Колдун кивнул, понимая, суть разбойника и ведьмочка решила поскорее отсеять всех мерзавцев, чтобы закончить эту пытку положительными моментами. Она осмотрелась вокруг и выбрала здорового мужика с самым свирепым лицом — половина лица обгорела, шрам над бровью, хмурый взор… Ладонь невесомо легла на его кучерявую голову. Так… Вот он выхаживает хромую собаку, нося крохи своего обеда со стола, их не слишком богатой семьи. Чуть позже, подростком спасает из реки сестренку друга, который нечаянно туда ее столкнул, а потом испугался. Вот он рядом со своей кузницей раздает детям сладости. Готовиться к свадьбе… Вот у старосты умирает конь, которого кузнец недавно подковывал — конь умер от желудочных колик, но найден «виновный» и кузнеца садят в подпол, чтобы утром устроить деревенский суд. Невеста помогает ему бежать и… он встречает банду.

— Этот человек чист. — недоуменно отошла от кузнеца Виль, в который раз убеждаясь, что нельзя судить человека по внешности. — Он никого не убил.

— Хорошо. Смотри дальше, а я пока с главарем потолкую.

Никклаф схватил бугая с амулетом за шкирку и отволок в сторону. Виль не помнила, сколько длилось это блуждание по чужим головам и жизням. Судьбы и жизни у многих оказались столь шокирующими, что последних она читала, буквально заставляя себя это сделать. Когда же этот ужас закончился, она указала колдуну на «хороших» бандитов — их оказалось трое, и на тех, у кого убийство было смыслом жизни — целых пятеро!

— И что теперь? — тихо спросила она.

— Теперь? Эти трое получат денег и начнут новую жизнь. На того, кто просто попал не туда, наложу заклинание — три плохих поступка и они умрут от разрыва сердца. Ну а эти… — он кивнут на пятерку убийц. — Пойдут на предлагаемый тобой фарш. Ведь лесным зверушкам тоже нужно что—то кушать. — усмехнулся он. — Неподвижные и пахнущие кровью они будут дожидаться своей участи. Говорят, здесь видели оборотней. Садись на коня и отъезжай ровно на столько, на сколько сможешь и жди меня там.

Виль кивнула и поспешила убраться от этого сборища. Такое «кино» не для нее.

Колдун присоединился к ней минут через двадцать. За это время Виль успела переговорить с домовым и получить «первую медицинскую помощь» в виде короткого заговора. Заговор притупил и развеял остроту видений девушки, поэтому выглядела она немного посвежевшей, что нельзя было сказать про бывшего судью. Он выглядел как лимон, выжатый экономной хозяйкой.

— Кузнец просил передать тебе благодарность. — сказал он, как только снова тронулись в путь.

— За что? — растерялась ведьма.

— За то, что подсказала, как поступить. Не удивляйся. Вероятно, ты сама этого не заметила, и влила в голову мужика некие действия в виде рекомендации. Получив деньги, он теперь даст откупные за коня и женится — невеста его ждет.

— Э… А откуда ты взял денег, чтобы им раздать?

— Ты думаешь, у бандитов их нет? Опустошил карманы тех пятерых и отдал «чистой» троице. Других оставил при своих. Но это всё ерунда. Знаешь, что я узнал от главаря? На пересечении этого и Симского тракта (к вечеру там будем), стоит бандитский притон, где собирается вся банда, промышляющая на ближайших дорогах. Те, что мы обезвредили, были лишь половиной. Как считаешь, годится истребление банды для деяния, которое порвет еще одну нить?

— Годится! — сразу согласилась Вилентина. — Только тебе отдохнуть нужно, чтоб драться в полную силу.

— Отдохну, пока едем.

— Ты уверен? — Никклаф кивнул. — Слушай, я вот спросить хотела… Ты столько всего знаешь про ведьм, но при этом их ненавидишь. Почему?

— Начнем с того, что «столько всего» — это прописные истины, которые знают почти все. Я постоянно поражаюсь, что ты этого не знаешь. А на счет ведьм… Не сказать, что я их ненавижу, просто я на них очень зол.

— И за что? Кто-то сделал тебе плохо?

