Наши глаза встретились. Он нашёл мои руки и, переплетя наши пальцы, распял меня на широкой кровати.
– Моя, – хрипло выдохнул рядом с моей головой. – Только моя…
9. Ангел
Наши дни
Мне снится все тот же сон.
Я лежу на кровати и сквозь пелену слышу обрывки фраз.
Говорящих всегда двое. Они здесь, совсем близко, но я почти не вижу их лиц. Всё вокруг плывёт, растекается разноцветными пятнами.
Больно.
Внутри будто бомба взорвалась, разодрала на части.
Пытаюсь дотянуться до живота, убедиться, что с моим ребёнком всё в порядке, но не могу шевельнуться. Руки прикованы к постели, зафиксированы по бокам.
– Нет… – кричу в бреду, задыхаюсь от нового приступа, но не замолкаю ни на миг. – Не трогайте… Не надо…
– Сколько ещё это будет продолжаться? Сделайте же что-нибудь!
Папа?
Мне кажется я слышу его голос.
Он где-то рядом. Надо только чуть повернуть голову и открыть глаза.
Каждое движение причиняет новые страдания. Мышцы словно рвутся на куски, позвоночник прошивает электрической волной. Но я не сдаюсь.
Ради своего ребёнка я готова вытерпеть любые страдания, только бы его спасли. Только бы не забрали у меня.
Перед глазами стоит густой туман, серые клубы не дают разглядеть обстановку, но я точно знаю как выглядит эта комната.
Просторная палата с бледно-голубыми стенами и большим окном, из которого время от времени доносится шум моря. Когда действие снотворного заканчивается, я слушаю его. Шелест волн успокаивает.
Я заперта в в этой тюрьме уже… год…
– Па… па, – выдыхаю едва слышно и натыкаюсь на его застывшие взгляд. Замечаю на лице отца удивление. Будто он не ожидал, что я узнаю его.
Почему? Что такого со мной произошло? Откуда этот страх на дне родных глаз?
– Не обращайте внимания, – второй голос доносится из противоположной стороны палаты.
Его я тоже узнаю, хоть и совсем не помню лица говорящего. Просто знаю, что он постоянно где-то рядом. Его голос звучит в голове на бесконечном повторе.
Это он даёт мне лекарства, после которых неизменно клонит в сон и ставит уколы для поддержания жизни моего малыша.
– А если она вспомнит? Что тогда? – папа сердится. Проводит ладонью по лицу и поворачивается ко мне спиной. – Вы же знаете, мы не можем рисковать…
– Не волнуйтесь. Когда мы закончим, с ней поработает наш специалист. После гипноза, Катерина навсегда забудет обо всём, что здесь произошло…
Я просыпаюсь и первые несколько секунд не понимаю, ни кто я, ни где нахожусь.
Сон ещё стоит перед глазами, слепящая паника давит непроницаемым куполом.
Будто эмоции все разом отключились, в голове всё потухло.
Меня мутит, дурные мысли покоя не дают.
Я вспомнила Диму. Каждый миг рядом с ним вспомнила. Звериную ласку и неимтовую страсть вспомнила. Как боялась его и одновременно мечтала понять. Как дрожала от страха и таяла в его руках. Как испугалась, когда выстрелили…
Мы были в комнате одни. Он рассказывал о своей прошлой жизни, когда дверь внезапно распахнулась и раздался выстрел.
Дима качнулся, упал передо мной на колени. Алая роза выпала из его рук и отлетела к моим ногам.
– Прости, – шепнул одними губами и повалился на бок. Янтарные глаза Демона закрылись, оставив меня совсем одну…
А потом была больница. Палата эта ненавистная и желание умереть, уйти вслед за ним. Я больше не боялась своего Хищника.
Теперь, всё встало на свои места. Теперь я знала, почему так тянулась к нему все это время.
Он всегда был со мной, жил в моей памяти подобно тому черному орлу или одинокой красной розе.
Демид был моей тайной. Он был моим первым мужчиной и первой зависимостью… Он был моей болезнью.
Поднявшись на ноги, медленно подошла к окну и отдёрнула шторы. Яркий солнечный свет ударил в глаза, заставил зажмуриться.
