Обозначенные в его январском Послании Конгрессу задачи будущего правительства Трумэн называл задачами и Демократической партии в целом. Туда относилось и правильное использование ресурсов страны на благо всех, и решение проблем фермеров, и «борьба с силами эгоистичного богатства и особых привилегий». Главнейшей задачей партии президент назвал отстаивание идеи «народного правительства, обязанного защищать и продвигать интересы не только немногих привилегированных, но и всех групп и отдельных лиц нации». «Демократическая партия, как и всегда, верит сегодня в то, что правительственная политика необходима не только для того, чтобы защитить людей от концентрации богатства и власти в одних руках, но и для того, чтобы не дать этим сконцентрированным богатствам и власти уничтожить себя и всю нацию», – говорил президент.

Республиканцев он обвинил в «безрассудном стремлении к немедленной прибыли» и поощрении такой экономической политики после Первой мировой войны в 1920-е гг., которая извлекала «слишком много прибыли – но допускала слишком малые зарплаты, так что вся система рухнула в 1929 г.».

Критиков своего Послания из «реакционных кругов» президент охарактеризовал как «отсталых людей, которые со страхом и недоверием смотрят в будущее». Их, по словам президента, не смогли переубедить даже достижения эпохи Рузвельта. «Когда я говорю – как в моем недавнем Послании – что мы можем выбирать между опасно высокими ценами на фермерскую продукцию и ужасно низкими ценами на фермерскую продукцию; когда я говорю, что мы можем сохранить плодородие наших угодий путем бережного отношения к почвам; когда я говорю, что мы можем принести электричество и сельхозмашины на каждую ферму; когда я говорю, что мы можем увеличить производство сельскохозяйственной продукции на 10 % в течение следующих 10 лет; когда я говорю, что хорошая зарплата и общее благосостояние обеспечат спрос на этот возросший объем продукции фермерского хозяйства – когда я говорю это сейчас, мы слышим от известных кругов: «Это невозможно сделать»», – заявил президент.

Все будущие достижения, по его словам, могут и должны быть обеспечены под руководством партии прогрессивного либерализма – то есть Демократической партии.

Трумэн призвал увеличить на 75 % минимальную зарплату, создать 64 млн новых рабочих мест в течение следующих 10 лет, поднять уровень жизни еще на 27 % за это время. Также призвал президент активно бороться с инфляцией и победить ее.

«Робкие люди говорят, что это невозможно, – говорил Трумэн. – Я же говорю, что это возможно, и мы, – те, кто верит в будущее, – должны еще укрепиться в вере в то, что это будет сделано. В нашей американской системе политическая партия – это такая организация, вокруг которой мужчины и женщины сплачиваются вокруг дела, в которое они верят».

Завершил же президент свою речь весьма примечательно, обратившись ко всем либералам фактически с призывом воздержаться от раскола и поддержать демократов, как это было и ранее:

«Прогрессивные либералы объединятся с Демократической партией, даже если они не являются ее членами, потому что они знают, что Демократическая партия – лучшая боевая сила для триумфального достижения достойных целей.

Демократическая партия на протяжении всей своей истории служила объединяющим фактором, потому что она оставалась верной своей вере и потому, что ее программы соответствовали чаяниям американского народа.

10-летняя программа процветания для Америки, которую я изложил в Послании, основана на нашей вере в способность американского народа смело планировать свое будущее и неуклонно продвигаться к своим целям.

Если кто-то решит дать название этой политике, то это политика Джефферсона и Джексона, Вудро Вильсона и Рузвельта – и я буду этому рад»¹⁷⁶.

Речь президента транслировалась на всю страну по радио и смело может быть названа его первой полноценной предвыборной речью в той кампании (притом, что официально Трумэн кандидатом еще не был!). Ряд Южных штатов демонстративно отказались транслировать речь из-за программы президента в области защиты гражданских прав.

