Напирает. Продавливает меня своей тьмой в желании подчинить.

– Не будет, – в ответ получается лишь писклявое бормотание.

– Я за тебя заплатил, Кукла. Ты приняла условия этой игры, а теперь решила показать характер? Вы все одинаковые. Пытаетесь выделиться, дразнитесь, а на деле обыкновенные пустышки, которые охотно раздвигают ноги за деньги, потому что больше ничего не умеют, – каждое его слово режет.

Он имеет полное право так думать, я на самом деле продаю себя.

Вот только на эту жизнь меня толкнули определенные обстоятельства. Я никому не пожелаю наблюдать за тем, как твой любимый человек страдает, в то время как ты даже при огромном желании не можешь забрать хоть каплю его боли.

– Вас в детстве обделили? Не разрешали играть в куклы, а теперь Вы проецируете своё желание на живых людей? Конечно, кто поймёт наличие «Барби» у взрослого мужика. А так можно хоть немного унять свои потребности, – мне всё же удаётся разжать пальцы. Нож с глухим звуком ударяется о пол. – Перед Вами человек, а не кукла. И Вам не удастся меня купить.

Пользуюсь моментом замешательства мужчины напротив и заношу ногу вперед, ударяя его жёсткой платформой танцевальных туфель куда-то в область коленной чашечки.

Если честно, я ни на что особенно не надеялась, так что для меня становится полной неожиданностью, когда он резко отступает, шипит какие-то ругательства в мою сторону и немного накреняется вбок, переместив вес своего тела на одну ногу.

Чистое везение.

Плевать, что со мной сделает Влад за это самовольство. Я больше ни единой секунды добровольно не проведу рядом с этим чудовищем.

На высоких каблуках особенно не побегаешь, но я всё равно с максимальной скоростью вылетаю из комнаты. Петляю в тёмном коридоре – кто только додумался выключить здесь свет – скидываю быстро туфли в гримёрке и хватаю свои вещи, исчезая из клуба через запасной выход.

Одеться у меня получается только на улице. Мелкий рельеф грязного асфальта впивается в стопы, пока я натягиваю джинсы. Приходится кутаться в один лишь свитер, потому что куртка осталась где-то в гардеробе, а возвращаться за ней смертеподобно. Гость уже наверняка поднял всех на уши и требует свою компенсацию.

Дома я уже по-человечески специальными средствами обрабатываю спину. Накладываю стерильную повязку с липким слоем по бокам и пытаюсь в холодной воде оттереть красные засохшие пятна с костюма. Вроде даже неплохо выходит, практически без следов.

Странно, что телефон молчит – я его специально на видное место рядом положила. Влад так и не объявился после моего побега, хотя я уже мысленно настроилась парировать его ору. Прикидывала, насколько быстро можно продать почку, чтобы закрыть долг перед ним, потому что иных способов у меня просто нет.

Смешно, конечно, но моя степень отчаяния дошла до высшей точки.

В воскресенье я дёргалась от каждого звукового сигнала оповещений, но в основном это была лишь навязчивая реклама из приложений и «глухие» спам-звонки.

Всё это время я посвятила переводам и составлению планов будущих занятий. Мне нравилось работать в центре раннего развития, и я не могла дождаться встречи со своими уже, наверное, подросшими малышами. Уже на следующей неделе мы с ними приступим к занятиям. Надеюсь, что за месяцы отдыха они не растеряли все свои знания – начинать всё с самого начала не хотелось бы.

Вечером понедельника я пошла сдаваться. Набрала побольше воздуха в лёгкие и переступила порог клуба со стороны входа для персонала.

Уволят. Меня точно сегодня уволят. Влад самолично пинками выгонит и потребует свои деньги в кратчайшие сроки. И это вообще ещё лучший исход из всех возможных.

– Переодевайся быстро и марш в зал. Чего ты тут встала? Девки там зашиваются уже, рук не хватает. Не знаю, откуда сегодня столько посетителей. Вроде рекламу нигде не крутили да и день рабочий, но чаевые вы сегодня точно хорошие сделаете.

