– Идиот! Ты что забыл, как над ней издевался? Как из-за тебя её с позором отчислили из академии, как унизили и выгнали из общаги? Как при всех ты заставлял её целовать свои кроссы, уродец? А между прочим, ей совсем теперь негде жить!

– Так пусть она живет у меня… Блин! Все-равно кровать двуспальная и холодильник полный!

Я шумно сглотнул ком, вставший поперек моего горла и густо покраснел, вспоминая свои недавние поступки, за каждый из которых я теперь был готов себя убить. Если бы только можно было вернуться в прошлое и все исправить! Если бы… блин!

– Но она не стала целовать мои кроссы! А вместо этого заехала мне по роже и порвала футболку! – стал оправдываться я, с ужасом признаваясь самому себе насколько сильно она меня ненавидит. – Но… теперь все будет по-другому! Я изменился, я попрошу прошения…

– И что? Думаешь, она тебе поверит? Вот так просто возьмёт и все простит? – хмыкнул тролль, наслаждаясь собственным ехидством и моей беспомощностью. – Да она ненавидит тебя! Ты – ее самый злейший враг! Она никогда тебя не простит! И не надейся! Для нее хороший Коста – дохлый Коста!

Значит, я не могу без нее, а она со мной не может.

– И что же мне сделать? – робко спросил я, чувствуя, что ответ будет таким же безнадежным, как и в тот страшный раз, когда я посмел спросить у отца имя моей матери.

– Сгинь! Просто исчезни и не показывайся ей на глаза! – последовал незамедлительный резкий выпад. – Да и мне тоже!

Я отвернулся, чтобы этот проклятый недотролль не мог злорадствовать блеску слез в моих глазах и принялся обреченно собирать рассыпанные на кровати вещи обратно в карманы своих джинсов.

– Так, во-о-он ту блестящую карточку оставь-ка! – скомандовал хорек, проворно подскакивая ко мне и вырывая безлимитную кредитку из моих рук. – Принеси, во что ей переодеться и пожрать что-нибудь! Проснется же скоро!

Следующие минут десять я просто метался по номеру, сначала медленно и обречённо, еле волоча за собой ноги, а затем все быстрее и быстрее. Из своего шкафа я достал для Тони пару футболок. Они, естественно, оказались для нее велики – пусть тогда она в них спит. А вот та, которую я снял с себя, моя любимая, насквозь пропахшая моими духами, была самой маленькой. Мне она была узка и в обтяжку, а для нее – в самый раз. Надежда теплилась в моем влюбленном сердце. Пока оно стучит, надежда ещё есть.

– Итак, Константин Блэкстоун, слушай меня внимательно и записывай! – важно произнес хорек. – Сегодня утром принеси сюда на завтрак козий творожок с мягким голубым сыром, бутылочку парного молока, свежезаваренную арабику, но не крепкую… а то будет запор!

– У Антонины?

– У меня, идиот! Это все мне! – рявкнул чрезвычайно жадный и очень голодный недотролль, – видишь ли, мне сейчас крайне необходим кальций для моей шерстки и творожок…

– Творожок, блин! А у тебя под хвостом не слипнется, а? – перебил я.

– Так я же его в рот положу, а не под хвост засуну! – возмутился мой пушистый заказчик, хихикая.

– А для Тони что? – не оценил его юмор я, – тоже творожок, да?

– Не, ей какой-нибудь гамбургер для набора жирка и попить что-нибудь!

В общем я внимательно и подробно записал заказ для зверька, улыбаясь про себя, что я смогу сам выбрать что-нибудь вкусненькое и для нее.

Все пункты, включая экзотический сыр, я легко достану, и завтра, как пожелал недотролль, все будет на месте строго в девять часов с доставкой прямо в постель.

Кстати, этот противный зверёк так и не представился. Буду звать его Творожок, он такой же белый и кислый, и чтобы у него все там слиплось!

– Ну все, пошел отсюда! Сгинь! Исчезни до утра! – попрощался со мной Творожок, скручиваясь в клубок и устраиваясь поудобнее на подушке рядом с Тоней. – Я иду спать… ой, отпусти, чего тебе опять надо-то?

Я изловчился и резко схватил его за шкирку за уже знакомое и помятое место в районе задницы.

