–… с мешком от кошачьих какулей на башке! – засмеялся Джонас, расправляя за спиной свои черные перепончатые крылья. Видимо, ему уже надоело прятаться. Странно, неужели он не боится, что его увидят простые смертные и наполнят видосами все социальные сети? По всей видимости, мир смертных остался на старте, а здесь, на финише, уже были все свои, и скрывать свою сущность не имело смысла.
– Это не какули! А просто реклама кошачьего туалета! – огрызнулась я, густо краснея и очень надеясь, что мои лиловые от стыда щеки скроет красноватый свет луны. – Где мой выигрыш? Где остальные участники? А это что еще такое-то?! Я не понимаю!
На этом важном моменте я почувствовала, как чьи-то маленькие лапки настойчиво тормошат правую штанину моих стильных кожаных мотоштанов. От раздражения я по инерции едва не отвесила пинок белочке, которая в этот неудачный момент всячески пыталась привлечь мое внимание. Зверек нетерпеливо попискивал, словно собирался мне что-то сказать, но постоянно терял мысль… если, конечно, таковая была в его маленькой лохматой головке. Тяжелый циферблат часов на ее пузике, словно мощный пояс чемпиона единоборств, показывал время без пяти три ночи, позолоченные стрелки поблескивали в красноватом свете луны. Несмотря на пережитые удары, тряску и прочие механические повреждения часы проявляли удивительную живучесть и упрямо продолжали идти, словно символ неугасающей воли к жизни. Они чем-то напоминали мне меня саму, мне тоже еще рано было сдаваться. Сначала я хотела схватить назойливую белочку за шкирку и убрать подальше, но, наклоняясь, заметила ее огромные безумно милые бутылочно-зеленые глаза. Такие большие, искренние и… такие знакомые.
Зверушка смотрела на меня таким влюбленным взглядом, полным восхищения и обожания, словно я была последним очень сладким орешком на Земле!
– Уси-пуси! Какая холосая лапуся! – просюсюкала я, расплываясь в умилительной улыбке, и наклонилась, чтобы хорошенько погладить малышку. Интересно, почему же она на меня так смотрит? Что сейчас происходит в голове у этого симпатичного грызуна?
Коста, находясь в образе белки, сейчас просто замер от волнения на месте, боясь пошевелить даже своими длинными темными усами. Его крохотное беличье сердечко колотилось с частотой выше триста ударов в минуту, грозясь выскочить из груди и упасть к ногам этой несносной пацанки Антонины. Никогда прежде Константин Блэкстоун так не волновался, как в этот момент! Ведь именно сейчас любовь всей его короткой жизни должна сказать «да»! И ради одного этого мгновения парень потерял все – солидный заслуженный авторитет опасного плохого парня, уважение и любовь родного отца, богатую красивую невесту вместе с громадным приданным. Теперь у Константина Блэкстоуна не осталось ничего кроме самой жизни, которой он и не очень-то дорожил. Маленький лесной тролль все продумал, все предусмотрел. Самое главное и сложное для него сейчас – не бахнуться в обморок к нее ногам! Конечно, влюбленный парень миллион раз представлял в своих мечтах самую романтичную картину, когда он, Коста, красиво становится на одно колено на фоне огромной красной луны, парящей над шепчущим во сне морем. Он протягивает кольцо с огромным Сапфиром семи морей своей избраннице, произносит слова любви и верности, сожалеет о том, что натворил, искренне просит прощения и сам не верит, каким был дураком. Но теперь он все понял, безумно влюблен и потому делает предложение своего сердца и лапы… то есть руки!
Антонина, конечно же, принимает кольцо и, еще не надев его, тоже просит за все прощения и признается, что все это время была тайно влюблена в Косту, мечтала лишь о нем, но боялась открыться. Затем девушка надевает кольцо, счастливые молодые целуются и уезжают в закат на крутых байках. Эх, это могла бы быть самая романтичная сцена за всю историю их приморского городка! Все было бы идеально и божественно красиво, как в сказке, если бы она только сказала «да»! Одно лишь это слово дало бы Косте столько сил! Он бы стал неуязвим, будто у маленькой белочки выросли крылья за спиной, и она научилась летать. Парень бы прямо тут взлетел к звездному ночному небу и достал для нее кусочек этой вишневой луны. А еще лучше – начал бы свой собственный бизнес, независимо от отца. Коста был стопроцентно уверен, что после того, как Антонина скажет «да», то он непременно станет самым счастливым и богатым парнем на Земле. Ему ничего больше не будет нужно, все остальное лишь неважная суета. И жили бы они долго и счастливо еще много-много лет!
