Многолетние исследования (анализировались тенденции за последние 30 и 10 лет), проводимые известным экспертом, директором специального департамента Министерства здравоохранения и социального развития США по оценке качества помощи, оказываемой службами ментального здоровья, Скоттом Миллером (2017), говорят о следующем.

Плохие новости в эволюции психотерапии за последние 30 лет (по материалам выступления Скотта Миллера (США) на конференции «Эволюция психотерапии», 2017):

– существует очень маленькая, или вообще не существует разницы между результатами работы профессионалов, студентов и получивших минимальную подготовку парапрофессионалов;

– на вторую назначенную сессию к профессиональным психотерапевтам приходит менее 50% клиентов;

– у оставшихся на терапии клиентов после первых 50 часов практики никакого объективного улучшения результатов не наблюдается;

– за последние 10 лет объем использования услуг психотерапевтов в США и странах Западной Европы сократился на 35%;

– одновременно объем используемых медикаментозных средств увеличился на 75%; а объем услуг, оказываемых парапрофессионалами – на 60%.

Вывод: клиенты выбирают более легкие и быстрые варианты улучшения своей жизни.

Учитывая все эти факты, можем ли мы заключить, что прогрессируем? – спрашивает С. Миллер, и сам же отвечает: «Это не прогресс, это вымирание…».

Что же касается вывода относительно предпочтения населения в пользу более легких и быстрых (добавим еще и – относительно более дешевых) вариантов помощи, сделанный уважаемым экспертом, то здесь представляется важным еще и такое наблюдение С. Миллера, озвученное в цитируемом докладе: профессионально подготовленные психотерапевты и консультирующие психологи все чаще предпочитают менять сектор своей психотехнической деятельности и переходить в эзотерический (магический) «эшелон», по всей видимости рассчитывая на более интенсивный поток клиентов и, соответственно, существенное повышение оплаты труда.

Оба этих обстоятельства, в совокупности с жестким и безусловно «печальным» для профессиональных психотерапевтов выводом Миллера относительно отсутствия существенной разницы в результатах профессиональной и парапрофессиональной практики, как минимум нуждаются в осмыслении истинных причин такого положения дел в секторе психотехнологий. В частности, необходимо найти ответы на вопрос того, в каких именно компонентах – психотехнических, организационных, маркетинговых и проч – носители парапрофессиональных практик и сами эти практики выглядят более предпочтительно для потенциальных потребителей.

В ходе проведенного исследования по всем перечисленным вопросам мы получили следующие результаты.

Для начала следует отметить, что все супервизируемые нами случаи парапрофессиональной деятельности проводились в экспресс-режиме, т. е. проблема клиента решалась в ходе одной, максимум двух очных встреч (в трех случаях – заочных процедур, о которых клиенты не могли знать или догадываться). Далее, все очные процедуры проводились с клиентами, ориентированными на иррациональные формы экспресс-помощи, в частности на помощь именно того «специалиста», которого ему «рекомендовали». Таким образом, практически во всех этих случаях имело место почти полное совпадение запроса, временного формата и психотехнической специфики оказываемой помощи, а так же – достаточно высокий уровень исходного доверия клиента к лицу, реализующему соответствующий вид помощи.

Данные факты, а также анализ специфической рекламной продукции, свидетельствует о том, что так называемые парапрофессионалы уделяют серьезное внимание как изучению, так и активному формированию рынка реализуемых ими психотехнологий (т. е. работе над характером и объемом потребительского спроса, активным распространением персональной рекламы по всем возможным каналам, подбору заранее мотивированных клиентов). Здесь же необходимо сказать и о том, что по данному компоненту профессиональные психотерапевты и консультирующие психологи серьезно проигрывают своим конкурентам, без каких-либо тенденций к перелому ситуации.

Далее, в качестве основного фокуса психотехнического анализа нами рассматривались следующие дифференцируемые уровни терапевтической коммуникации и их содержательные компоненты.

На макро-технологическом коммуникативном уровне анализировались такие содержательные компоненты, как степень соответствия компонентов процедуры супервизируемых магических практик дифференцированным механизмам ресурсной поддержки на этапах адаптивно-креативного цикла (подробное описание этапов и фаз данного цикла дается в первом разделе настоящей монографии); полноты функциональных блоков анализируемых практик – наличия этапов установления контакта, диагностического, определения технологической стратегии, собственно технологического, оценки достигнутого результата, завершения коммуникации; степень достижения основной цели макро-технологического уровня – повышение скорости и эффективности прохождения адаптивно-креативного цикла при ресурсной поддержке специалистом клиента на всех этапа данного цикла.

В отношении анализируемых практик следует отметить действенность и особый акцент на реализацию начального механизма ресурсной поддержки прохождения кризисного варианта адаптивно -креативного цикла – преодоления состояния деморализации (по Дж. Франку), часто являющегося основным поводом обращения клиента за соответствующей помощью. Синдром деморализации – основное препятствие к формированию первичного ресурсного статуса у клиента – преодолевается здесь за счет оперативной трансформации антиресурсного состояния неопределенности и тревоги на состояние полной определенности и надежды в результате постановки так называемого магического диагноза, и проговаривания перспективы почти моментального магического исцеления. Дальнейшие этапы – механизмы ресурсной поддержки (прояснение и коррекция значения того, что происходит с клиентом; актуализация подлинной проблемы; мобилизация ресурсов; компетенция в совладании, по Клаусу Гравэ), в силу всего сказанного, представлены либо в крайне усеченном, фрагментарном и, к тому же, в искаженном виде. При этом, речь идет о процедуре постановки магических диагнозов «сглаза», «порчи», «негатива» и проч., вмещающих первые два механизма Гравэ, и собственно магической практике (четвертый механизм). Что же касается третьего механизма актуализации ресурсов, то ресурсы внесознательных инстанций клиента используются здесь со всей возможной интенсивностью, но, обычно, без попыток переноса этого целебного опыта в проекцию будущего клиента.

В отношении практики дивинации-гадания или предсказания, следует говорить лишь о реализации начального механизма ресурсной поддержки клиента, поскольку прохождения других этапов здесь не предусматривается. Однако и этого оказывается достаточным для преодоления признаков деморализации.

Таким образом, остается ответить всего на два вопроса: достаточно ли для существенного и долговременного улучшения состояния клиента, пусть излишне экзотической, но, в целом, эффективной борьбы с деморализацией? Чем лучше упомянутых магических диагнозов, например, такие теоретические изыски, как: «невротической реакции или состояния вследствие затянувшегося межличностного конфликта у пациента с мозаичной структурой личности и признаками декомпенсации»?

Утвердительный и в целом исчерпывающий ответ на первый вопрос давали такие признанные авторитеты в сфере профессиональной психотерапии, как Джером Франк и Жак Лакан, а так же Ш. Остед, показавший, в частности, что по результатам масштабного и во всех отношениях корректного анализа до 60% клиентов не приходят на вторую встречу к психотерапевту или консультанту, хотя таких встреч рекомендовано как минимум несколько. Но происходит это вовсе не потому, что клиенты разочарованы неумелой работой профессионалов, а как раз в силу того, что антиресурсное состояние деморализации уже в ходе первой встречи было успешно преодолено и этого оказалось достаточно для последующей и уже самостоятельной коррекции адаптационных сложностей.