– Ну хорошо, можешь не приносить мне устрицы в масле! – закатил свои разные глаза Творожок. – Жмот проклятый…

– Почему она так крепко спит? Что ты с ней сделал? – строго спросил я, хмурясь, этот вопрос волновал меня уже более получаса. – Почему она не проснулась ни от грохота, ни от нашего ора? Чем ты ее усыпил?

Творожок прижал уши к затылку и нервно облизал свой тёмный нос, его длинные усы затряслись в панике.

– С девчонкой все хорошо! Клянусь хвостом! Это эм... обычная безобидная сонная пыль, – стал проворно объяснять он. Откуда-то из-за большого растрепанного уха он вытащил горстку какого-то грязно-серого порошка и протянул мне под нос на своей маленькой лапке с розовыми подушечками. – Просто в подходящий момент кинь её в моську тому, кого хочешь усыпить и произнеси: «Усни мертвым сном, пока я не разбужу!». После этого он уснёт крепким сном и только ты сможешь разбудить спящего. Практично и очень удобно. Побочные эффекты – спящий может уснуть так крепко, что не сможет встать в туалет и описается.

Я мгновенно перевёл взгляд на Антонину, которая чему-то безмятежно улыбалась во сне, и осторожно приподнял краюшек одеяла. Не хватало мне ещё тут луж в кровати! Но, к счастью, все было сухо, однако, погодите…

Блин! Так она все-таки залезла в мою кровать в грязных джинсах!

Неожиданно, Антонина, словно почувствовав мое недовольство её поведением, что-то тихо промямлила во сне, высунула руки из-под приподнятого одеяла и потянула их... прямо ко мне, как спящий котенок тянет лапки к матери-кошке. Никогда еще в жизни я не чувствовал себя таким нужным кому-то. Никогда не хотел так кого-то защищать и беречь. Вот, все бы отдал, чтобы её обнять, но нельзя... А, вдруг, проснется?

Сейчас нужно было действовать очень решительно и быстро. Я взглянул на большие старинные часы, что стояли возле телевизора. Почти четыре утра. Слепая Горгулья! Опаздываю! С рассветом я сегодня уже не смогу попасть в Зазеркалье. А было очень нужно – у меня и так достаточно прогулов в академии Магии.

– Ну, так ты сам уйдешь или помочь? – деловито спросил Творожок. – Мне спать пора!

Но в ответ я лишь резко наклонился над его протянутой лапкой и, полностью опустошив лёгкие, сдул с неё всю волшебную пыль прямо в оторопевшую мордашку тролля.

– Усни мертвым сном, пока я не разбужу, засранец!

С этими словами я схватил ошарашенного уже полусонного Творожка и положил его прямо в протянутые руки Тони. Девчонка улыбнулась во сне и прижала протестующего сквозь сон пушистого зверька к себе, словно любимую игрушку. Рискуя умереть от умиления, я быстро, но заботливо накрыл их обоих одеялом. Правда так получилось, что морда Творожка оказалась под одеялом, а его бесхвостая задница прямо на подушке. Засыпая, он барахтался и что-то недовольно кряхтел.

– О, тысяча троллей, только бы он не обоссал мне подушку! – с этой страшной мыслью я надел на себя свой спортивный костюм бежевого цвета и осторожно приподнял с пола валяющееся зеркало. Слава гоблинам и хвала троллям, оно не разбилось благодаря их магии, а лишь сплошь покрылось мелкой паутиной трещин. С одной стороны отсутствовал осколок, небольшой зеркальный кусочек – это был своеобразный ключ, который мог активировать портал.

Я бы с удовольствием прогулял сегодня все уроки в Волшебной академии, но совсем недавно у меня впервые в жизни появился собственный подмастерье. Отличный голубоглазый парень по имени Тамлин. Он сам выбрал меня своим наставником, так что теперь я никак не мог его подвести и бросить одного на просторах нашего бескрайнего Зазеркалья. Тамлин, конечно же, меня там уже ждет, так что я должен идти к нему, как можно скорее!

Обрадовавшись, я быстро приложил недостающую часть к зеркалу и, последний раз взглянув на крепко спящую Антонину, шагнул в Зазеркалье, надеясь успеть на последний урок, потому что, увы, уже опоздал на первые три.

– А-а-апчха-а-й! В рот тебе копыта! – выругался взъерошенный зверек, минуту назад кое-как вырвавшийся из крепких объятий спящей Антонины. Белыми лапками он усиленно протирал засыпанные пылью покрасневшие глаза. – Тьфу! Фу! Пыль-то не волшебная, а самая обыкновенная, идиот!