– Нет, это между нами – искрит, – поправил Джэм с улыбкой. – А у них мыловарня какая-то. Как твои бесконечные звонки тогда.

За неимением возможности для маневра, Элли боднула его в плечо макушкой.

– Мне было совсем не весело, между прочим!

– Я знаю, милая, – Джэм грустно улыбнулся. – Но ты не можешь отрицать, что все это было чертовски глупо. Нужно было бросить его уже тогда.

– Наш семейный психоаналитик говорила, что за счастье нужно бороться, – вздохнула Элли. Она с сомнением посмотрела на бургер, будто воспоминания отбили у нее аппетит, но потом снова впилась в него зубами. – Я и боролась, пока однажды не перепутала время и не пришла на два часа раньше назначенного.

– И застала его с ней? – Мик тоже взял бургер. Он был голоден, но помимо этого совместная еда – процесс почти интимный. И делиться тайнами прошлого, облизывая перепачканные соусом пальцы, чуть проще.

– С его секретаршей, – фыркнула Элли. – Джэм, ты будешь свой бургер?

– Нет, я поел, пока вас ждал. Но ты попробуй лучше рыбу, – он кивнул на зажаренные в кляре кусочки. – Она такая, как ты любишь. И соус я тоже взял.

– Ты прелесть, – Элли благодарно улыбнулась и тут же взяла кусочек. Обмакнула в соус, отправила в рот и довольно закатила глаза. – Попробуй, – кивнула Мику. – Язык проглотишь!

– Не люблю, – Мик покачал головой. – Морепродукты еще туда-сюда, но не рыба. Боюсь наткнуться на косточку.

Элли проглотила рыбу, взяла еще кусочек и протянула Мику.

– А если так?.. – поинтересовалась почти шепотом.

– Вызов принят, – тихо проговорил Мик.

Элли макнула кусочек в соус, поднесла к его губам.

Рыба была вкусной. Плотный хрустящий кляр скрывал нежную сочную мякоть, а острый, с приятной кислинкой соус оттенял ее сладость. Пережевывая ее, Мик все-таки ожидал, что в язык вот-вот воткнется острая кость, но все обошлось.

– Он бы съел, даже если бы у него была аллергия на рыбу и гарантированный отек Квинке через пятнадцать минут, – хмыкнул Джэм. – Да, Мик?

– Конечно, такой шикарный повод меня спасти, – вернул ухмылку Мик. – Искусственное дыхание, массаж сердца и все такое…

– Тогда проще утонуть, – совершенно серьезно сказала Элли. – Правда, есть риск, что искусственное дыхание тебе будет делать Рассел.

– Или Адам, – подхватил Джэм.

– Главное, чтоб не Лу, – рассмеялся Мик. Допил виски, отставил стакан. В голове приятно шумело, но больше пить уже не хотелось. – Ладно, рискну еще раз, – сказал он, беря еще кусочек рыбы.

– Ты с нами осторожнее – научим еще плохому, – шутливо предостерег Джэм. – А Элли так вообще – черт в юбке. Сам не заметишь, как продашь душу дьяволу.

– Моя душа уже слишком много раз заложена, дьявол не возьмет в оплату контракта, – Мик решил, что двух кусков рыбы с него хватит, и вернулся к бургеру.

– Как бы нас плохому не научили, – улыбнулась Элли. Она свой бургер уже успела прикончить. – Боюсь, из нас троих ты самый паинька.

– Последние лет десять – наверняка, – даже не подумал спорить Джэм. – А вот в молодости еще не знаю, кто больше куролесил.

– Точно не я, – открестилась Элли. – И сейчас чертовски жалею.

– Приключения в молодости, как правило, однообразны и безыскусны, – Мик доел бургер, взял с подноса бутылочку с водой. – С годами и фантазия становится богаче, и ресурсы – больше. Главное, не завалить все это пудовыми гирями долга, общественного мнения и репутации.

– Ну, твои приключения при всем желании нельзя назвать однообразными и безыскусными, – заметил Джэм, а Элли заинтересованно вскинулась.

– Что за приключения? – спросила она, переводя взгляд с одного на другого.

– Вознаграждение за хорошую гонку, – Мик пока не решил, стоит ли раскрывать подробности.

– Вот значит как? – Джэм выгнул бровь. – Поиграем в скромника?..

– Черт побери, я хочу знать! – Элли требовательно уставилась на Мика. – Ему сказал, а чем я хуже?