— Ну… Ты же знаешь… Хотя я уже не уверен, что ты это знаешь. Ладно, если коротко, то меня бесит, что три ведьмы, которые должны были поддерживать баланс в мире, неожиданно решили его покинуть! — резко выдохнул он. — Теперь всякой нечисти развелось, гадости, людей убивающей, а, например, сливулы стали вымирать! Сливулы! Да это самые чистые, мудрые и прекрасные животные. А ведьмам и дела нет — сбежали по своим делам, оставив целый мир тихо загибаться. — колдун пару минут помолчал и уже спокойно продолжил. — Поэтому когда ввели регистрацию ведьм, я, в общем—то, не удивился и даже стал помогать. Может, их силой хотят залатать бреши мира? Но когда некоторые ведьмы стали погибать или пропадать после посещения столицы, пошел собственной дорогой, со своими понятиями о справедливости.

— Интересно, почему они сбежали? — как бы рассуждая вслух, проговорила ведьма.

Никклаф пожал плечами, и дальнейший путь они проделали в молчании, думая каждый о своем.

Прежде чем сказать «гоп»,

посмотри, во что ты впрыгнешь.

Большой темный дом можно было бы принять за придорожную гостиницу, если бы не полное отсутствие двора и хозяйственных построек, так присущих подобным заведениям. Да и стоял дом не рядом с дорогой, а на приличном отдалении, ближе к лесу. Когда Никклаф и Виль подъехали к притону банды, лес уже укрылся в сумерках и в окнах дома горел огонь.

— Просто заходим и всех крутим в бараний рог. — выдвинула свой план ведьма, чувствуя легкую нервную дрожь.

— Правильно. Только сперва хлебни немного из этой фляги. Так сказать для храбрости.

— Для храбрости? Давай, не помешает. — она резко схватила флягу из рук колдуна и сделала три больших глотка, после чего только поняла, что там был не утренний звар из трав, а что—то высокоградусное.

Хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, она показала на флягу и уставилась на Никклафа в немом вопросе.

— Просто напиток, чтобы сбить твой мандраж. — пожал плечами тот.

Через пять минут дверь в лесной притон резко отворилась посредством мощного пинка и внутрь ввалилась полупьяная ведьма.

— А ну, всем стоять, бояться! Руки на голову, ноги на ширину плеч! Фраера, блин, залётные.

— Чего?!! — опешил широкоплечий бородач небольшого роста, но с огромным тесаком у ноги, а еще голов пятнадцать в молчаливом недоумении повернули головы.

— Вас сейчас будет разить спаренный магический патруль: Ведьма энд Колдун! — громко объявила Виль. — Будем мочить вас в сортире!

— Не понял… — теперь вперед выступил мужик крепкого телосложения, ростом на голову выше колдуна, с бритой головой и, судя по глазам, малыми зачатками интеллекта.

— Она говорит, что ее ведьменское терпение кончается и если будете рыпаться, то пепел, оставшийся от ваших тел утром раздует ветер. — спокойно пояснил колдун, заходя за Виль и прикрывая дверь. После чего он скромно облокотился на ближайший косяк и замер, оценивая обстановку.

— Да кто она такая? Тут нет ведьм! — нахмурился жилистый мужик среднего роста с черной копной волос и черной же повязкой на глазу. Судя по его внешнему виду, он был в этой банде не последним человеком. Если не первым.

— Уже есть. — усмехнулся Ник. — Эта сумасшедшая. От нее даже Хамамелис отказался. Вот меня приставили следить за ней. Чтоб уж совсем чего не натворила.

— А почему тогда ее просто не поджарили? — снова врубил свой бас широкоплечий бородач.

— Чего? — тут же, как ошпаренная, подпрыгнула на месте, ведьма. — Да ты… Да я тебя… Да я вас всех в порошок сотру! — она пару раз выкинула руки вперед, пытаясь сотворить какое—нибудь колдовство, но сила никак не хотела проявляться. — Ник, убей их всех. — капризным голосом сказала она и отошла в сторону, чтобы не мешать.

Банда буквально взвыла от негодования. В одно мгновение бандиты схватились за холодное оружие. Колдун на лету поймал кинжал, второй. Прочитал какое—то короткое заклинание, кинул фаербор и… началась схватка. Виль прикрыла неожиданно потяжелевшие веки, постояла так «немного», потом открыла вновь. Стоять на ногах остались только два крепких головореза и колдун. Ведьма сладко зевнула и медленно моргнула. Вставшие на ноги бандиты опять были откинуты в сторону, и им требовалось время, чтобы прийти в себя и подняться. Пользуясь минутной передышкой, Никклаф повернулся в сторону Виль и попробовал соединить разрез на плаще. Он вскинул взгляд и наткнулся на улыбающуюся ведьму, приветливо махнувшую ему ладошкой.