– А…

– Всё потом, Ярослава. С долга я тебе скинул, как и обещал, за деньгами субботними зайдёшь после смены. Сейчас вообще не до тебя, живо к гостям, – быстро бросил Влад и скрылся в своём кабинете, на ходу поднося жужжащий телефон к уху.

Как это вообще возможно? Где угрозы в мой адрес? Где всплески руками и хватания за голову под речи на повышенных тонах? Хотя бы, я не знаю… Выговор на худой конец?

После нескольких часов таскания подносов Влад действительно отдал мне деньги по тарифу за выступления в выходные. Снова пытался заманить меня в приваты на постоянную основу, за что был послан в моей обычной манере. Своё удивление я старалась скрыть, нечего ему повод для расспросов давать и самой же себя закапывать.

Он даже извинился напоследок.

– Зла не держи, Славка. Сама понимаешь, отказать другу моего шефа я не мог. Репутация у него ещё…

Понятнее мне, конечно, не стало.

Клуб ночью я покидала с сомнениями. Мне всё казалось, что сейчас я окажусь в какой-нибудь наглухо тонированной машине, а после мне на понятном языке объяснят, где конкретно я была не права.

Только ничего такого не произошло.

Ни на следующий день, ни в среду. К концу недели я окончательно перестала оглядываться.

Кажется, всё обошлось. Очень уж хотелось в это верить.

Старая травма дала о себе знать.

Девочка, сама того не подозревая, зарядила в слабое место так, что у меня едва искры из глаз не полетели. Заминкой воспользовалась и улизнула у меня из-под носа.

Догонять не стал. Сроду девок силой под себя не укладывал – начинать из-за какой-то поехавшей не собираюсь. Администратор подкатил, едва натурально облизывать не начал: всё ли понравилось, нет ли претензий. Я думал, он мне предложит отзыв в книгу для посетителей накатать.

Решил не закладывать Куклу. Может, смена у неё плохая выдалась: работа нервная, клиенты теми ещё скотами бывают. Денег отстегнул по тарифу, шмотки собрал и домой поехал. Все планы на ночь по одному месту пошли, девчонка постаралась.

Место в целом неплохое. Можно будет вложиться: второй этаж  Игорь выкупать собрался, обустроить хочет всё по высшему разряду, вход отдельный сделать. Концепция для элитных слоёв населения, у которых порция виски стоит больше среднестатистической зарплаты по региону.

После того, как с текучкой расквитался полностью, к матери поехал. На свежую голову. Цветы купил. Её любимые кроваво-алые розы. Терпеть не могу, когда в салоне тебя специально несколько раз переспрашивают, если чётное число называешь – сразу хочется молча развернуться и уйти туда, где люди молча делают свою работу.

– Привет, мам. Прости, что не навещал так долго. С делами нужно было разобраться, – разговаривать с каменной плитой, на мой, взгляд, глупо, но это помогает на пару минут забыться и представить в своей голове, что у тебя действительно есть возможность на короткий миг вернуться в прошлое.

Раньше я злился, когда мать постоянно названивала и всё выспрашивала о моих делах, а после того, как её не стало, понял, каким же всё-таки идиотом был. Всё бы отдал, лишь бы ещё раз услышать в трубке родной голос.

– Я вернулся, чтобы отомстить за тебя мамуль. Надеюсь, тебе там хорошо. Помнишь, в детстве ты мне сказки на ночь придумывала? Всё удивлялся, что они никогда не повторялись. Так хочу в то время, мам. Чтобы твой голос, тёплое молоко и любимые руки.

После кладбища к сестре в центр. Не сказал, что приехал раньше – Дарька обязательно попыталась бы меня поймать где-нибудь, а мне обычно требуется несколько дней, когда в родной город приезжаю. Ностальгия какая-то едкая накатывает.

Мелкая у сестры подросла. Чуть с ног меня не сшибла, когда на всей своей скорости врезалась. Колену опять досталось – со стороны даже заметно было, Дарька сморщилась и одними губами прошептала извинения. Маленький смерч сдержать невозможно. Особенно когда её любимый дядюшка приезжает: знает, зараза хитрая, что в следующие несколько дней её ждёт куча подарков, сладостей и баловства.