9 марта в США, наконец, формально начались президентские выборы, поскольку стартовал сезон предварительных выборов, праймериз – по традиции, в Нью-Гемпшире, и одновременно у обеих партий. Местные демократы из 14 штатов в тот год решили проводить у себя праймериз. Республиканские организации лишь 12 штатов заявили праймериз у себя. Все они не были тогда обязательными, и большинство местных делегатов даже после формально состоявшихся у них праймериз не имели обязанности голосовать за того или иного кандидата – все решалось на съездах партий, как и встарь.

Тем не менее, многие кандидаты подавали документы для участия в праймериз в тех или иных штатах, сдавая нужное число подписей или внося залог. Кое-где в бюллетенях появлялись «вписанные» кандидаты, которых включили в список для голосования их местные сторонники, хотя самих кандидатов официально ни в штате, ни даже на всеобщих выборах не было (подобный феномен наблюдается в ряде штатов и сегодня).

Так или иначе, в качестве кандидата именно в Нью-Гемпшире у демократов заявился только один Трумэн. Впрочем, парторганизации обоих штатов решили отсрочить решение о поддержке кандидатов до съездов и не распределили своих делегатов. На демократических праймериз в Нью-Гемпшире проголосовало 4,4 тыс. человек, и 12 делегатов штата никому не достались (в бюллетени там был только президент)¹⁷⁷.

2 апреля Конгресс одобрил, как того и желал президент, Европейскую программу восстановления (ЕПВ), более известную как «План Маршалла»¹⁷⁸. Республиканская партия, всецело поддержав программу, теперь стала позиционировать себя как интервенционалистская сила. Рейтинг Дьюи, между тем, к апрелю просел – за март он снизился, согласно Gallup, с 37 до 34 %, тогда как генерал Макартур, наоборот, набрал популярности, выйдя на 2-е место – его рейтинг вырос с 12 до 19 %; Стассен остался с 15 %; Ванденберг – 13 %; Тафт – 12 %, и рейтинг Уоррена упал с 6 до 3 %.

Как ни странно, особого повода для радости у Белого дома одобрение «Плана Маршалла» Конгрессом не вызвало, поскольку теперь демократам приходилось конкурировать с республиканцами на том же поле, только запутывая тем избирателей. 3 апреля на сцену вновь выходит ведущая проправительственная либеральная организация страны, ADA, и… «герой войны № 1». Слабость позиций президента выразилась в подобной ситуации в том, что «Американцы за демократические действия» не дали Трумэну официального одобрения его возможной кандидатуры (endorsement), а объявили о своем решении поддержать выдвижение от Демократической партии генерала Дуайта Эйзенхауэра – происходил тот сценарий, которого и опасался президент, и о котором спрашивал самого генерала еще летом 1945 г. в Германии. Кандидатуру генерала лоббировали активист ADA Адольф Берл и сын покойного президента Рузвельта Франклин Рузвельт-младший (с ними же был и его старший брат Джеймс Рузвельт, конгрессмен от Калифорнии). Они выразили стойкую уверенность в том, что Эйзенхауэр все же примет кандидатуру¹⁷⁹. Вторым «предпочтительным» кандидатом в ADA навали либерального судью Верховного суда Уильяма Дугласа, любимчика покойного ФДР.

Белый дом узнал о «раскольнических» планах ADA и был очень встревожен. Начались нервные консультации. Но поскольку и Эйзенхауэр, и Дуглас баллотироваться никак не желали, ADA могла использовать их как способ шантажа, нажима на президента для того, чтобы заставить его в свою очередь поддержать некие программные установки ADA. Так, к примеру, Трумэна удалось еще раз подтолкнуть влево по таким вопросам, как гражданские права – президент дал лидерам организации крепкое обещание идти курсом на уничтожение расовой сегрегации в стране. Взамен президент потребовал от ADA поддержки своей кандидатуры и осуждения «бунтаря» Уоллеса.