Мик хмыкнул, взял кочергу и поворошил догорающие поленья. Если он будет только и делать, что думать, то сломает голову. А она у него одна. Он дурашливо улыбнулся, хмыкнул и снова вернулся на кровать.

Он подумает обо всём утром.

А утро само подумало о нём. В комнату постучали, да так громко, что Мик проснулся от стука. Сказались, видимо, прежние бессонные ночи. Обычно он спал чутко и был готов по первому зову князи идти и развлекать народ. А тут забылся и слишком крепко уснул.

— Войдите, — он вскочил с кровати. За окном только занималось утро. И кому там неймётся в такую рань? Явно ведь, это не Нири. При мыслои о ней и о том, что она пока рядом, на душе сразу стало тепло, а всё остальное показалось сущей мелочью, по сравнению с этим.

— Доброго утречка, — за дверью стояла жена хозяина гостиницы — полная розовощекая женщина. — Мне супруг сказал, что ты работать хотел. К нам сегодня гости прибывают, готовки много, ты не мог бы подсобить? — И выжидающе посмотрела на него. Ну да, хорош работник. Соня ещё тот. Правда, он вроде как нга завтра с хозяином договорился, да и Нири уходит только завтра. Он проводить её хотел. Нечего зимой по деревне одной гулять! Мало ли что! Но нет, так нет. Начнёт сегодня работать, а завтра после работы уже к Нири.

Он широко улыбнулся.

— Конечно, я помогу, а что надо? Куда идти?

Хозяйка, улыбнувшись в ответ отправила его на кухню и он едва успел перекусить, как началась работа. Отвыкшее тело ему спасибо не сказало. Как-то зря он всё-таки подзабросил ежедневные тренировки. И уже к обеду Мик понял, что он безумно устал.

Но работу не бросишь на полпути. В замке князя он привык делать то, что ему приказывали. Потому что в наказание за непослушание сидеть в темнице было безрадостно. А ещё там темно, холодно и крысы. Поэтому Мик быстро усвоил урок — хочешь отдыхать в тёплой комнате на мягкой постели — выполняй то, что приказал князь.

Ну а здесь им надо было как-то протянуть до зимы, поэтому Мик послушно выполнял что от него требовалось, хотя теперь и понимал, почему никто из деревенских мужиков не пошёл к хозяину гостиницы работать — да просто дураков нет. Платил хозяин не так чтобы много, а требовал столько, что присесть некогда было.

Нет, ну до весны то он продержится, должен продержаться. Пока там снег не стает или следующий обоз не придёт. А дальше уже пусть хозяин «Рыжего петуха» ищет другого дурака.

К вечеру, убегавшись, хотелось только одного — лечь и уснуть. Но надо было узнать, как там Нири. Целый день сидеть в одиночестве в своей комнате — та ещё радость. А в то, что она осмелится выйти, Мик не верил. Не сейчас по крайней мере. В гостиницу действительно прибыли гости. Отряд воинов, не местные явно, нашивки на рукавах незнакомые, да и шубы пошиты так мудрёно, как Мик никогда и не видел. А ещё всякий пришлый люд с рассветом потянулся в гостиницу. Странники, проходимцы всякие, вот вроде него. Мик представил, как он, должно быть, выглядел, когда в шубе почти на голое тело заявился в ту деревню, где стоял купеческий обоз и рассмеялся.

Как только хозяин отпустил его, Мик с трудом дополз до комнаты Нири. В гостинице было людно. Туда-сюда сновали служанки с подносами. И каждая считала своим долгом улыбнуться ему. Мик никому не отказывал в ответной улыбке. А что? Улыбка не за дорого продаётся. У князя Литара каждый, кто видел шута, растягивал рот до ушей. Наверное, очень потешно он выглядел. Ну и сейчас, видать, не лучше.

Он постучал в комнату.

— Кто там? — Голос Нири звучал тревожно, хотя он успел шепнуть ей, что убегает работать.

— Я, Мик.

Дверь открылась, но не сразу. Увидев его, Нири вся просияла, снова заставив непослушное сердце слишком быстро стучать.

— Отработал? — Нири впустила его в комнату и снова закрылась.

— Ага, — кивнул он. — И устал просто до безумия.

Он прошёл к печке, и опустился рядом, устало привалившись спиной к стене.

— А кто там приехал? — Мик видел, что Нири нервничает. Хотелось её утешить, сказать что-нибудь доброе. Но как назло он словно стал косноязычен.