Скоро октябрь. Без него время будто замерло. Жизнь в доме остановилась в ожидании возвращения хозяина, а я… Я превратилась в узницу из сказки, которая терпеливо ждёт своего спасителя, зная что он уже никогда не придёт…
Обхватив себя за плечи, опустила взгляд вниз, на босые ноги.
От резкого пробуждения голова ещё кружилась, в ушах стоял неприятный звон.
Этот сон… Он снится мне почти каждую ночь.
Один и тот же момент, одни и те же люди. И боль. Сильная, разъедающая, выворачивающая внутренности.
Нет. Она не может быть игрой больного воображения. Такое не выдумывают даже психически неуравновешенные люди.
Было в нем что-то реальное. Знакомое что ли?
Нечто такое, о чём я не должна помнить.
Нечто настолько ужасное, чего отец боялся до дрожи в голосе.
Нечто такое, чего я не должна была узнать…
Аня, где же ты?! Почему сбежала именно сейчас, когда я так в тебе нуждаюсь? Что за тайны вы храните?
Развернувшись, подошла к прикроватной тумбе.
Смартфон лежал выключенным с прошлого вечера.
Когда позвонил Демид, не смогла ответить. Испугалась. А когда после первого звонка последовали ещё и ещё, взяла и отключила телефон.
Знала, что если услышу его голос, не выдержу. Нырну в истерику с головой и растеряю остатки хрупкого спокойствия.
Мне потребовалось три дня, чтобы прийти в себя. Ещё одного удара я просто не выдержу.
Смартфон в руках завибрировал, на экране замаячили уведомления о пропущенных вызовах и непрочитанных SMS.
«Катя, в чём дело? Почему не отвечаешь на звонки?»
«Девочка, я волнуюсь!»
«Я приеду через пару дней. Мы должны поговорить.»
Дрожащим пальцем смахиваю очередное сообщение и открываю телефонную книгу. Нахожу номер подруги и звоню.
– Катюш? Куда ты пропала?! Твой муж мне все уши прожужжал.
– Он звонил тебе? – удивлённо хмурюсь и сажусь в кресло.
Воображение рисует лицо Димы, сжатые губы и горящие глаза…
– Всю ночь спать не давал. Мне кажется, будь я вчера в Калининграде, заставил бы приехать и убедиться, что ты в порядке. В чём дело? Вы поссорились?
Её слова вгоняют в ступор.
Сердце в груди болезненно сжимается при мысли о том, что ссорятся только нормальные пары. В нашем же случае это всё равно, что достать луну с неба. Не-воз-мож-но.
– Нет, – сухо отвечаю и прикусываю нижнюю губу. – Олесь, мне помощь твоя нужна…
– Не пугай меня, Катерина! Объясни толком, что случилось?
– Мне кажется, я начала вспоминать всё. Но, – замолкаю, чтобы перевести дыхание. Сглатываю ком в горле и выдыхаю шёпотом: – Я хочу, чтобы ты провела со мной сеанс гипноза!
10. Ангел
– Ты готова?
Олеся сидела в моей комнате, разложив перед собой распечатки с инструкциями и несколько брошюр на французском языке.
Мертное тиканье метронома успокаивало, развеивало ненужные сомнения и мысли.
– Готова, – подняла на неё глаза и кивнула. Кажется, подруга переживала больше меня…
– Сейчас я начну считать до десяти, – медленно начала девушка. – Когда я скажу «десять», ты погрузишься в транс. Мир вокруг нас исчезнет, мы перенесёмся в твоей сон. На протяжении всего путешествия мой голос будет служить тебе маяком. Ты будешь делать все, что я скажу: отвечать на мои вопросы и дышать. Глубоко. Через нос. Затем, я снова начну считать. И как только я произнёсу «десять», всё вернётся на круги своя. Поняла?
– Д-да.
– Тогда, закрой глаза и слушай мой голос. Один, два, три…
С каждой новой цифрой душа словно покидала тело.
Лёгкость и тепло охватили меня, дыхание выровнялось, сердцебиение замедлилось.
– Семь, восемь…
Странный запах долетел до меня, наполнил лёгкие, вызвав острое желание зажать нос.
Больница. Точно. Звук работающего кардиомонитора разрезал тишину, перекрыл голос Олеси.
– Десять…
Чёрный фон приобрёл очертания, выкрасился в бело-голубые цвета.