Как жаль, что подобное случается только в сказках! В реальности Коста сейчас даже не смел принять свой человеческий облик, боясь оказаться абсолютно голым перед девушкой своей мечты и поразить ее своей «голожопостью». Да-да, ведь у него сейчас совершенно не было одежды! Он оставил свои старые черные джинсы в багажнике своего любимого мотоцикла по имени Макс, с которым он никогда не расставался и который отдал ей, не раздумывая! И потому в этот романтичный момент вместо прекраснейших слов, почти что стихов о вечной любви, Коста, будучи маленькой белочкой, лишь смог повыше задрать лапки над головой, протягивая кольцо Антонине и сдавленно пропищать:
– Ня! Воть! О-ой! Ай! Не надо меня гладить! Фу!
Но Антонина уже коснулась пальцами его тёмного носа, а затем и лба, дальше планируя почесать белочку за каждым пушистым ушком с кисточкой. Девушка заметила, как зверек от счастья жизнерадостно виляет обрывком хвоста, словно довольный пес. Кажется, хвостик у него все-таки потихоньку отрастал.
– Неть! Ня! – протестующе пищала белка, пытаясь поймать ладонь пацанки, чтобы самостоятельно надеть кольцо на её палец. – Держи кольцо!
– Кольцо? – переспросила я, наконец-то узнав блестящий голубой сапфир и теперь усиленно пытаясь вспомнить, где же я видела эту такую знакомую насечку на нем. – А зачем оно мне?
– Нет времени ничего объяснять! Просто надень это кольцо! – проскулила белка, смотря на меня умоляющими глазами, словно от этого зависела судьба всей галактики. – А потом гладь, сколько хочешь!
– Ой, ну надо, так надо! – подумала я, наклоняясь за кольцом, чтобы порадовать белочку. Однако, в самый последний момент, когда мои пальцы соприкоснулись с драгоценным металлом, нагретым мягкими лапками, откуда-то со стороны вылетел бешеный клубок белой лохматой шерсти и врезался прямо в белку. Я быстро догадалась, что это был второй бесхвостый зверек, что приехал сюда в багажнике мотоцикла вместе с белкой. Тот самый ворчливый пройдоха, который помогал мне доедать в элитном пустующем номере мои роскошные завтраки и ужины. Как его там звали? Дори, кажется. Да, именно он сбил ничего не подозревающую белку с лап, и они, сцепившись в крепкий клубок, рыча и кусая друг друга, покатились по камням… прямо к самому краю обрыва. О, нет! Следом за ними вприпрыжку поскакало и выбитое из моих пальцев дорогое кольцо. При каждом подскоке оно давало кровавый отблеск полной луны, словно подмигивало мне.
Я мигом кинулась к дерущимся, чтобы их разнять и заступиться за белочку, но не успела опомниться, как сама оказалась на краю пропасти. Я смотрела вниз со скалистого обрыва высотой не менее ста метров, как внизу пенные волны с грохотом разбивались об острые скалы на тысячи блестящих брызг.
– Ты куда полезла, полоумная смертная?! – раздался позади меня знакомый ворчащий голос белого хорька, его маленькие острые коготки и даже зубы впились в мой мотокостюм – в мое мягкое многострадальное место чуть пониже спины. – Жить надоело, да?
– О-о-а-ай! Больно! – вскрикнула я, хватаясь за укушенную и поцарапанную задницу. Это белка и хорек, позабыв про свою недавнюю распрю, сейчас действовали сообща и в четыре лапы дружно волокли меня подальше от края обрыва. Я до конца прочувствовала каждый из их десяти острых тонких коготков. – А-а-а-ай! О-о-о-й! Полегче!
Наконец, я благополучно плюхнулась на свое оскорбленное мягкое место в безопасных паре метров от обрыва и уже хотела показать «лесной братве» кто тут главный, но тут я не то, что вздрогнула, а буквально подскочила на месте от жуткого грохота, который раздался справа от меня. Невольно все присутствующие, поймавшие микроинфаркты от испуга, с визгами и писками обернулись на звук. Три знакомых исполинских фигуры в темных плащах только что со страшным стуком опустили огромный пиратский сундук на камни буквально в паре метров от меня. От испуга мое сердце чуть не застряло в гландах, а в глазах потемнело. Все, теперь я точно буду заикаться до конца своей жизни, да еще и глаз будет дергаться.
