Я укрылся за очередной березой: толстой и высокой, но поросшей мхом, со скрюченными ветвями, похожими больше на когти. Огляделся по сторонам. Березняк горел, причем весьма и весьма неплохо, чем изрядно ухудшил мое впечатление о магических жезлах. За все это время в меня не попали из них ни разу, зато смогли создать знатный геморрой местному пожарному расчету.

В отсветах пламени проступали черты преследователей. Они расслабились, предводитель даже вышел вперед и встал, явно давая понять: моих жалких сил не хватит, чтобы навредить ему.

Он усмехнулся и широко расставил руки в стороны, после чего крикнул:

- Перед тем, как мы начнем говорить, атакуй меня своей лучшей магией, искаженный. Это многое упростит.

Я прикинул расстояние. Хрен был, в принципе, в пределах досягаемости.

- Ну, раз ты так хочешь, мудила, лови!

Три заряда молний один за другим прилетели в него и разбились, осыпавшись алыми искрами об огненный барьер, выросший на пути моих чар. Перед глазами потемнело, ноги задрожали, тело намекнуло, что приблизилось к опасной черте. Я оглянулся, прикидывая, успею ли в случае чего нырнуть в запретный лесок, но этот мой жест был понят неверно.

- Что, думаешь, будто смерть в жвалах насекомых лучше честного суда? – усмехнулся незнакомец.

Надо было, по-хорошему, слать его на хрен и валить, но во мне взыграло любопытство.

- Это какого? По результатам которого меня вздернут на ближайшей перекладине, а труп сожгут?

Он ответ взгляд, а когда вновь посмотрел на меня, в глазах колдуна не было ничего, кроме алчности. Так глядят на здоровенный золотой слиток, валяющийся прямо под ногами.

Яснопонятно, ему нужно, чтобы я сдался добровольно, а не метнулся в лес, где меня разорвут твари. Ему хочется предъявить живого искаженного. Ну уж нет, дружок-пирожок, я тебе такой халявы не устрою.

- Что, уважаемый, язык проглотили? Тогда зачем нужно было затевать все это.

Я широким жестом обвел замерших с оружием наизготовку бойцов, пылающий лес за их спинами, огонь, разгонявший вечернюю мглу.

- Неужели несколько монет, проигранных в наперстки, так сильно вас задели?

Мой собеседник тихо выругался.

- Хватит, - прошипел он. – Сдавайся. Пусть я тут единственный сертифицированный маг, но мы оба понимаем, что тебе не вырваться. Ты явно заключил контракт недавно, иначе не сбегал бы днем, украв лошадей. Сдайся и умрешь быстро, это я могу обещать.

- Поцелуй меня в жопу, глиномес! – посоветовал я командиру преследователей. – И занюхай беброй!

Не знаю уж, как сработал магический переводчик Айш-нора, но у командира преследователей явно бомбануло.

- Смелый какой! И что же ты планируешь сделать?! – заорал он. – Погляди сколько встречающих на той стороне?

Я оглянулся. В отсветах пламени отлично были видны многочисленные пауки, скопившиеся за барьером. Видимо, монстров привлек шум, и они пришли в неистовство, свившись в громадный хитиновый клубок, пульсировавший, точно живое сердце. Мерзкая картина. Надеюсь, покойный архидемон не врал.

- Смотри, мудила!

И я спокойно, нарочито медленно, преодолел последние метры и, переступив черту, оказался в окружении монстров. Пауки практически не обратили на меня внимания, зато дружно зашипели на замерших в изумлении преследователей.

- Ну и что теперь скажете? – поинтересовался я, предусмотрительно прячась за деревом с рунами.

Уж по нему-то они точно стрелять не должны, не идиоты ведь!

После минутного молчания послышался голос моего преследователя

- Ну хорошо, ты сбежал, молодец. Не знаю как, но сумел. А что насчет сопляков? Их-то мы догоним уже к утру.

Злоба, тупая и яростная заполнили сердце.

Даже так? Похоже, моя голова очень нужна ему. Тут ведь дело не в проигрыше, чувак не похож на мастера боевых искусств из какой-нибудь убогой китайской культивации. Ну, в смысле, не выглядит, как человек, из-за оскорбления готовый вырезать род обидчика до двенадцатого колена. А потому можно утверждать, что им движет банальный шкурный интерес.

