясное дело, что Марьина Роща – не Москва-Сити, до фешенебельности далеко. Взгляд бросить не на что. Хоть и снесли часть хрущевок и на их месте дома понастроили высотные, но район от этого краше не стал. Если бы я на постоянное жительство селился – ни за что бы тут квартиру не купил. Ну, а съемная тут дешевле, чем в центре. Учитывая мой кочевой образ жизни, зачем мне что-то другое искать? Жить удобно, парковка хорошая рядом. Это для меня стало главным аргументом, когда квартиру снимал, однушку на последнем, шестнадцатом, этаже в новом доме. Из окон торговый центр “Райкин Плаза” видно. Да и весь район как на ладони. Но главное – парковку видно. Понравится Васе или нет?

– Почти приехали, вот туда бы нам пробраться, видишь – заезд во двор, – показываю ему. Вася смотрит с удивлением. Не в окно, а на меня.

– Ты что, на улице под окнами эту машину держишь?

– Нет, под окнами по частям разнесут. На стоянке платной держу. Там охрана. Но к стоянке мы сейчас точно не пробьемся, позже перегоню.

– Лучше бы сейчас, Олег. – Вася, оказывается, дотошный. И мне это нравится. Но сама его идея – не очень.

– А потом пешком под мокрым снегом шкандыбать? Хотя… Кажется, я знаю, куда нам с тобой двинуть! – приходит мне в голову один план, как Василия развлечь. Ну не в театр же идти в самом деле, как две институтки. А домой, в кровать сразу тащить – тоже нехорошо. Два дня без продыху кувыркались, надо отвлечься Культурная программа нужна. Тут как раз освобождается место в левом ряду, и я виляю спорткаром туда. Теперь на разворот и знакомой дорогой к Кантемиру.

– И куда? – спрашивает Вася.

– В одно хорошее место, – впритирку протискиваясь между Дастером и Мерином, отвечаю я. – Тебе понравится.

Подумать стоило трижды, прежде чем тащить Василия в ночой клуб. Ну откуда я знал, что мой внезапный любовник настолько не подготовлен в плане нравственных допусков? В кровать со мной совершенно спокойно лег и даже стыдливости не проявлял, когда я его совращал. А тут… Ладно, шутки шутками, но стоит сесть от сцены подальше, в затемненный уголок, там, где диваны стоят в нишах.

В клубе все как обычно: зеркальный шар под потолком крутится, стробоскоп у сцены мигает, на танцполе толкучка, музыка орет, у шеста на сцене стриптизерша. Клуб элитный, вход по приглашениям или с картой постоянного клиента, как у меня. Одного человека с собой привести можно.

Меня и ошарашенного Василия метрдотель провожает через зал к нашему месту. Пока идем, я ловлю восхищенные взгляды, что бросают на Васю завсегдатаи. Думать стоило не трижды, а тридцать раз по три! Прежде чем приходить сюда. Вот нутром чую, как перед скользким поворотом, что выбросит нас в кювет, то есть найдем мы сегодня приключений на свою задницу. Но вида не подаю, раз пришли – надо отдыхать по полной программе. Садимся рядом на диване. Я васю за руку беру, чувствую, как он напрягся, на нерве весь. Говорю как можно спокойнее:

– Ну, ты чего? В ночном клубе не был, что ли? Расслабься, тут все по-простому. Знаешь поговорку бандитскую московскую? “В Марьиной роще люди проще”.