— Он согласится?

— Разумеется, — уверенно ответил зверолюд-лев, пока на арене набирал обороты крайне жестокий бой двух монстров, один из которых уже принял облик Великого Предка, а вторым являлась Ада. — Просто он немного обиделся на вас. Всё же в «Вой» он вложил все свои силы. Он уже несколько раз даже успел пожалеть о том, что согласился на продажу. Тут даже дело не в деньгах, а в привязанности. Но в конце концов он примет правильное решение, ведь он один из лучших финансистов Сароса. Эмоции над ним не властны.

— Хорошо если так.

— Не сомневайтесь.

Не сомневайтесь. На самом деле очень хороший совет, да и звучит всё логично. Но из-за напряжения и спешки, Лансемалион Бальмуар снова начал сомневаться во всём подряд. Кроме того, и Эллинеш осталась в Ландосе, а фактически только она капала на мозги, но в то же время помогала не перетрудиться. Теперь же навязчивые желания начали брать верх, хочется всё взять всё под личный контроль, благо хоть лекарства как-то помогают и позволяют избавиться от эмоций, а в психическом холоде тухнут и прочие расстройства, не мешая играть свою роль в своей пьесе. Но становится всё тяжелее, собственный хребет трещит и только Этию известно, хватит ли его хотя бы на следующие тридцать восемь лет.

По приезду в Сарос аристократ первым делом решил скупить мелкие и не очень кланы. Одним из них, например стал клан «Вой». Полностью перекупленный, он перешёл под контроль Ланса, затем пришлось провести переговоры с равноправными членами и устроить перестройку с чёткой иерархией. В результате многие ушли, но в то же время многие и остались, став частью, растущей империи Бальмуаров. В их число вошёл Эльд Блостов, бывший защитник рода, который ещё два десятка лет назад решил покинуть свой пост и начал заниматься аренным бизнесом: всё же этот лев действительно умелый воин, так что свою нишу он нашёл. Также старые знакомые вроде Лузглига Логута, нетопыря с сетью производств в широкой алхимии, и Тесгуса Онда, катросийца с сетью борделей, согласились на новые условия и полностью перешли на новую систему управления. Выкуплены оказались и две таверны Вульфа, но они продолжали существовать сами по себе, без вмешательства извне.

— А ведь когда-то ваша воительница едва смогла одолеть пять простых смертных отбросов на одной из грязнейших арен Сароса, — вспомнил Эльд Блостов, наблюдая за крайне жестоким и безумным сражением. — Теперь же она сражается с лучшей легендой Великой Арены Сароса. Хотя… звучит это пусть и пафосно, но на деле все действительно лучшие легенды просто уезжают в другие земли, где крутятся куда большие деньги. В результате Зверь является лучшим лишь из оставшихся. Но всё же это тоже достойный уровень. Думаете она победит?

Тем временем очередной удар гигантского, шестиметрового монстра отбросил как куклу Огненную Бестию до ближайшей стены. С лязгом слетела часть пластин крайне дорого артефактного доспеха, на секунду ослаб огненный нимб над головой, а сама Ада не сразу поднялась на выгнутые под неестественный углом ноги. Но засияли тени Кихариса и в вихре хара сверкнул сжимаемый рукой меч, после чего раны начали постепенно исцелятся. Бой продолжился, и дикая ярость Великого Предка снова столкнулась с огнём и металлом.

— У неё есть секретное оружие. Так что я не думаю, я знаю, что она победит, — хоть здесь Ланс мог говорить без каких-либо сомнений. — Да и… зверолюды выживают в мирах смертных исключительно за счёт того, что Великие Предки говорят во всех их видах. Однако на аренах того же Эдема их уже не так много. Потому что потенциал паресиса человека куда выше, чем зверолюда. Поэтому в дуэлях они уступают, но вот в сражениях армий, против одного архимага такого могут выставить уже, скажем, пять таких Зверей. Всё же количество тоже решает.

— Такое ощущение, что весь мой вид сейчас оскорбили.

— Нет, просто факт. Без обид.