– Ну, перед девушками обычно хвастаются победами с другими девушками, – Мик поправил опасно накренившийся поднос. – А в этом случае я стал победой одного перспективного гонщика и его брата-близнеца.

Этого Элли явно не ожидала и округлила губы в неслышном “оу”.

– И что, ты был булочкой или котлеткой? – поинтересовалась она, пару мгновений спустя.

– Котлетой, – Мик мог только улыбнуться, поразившись тому, как элегантно выразила Элли вопрос об отношениях братьев друг с другом. – А если точнее – заготовкой между молотом и наковальней. И меня хорошенько так ковали несколько часов подряд.

Элли закусила губу и взяла стаканчик с колой.

– Пожалуй, – хрипло протянула она, – я не скажу, что я об этом думаю… – и обхватила губами соломинку.

– Ну мне-то скажешь, – хмыкнул Джэм уверенно. Возражать Элли не стала.

– Надеюсь только, что ты не потребуешь диктофона на следующей пробежке, – сказал Мик. Он потянул вниз молнию на худи: ветер стих и с океана потянуло удушливым влажным теплом. – Я по-прежнему хороший, ты помнишь?

– Что мне подсказывает, что ты только что стал еще лучше, – заговорчески прошептал Джэм, и Элли негромко рассмеялась.

– Мне уже жарко от вас, – пожаловалась она. – Еще немного – и пойду купаться.

Мик поймал взгляд Джэма, пытаясь понять его отношение к тому, куда свернул разговор. Но Фрейзер неспешно потягивал виски и выглядел спокойным и абсолютно довольным жизнью.

– Рассказать еще что-нибудь? – спросил Мик у Элли, чуть сместив вниз руку, лежавшую у Джэма на плече. Теперь его ладонь лежала на лопатке Фрейзера. – Чтобы точно захотелось освежиться?

– А есть что-то горячее, чем жернова близнецов-мотоциклистов? – поразилась Элли.

– Думаю, речь идет о подробностях, – Джэм взял бокал и отпил из него, глядя на Мика поверх ее макушки.

– В колледже, где я учился, была одна забава, – сказал Мик, не отпуская взгляда Джэма. – На вечеринке выключали свет. На сколько – никто не знал. Это могли быть пара минут, а бывало, что и полчаса. Одинаковым была громкая музыка и запрет произносить хоть слово, – кровь и теперь быстрее побежала по жилам, стоило только вспомнить. А тогда Мику казалось, он вот-вот разлетится на атомы. – Я пришел на такую вечеринку впервые, и едва погас свет, как с меня стянули штаны и взяли в рот.  Не знаю, кто это был, – правилами было запрещено пытаться выяснять – даже не скажу, девушка или парень, но тот минет был самым быстрым и сладким за всю мою жизнь.

– Но все-таки – это была девушка или парень? – уточнил Джэм, а Элли потянулась за еще одним стаканчиком колы.

– Я не понял, – покачал Мик головой.

– Да ладно? – Джэм усмехнулся. – Неужели, по минету непонятно? Это же совершенно разные вещи.

– В тот раз было непонятно, – Мик зажмурился, позволив себе вспомнить те ощущения. – Единственный случай за всю мою жизнь. Для парня кожа щек и подбородка была слишком нежной, для девушки – слишком точное попадание в цель. Мне порой кажется, что я тогда перепил, уснул, и мне приснилось, что я отсосал сам себе. Но вечеринка была безалкогольной, а о других стимуляторах речи вообще не шло.

Джэм явно хотел что-то сказать, но Элли его опередила.

– Ну все! – она решительно переложила поднос Фрейзеру на колени и встала. – Я купаться.

– Идущая на смерть приветствует нас? – недоверчиво хмыкнул Джэм.

– Это мы еще посмотрим, у кого тут сердце слабину даст, – фыркнула Элли.

Она бросила куртку Джэма на камень, принялась расстегивать свою. За куртками последовала плотная кофта “поддоспешник”, высокие мотоциклетные ботинки. Мик чувствовал, что надо бы отвернуться – Элли не надела купальник, чтобы весь день провести в седле. Но он не мог. Как зачарованный, следил за ее плавными движениями, жадно втягивал воздух, надеясь уловить аромат духов.

Нисколько не смущаясь, Элли разделась до белья и побежала по песку к воде. Мик не знал, отчего вздохнул: от облегчения, что белье было достаточно закрытым и практичным, спортивного покроя и сделано из хлопка, или от разочарования, что под плотными джинсами с пластиковыми вставками не обнаружилось нежного, почти прозрачного кружева.