И вот ради горстки монет он готов убить детей? Сука!

- Так что, выйдешь, или нам поболтать с ними? – повеселев, уточнил маг огня.

Он не блефовал. Я понял это по тону и по выражению глаз. Этот урод сделает, что обещал, если я не выйду… Вот только, а кто сказал, что он не отправит десяток солдат прикопать близнецов в любом случае? Это сейчас люди нужны ему для облавы, а потом?

Я высунулся из-за дерева, аккуратно разглядывая врагов. Слишком много… Я кое-как ранил лишь двоих, а тут уже собралось почти четыре десятка и к ним явно прибывало подкрепление… Мрази! Какие же они все мрази!

По-хорошему, нужно было рассмеяться ублюдку в лицо и раствориться в ночи, но…

Перед глазами появились чумазые испуганные лица Илэра и Морвин. Затем – мордашка дочки.

Когтистые пальцы сама-собой сжались в кулак.

Я собирался сотворить дикую хрень. Она будет стоить жизней множеству людей, возможно, таким же ни в чем не повинным селянам из окрестных деревень, как мои приблудные близнецы. Это глупо и нерационально.

Рука отошла назад для удара.

Но столица рядом, мы всех переполошили, да и горящий березняк видно далеко. У них хватает солдат и чародеев. Справятся.

- Ну что, выползешь? – глумливо осведомился командир преследователей.

Я, опустив руку, вышел вперед, под прицел множества винтовок и магических жезлов.

- Хороший мальчик, - гнусно осклабился тот.

Очень не хотелось творить хренотень, только что пришедшую в голову, вот только…

- А может, хватит уже прикрываться заботой о близнецах Сашенька? – прошептал я. - Ты лишь хочешь спасти свою никчемную шкуру. Только и всего.

Совесть проснулась очень не вовремя. Самое обидное, что она была совершенно права, но это уже не имело никакого значения.

Решение принято.

- Смотри внимательно, урод. Думаю, это последнее, что ты видишь в своей никчемной жизни, - пафосно провозгласил я и указал демонической рукой на основание дерева ниже печати.

Мысленно собрал все силы, что еще оставались в одной точке и приказал:

- Бей и ломай!

Змеящиеся рубиновые жгуты врезались в ель, кроша древесину.

Еще удар! И еще! И еще один!

Я уже еле стоял на ногах, перед глазами все плыло, но дело было сделано. С душераздирающим скрипом дерево повалилось назад, едва не придавив демонического паука.

Руна мигнула пару раз, и потухла, а в воздухе повисло тягостное молчание.

- Что ты наделал, тварь?! – заорал маг огня. – Стреляйте, стреляйте, стреляйте!

Но было поздно. Клубок гигантских насекомых распался и чудовища ощутив долгожданную свободу, ринулись наружу, обтекая меня с обеих сторон.

Первых буквально изрешетили защитники, но за ними следовали все новые и новые монстры, а потому очень скоро березняк заполнила шевелящаяся хитиновая масса. Насекомые Судий бежали к долгожданной добыче.

Взревело пламя, и стена огня слизнула сразу несколько десятков чудовищ, но даже это не могло уже помочь.

Надеюсь, столичный гарнизон оповестят своевременно. Очень не хочется быть причиной гибели сотен гражданских…

Эта мысль достигла мозга, будто сквозь толстый слой ваты, а по всему телу разлилась чудовищная усталость. Я развернулся и зашагал вглубь леса.

Ярость исчезла и на смену ей пришло опустошение.

Ноги заплетались, в глазах уже не двоилось, а троилось, и я почти не чувствовал демонический протез, но продолжал упрямо переставлять ноги. Пояс начал весить целую тонну, а копье из удобного костыля превратилось в тяжеленное бревно.

Шум боя затихал, а сознание медленно уплывало. Я сделал еще один шаг и вдруг оказался на мягком и нежном мху. Точно в перину ухнул.

- Идти, нуж…

Договорить не получилось. Все заволокла чернота.

Так паршиво я себя не чувствовал с того дня, как чертов двухметровый волк сделал кусь. Болело все, то есть вообще все. Слабость накатывала такая, что хотелось орать, плакать и молить об исцелении одновременно, но я решил не поддаваться слабости и просто обматерил этот мир вообще и недоделанного колдуна, устроившего на нас охоту, в частности.