— В принципе, если наш лучший воин будет использовать лучшие артефакты…

— Архимаг из вида людей тоже может использовать лучшие артефакты. Если, конечно, эльфы их продадут. К слову, об эльфах, ситуация с ними по отношению к людям, такая же как с людьми по отношению к зверолюдам. Тоже нужно пять наших архимагов на одного эльфийского. Это на аренах Эдема тоже видно, людей там очень мало.

— А разве лучшим бойцом не считается этиамарий по имени Неохарим?

— Так он и не человек, а прямой потомок неасилор. У современных эльфов и людей общего больше, чем у современных людей и неасилор, пусть последние и являются нашими предками. Очень далёкими предками. Да и не только нашими.

— Понятно.

Тем временем Ада юлой кружилась в бесконечных пируэтах вокруг своего врага. Зверь атаковал своими гигантскими лапами во все стороны и атаки его поднимали целые ураганы. Порой он слегка задевал воительницу и выбивал ту из равновесия, иногда когти прямо попадали, после чего снова приходилось взмывать в воздух против воли. В результате куда более тяжёлая благодаря ардии и крайне плотным мышцам девушка всё равно как тряпичная кукла отлетала до стены арены. Всё же зверолюд тоже весил очень и очень много, как и тело его обладало чудовищной плотностью, ведь он также являлся не магом, но паресисом, что влияло на его физическую оболочку.

Очередной удар откинул Огненную Бестию снова, попутно сбив с её головы шлем: удар оказался настолько мощный, что порвались прочные ремни и заклёпки. Да, многие артефактные доспехи зачастую соединяли буквально намертво и не только заклёпками, ведь обычные ремешки, как в смертной немагической броне, рвались будь здоров. В дуэли же, благодаря чудовищной реакции паресисов, подрезать ударом ремни кирасы — раз плюнуть. За спиной хоть из размещай, всё равно подрежут, так лучше прятать их под пластинами, заклёпки же после удара тоже отлетают быстро, даже если простой смертный бьёт, что уж говорить про мага. Поэтому часто использовались самые радикальные методы крепления, а без оруженосца личного и порой кузнеца уже действительно трудно будет облачится в броню. Поэтому многие доспехи требуют привязки к пространственному артефакту, ведь они буквально литые и надеть их ручками никак не получится.

На такие дорогие игрушки денег у Ады пока что не было, как и её хозяин считал нецелесообразным использование столь дорогих артефактов при текущем уровне. Впрочем, имелось кое-что получше, намного лучше. Сплюнув кровь с собственными зубами, Огненная Бестия резко вскочила и ушла рывком в сторону, нанеся ещё один удар Зверю, который тоже уже весь покрылся ранами. При этом регенерация его засбоила. Значит пора наносить финальный удар.

Пока противник отходил от контузии, Огненная Бестия переместилась в центр арены, продолжая напитывать свою диадему харом. Эркенхар уже пробудился и благодаря ему энергозатраты по управлению потоками теней Кихариса уменьшились, позволяя использовать заклинание куда эффективнее, чем раньше. Выжигалась ужасно прочная шкура, вызывая ещё больший гнев монстра, достигшего грани безумия.

Большой, сильный, яростный, он всё также был подвержен главной слабости своего вида. Почуяв кровь, ощутив мнимую уязвимость хрупкой воительницы, лишив её шлема и обозлённый из-за ожогов, он уже видел свою победу. В свою очередь Ада видела свою судьбу и смерть от сверкающего противника. Зверь не сверкал. Она не умрёт здесь.

В полной уверенности она бездвижно стояла перед совершающим рывок врагом. Каждый шаг легко читался, а стратегия противодействия уже имелась. В последний момент зверолюд собирался уже нанести удар с разгона, но земля предала его. Жестокая стихия резко сковала ноги, а из-за собственного веса Зверя, он продолжил двигаться вперёд, ломая конечности.

В этот же момент из песка вырвались потоки стихии и замедлили движение когтей, под которые уже нырнула Ада. Три удара понадобилось, чтобы отделить руку по локоть. Первые два прорезали очень прочную шкуру, третий ювелирно прошёл по суставу, даже каким-то чудом, не стукнувшись о кости. Затем последовало добивание. Зверь не сдавался и лишь когда вторая кисть оказалась отделена, а встать он просто физически не мог, то инстинкт самосохранения всё же прорвался сквозь пелену безумия.