— Отряд воинов, но не князев. Неизвестные какие-то, и нашивки у них мне не знакомы. А ещё проходимцы всякие, вроде меня вот, — он улыбнулся. — Говорят даже вроде бы один бард есть.

— А князевы воины не могли переодеться?

— Да нет. Зачем им это? Я и одежды то такой никогда не видел. — И Мик задумавшись посмотрел на огонь. А правда, что это за воины, из какой страны? Сколько он ещё не знает?

Но Нири это словно не убедило. Она сидела возле огня, зябко поёживаясь и держа руки почти возле самой печки. Наверное, в королевстве, откуда она родом, не бывает таких морозов.

— А давай прогуляемся. А то ты, наверное, целый день в комнате просидела! — Предложил он, неожиданно для себя самого. — Я покажу тебе дом травницы. Она тебя завтра ждать будет. А то не знаю, когда меня отпустят. — И встал. Тело протестующе заныло. Ничего, чай ему не восемьдесят лет. Не старик вовсе. Отдохнёт, успеет.

— А пошли! — Нири обрадованно улыбнулась и бросилась надевать шубу.

И правда, хуже не придумаешь, сидеть одной в тёмной комнате. А за окном, медленно кружась оседали снежинки. И вроде бы даже не так холодно было, как вчера. Сильный ветер прекратился, так небольшой снежок падал.

Когда они вышли на улицу, небо развиднелось, показались звёзды.

— Я так давно не видела звёзд. Кажется, будто они здесь совсем другие, — мечтательно протянула Нири.

— А я их видел последний раз из своего окошка в темнице. Как раз звёзды то было хорошо видно, — улыбнулся Мик.

Он медленно вёл Нири по тропинке. Селение, хоть и было большим, но нужный дом почти на соседней улице, не запутаешься.

— Вот, смотри, дом травницы. Не знаю, как её зовут. — Смутился вдруг он. — Хозяин «Рыжего петуха» не сказал мне, а я, растяпа, и не спросил. Она сказала ему, что завтра будет утром ждать тебя. Я постараюсь тебя проводить, но не знаю, отпустят ли.

По правде говоря, ему не хотелось отпускать вообще Нири куда либо от себя, никогда. Но дальше будет ещё тяжелее, когда им придётся расстаться. А в том, что им придётся, он был уверенн. Не бывает такого, чтобы на тебя вдруг незаслуженно свалилось счастье, когда ты ничего для этого не делал, да, по правде говоря, и не заслужил.

Поэтому Мик старался насмотреться на Нири и запомнить её, словно впитывал. И жил этим.Потому что о том что будет совсем скоро, думать не хотелось — слишком больно было.

— Спасибо, я запомнила, — она улыбнулась ему. — Я думаю, завтра дойду сама.

И замолчала. Снег блестел, отражаясь от освещённых окон. Дорогу ярко освещала луна. Две косы Нири непослушными змеями выбились из под шапки.

Они медленно возвращались к гостинице. Её и видно и слышно было издалека. Ржание лошадей, громкие голоса, смех, даже музыка. А здесь, на улице, несмотря на мороз, было так уютно и тихо, что не хотелось уходить. Или, может, это только ему было так хорошо?

Мик повернулся к Нири, хотел спросить… Что спросить, сам не знал, думал найти слова, когда мимо, грубо хохоча прошло несколько воинов. Один из них поотстал и оглянулся на них. И, ох, почему-то не понравился Мику его взгляд. А, может, просто дурное предчувствие. Кто его знает.

Нири

После вечерней прогулки и спалось хорошо. Нири снилось что-то очень доброе, но она не помнила, что именно. Зато ей было очень приятно просыпаться. Интересно, Мик отведёт её сегодня? Дом травницы то она запомнила, но бродить одной всё равно не хотелось. Хотя тут ведь идти то всего ничего.

Но стоило ей только проснуться, как в дверь постучали. Мик. Словно чувствовал. Она улыбнулась и открыла дверь.

— Смотрю, ты уже встала. Давай завтракать, и пойдём провожу тебя.

— Тебя отпустили? — Мик стоял уже одетый, только шубу пока не застегнул.

— Да, совсем ненадолго. Я вчера сделал всё, что было нужно на сегодняшнее утро. Пока я снова понадоблюсь, пройдёт какое-то время. Так что пойдём быстрее.