– Ну спасибо, блин, – проворчала я, приподнимаясь на локтях и скидывая с себя своего пушистого оскорбителя. – Сам туда полезай, биомусор! Как меня могли выбросить? За что?!

– А я почем знаю? Наверное, ты плохо себя вела, – фыркнул зверек, ставя свои треугольные уши торчком и принюхиваясь, – кусалась, гадила в покоях хозяина… хахалей на ночь водила…

– Кого? Чего-о? – вскрикнула я, буквально задыхаясь от возмущения. Дальше я резко и остроумно перебила его оскорбительную речь – так в жизни меня еще никто не унижал. – Тебя же тоже сюда выбросили между прочим! За что? Обоссал все тапки?

Дори молча прижал уши, опустил хвост и жалобно еле слышно заскулил:

– Мой хозяин дал мне важное поручение, которое я не выполнил… я все провалил… все испортил… теперь я наказан. Хозяин осерчал и вышвырнул меня в ваш мерзкий смертный мир… Аф-уф! Проклятье! – завопил зверек, переворачиваясь на спину и всеми четырьмя лапками отчаянно пытаясь снять свой странный темно-зеленый ошейник, состоящий из острых тонких чешуек, словно хорошо сплюснутых шипов. – Драконья кожа… гребаная… не снять никак! Даже золото лепреконов из нее исчезнуть не может! Проклятье!

– Это от блох, да? – нахмурилась я, рассматривая в свете фонарей блеск и яркие радужные переливы его крепкого ошейника. Видя, как зверек беспомощно катается на спине, извиваясь всем тельцем и безуспешно пытаясь снять свою удавку, я невольно наклонилась, чтобы ему помочь. – Не дергайся, сейчас я…

Конец моего предложения растворился в диком визге. Оказывается, при каждой попытке его снять, ошейник становился все уже и сильнее перехватывал горло несчастному зверьку. Такую кошмарную пытку мог придумать только настоящий живодер. И куда только смотрят наши общества по защите животных?

После того, как мы с Дори убрали лапы и руки от ошейника, тот смилостивился и немного ослабил свою хватку. Несчастный зверек шумно часто-часто дышал, словно загнанная гончая, выпучив свои разноцветные глаза и высунув длинный ярко-розовый язык.

– Но откуда здесь столько еды? – решила перевести тему я, открывая очередную коробку с нетронутой и, кажется, еще горячей пиццей. Я принюхалась – пахло очень аппетитно, да и дата изготовления стояла сегодняшняя… всего лишь пару часов назад. Я порылась в разноцветных бумажных пакетах – свежие нетронутые гамбургеры, картошка фри, соусы, суши, печенье, пирожные. – Да тут все целое и свежее, словно с кухни! И почему все это выбросили?

– Пофомуфто! Тьфу! – проворчал Дори, пытаясь одной частью языка зализать другую, недавно прикушенную, но, к счастью, вовремя бросил эту пустую и бесполезную затею. – Сегодня в элитном корпусе академии опять вечеринка, у богатых студентов снова танцы и развлечения. А куда еще тратить время беспечной горячей юности? Но вот только в этот вечер на вечеринку не пришел ее король, тот самый главный и важный парень, которого все уважают и боятся! Его все очень ждали! Но никто не дождался, многие просто развернулись и ушли с такой скучной вечеринки, а целые горы заказной еды остались никому ненужными. И потому их просто-напросто выбросили сюда, даже не открывая и не пробуя.

– Ох ничего себе! – удивленно захлопала я ресницами, оглядывая горы дорогой и вкусной еды, которую вот так вот просто взяли и вышвырнули. – Должно быть этот самый главный парень был самым толстым, раз уж без него не смогли столько съесть. Интересно, и как он все это мог один сожрать?!

– Да он не один! – быстро ответил Дори, достав откуда-то подтаявшее мороженое. – У короля… ням-ням… всегда есть большая свита!

С понимающим глубоким вздохом я принялась осматривать вещи, что валялась подо мной. Вслед за потертыми джинсами я достала красивое дорогое платье, шелковое, черное облегающее, с откровенным декольте. Надо признаться, что швы на его тонкой талии слегка разошлись, а позолоченная застежка-брошка была нехило погнута. Я посмотрела на Дори удивленным взглядом.

– Видно же, что в платье не влезла какая-то толстушка-клуша, – принялся объяснять зверек, – бока порвала своими жирами, застежку так и не смогла закрыть на толстой заднице. И выкинула с горя такую срамную одежку сюда. Дура!

Я отбросила платье в сторону, с тихим шелестом из его складок вылетел маленький, не больше раскрытой ладони потрепанный клочок бумаги. На нем с идеальной фотографической точностью был нарисован портрет весьма привлекательного юноши: большие темно-зеленые глаза, обрамленные густыми ресницами, острые скулы, волнистая темно-каштановая челка с рыжеватым оттенком на бок.

– О, это кто такой? – невольно спросила я, рассматривая симпатичного парня с насмешливым, слегка жестким взглядом и кривой легкой улыбкой, от которой на левой щеке появилась небольшая ямочка.

– Аа-а, вспомнишь…, и вот и оно! – пробормотал Дори, наклоняясь над портретом так низко, что его темные жесткие усы защекотали загорелые щеки парня. Зверек зачем-то принялся обнюхивать картинку. – Это он самый… Константин Блэкстоун. Тот маленький король, вокруг которого и вертится ваш смертный мир. Все парни ему завидуют, все девчонки влюблены в него по уши. Это он сегодня пожелал не явиться на вечеринку, и потому множество гостей разошлись, а еду пришлось выбросить еще теплой!

– Но почему листок подпален с одной стороны? А вот тут он испачкан в чем-то скользком и липком, – я принялась усиленно стирать с края бумаги желто-серые жирные пятна. – Это что, сырный соус?

– Сама ты соус! Это – воск от свечи! – объяснил Дори, завершая обнюхивание портрета громким фырканьем. – У тебя, бесхвостая совсем нет ни нюха, ни зрения! Чуешь, как пахнет женскими духами? А еще слезами и истериками? Какая-то девица при свечах отчаянно пыталась приворожить этого парня. Но ничего не вышло. Так бывает, если сердце уже занято.

Мои брови невольно поползли вверх:

– Что? Ворожить при свечах? Тратить время и силы на такую тупость? Парень, хоть и симпатичный, но судя по его жесткому взгляду и кривой ухмылке любит лишь только самого себя!

– Именно такие парни и нравятся смертным девушкам, – подытожил Дори, с интересом разглядывая мое спокойное лицо без эмоций. – Ты что, реально ничего не помнишь? Забыла, как он испортил тебе жизнь? Между прочим, это из-за него тебя сюда выбросили!

– Из-за него?! – переспросила я, пытаясь хоть что-то вспомнить, но мои виски лишь пронзила отчаянная боль. – Ай…ох!

– Ты что совсем ничего не помнишь? – в сотый раз повторил Дори. – И никого не узнаешь? От удара потеряла всю память, и мозги из ушей выскочили! А нет, не выскочили… их просто не было!

– Откуда ты про меня столько всего знаешь? – с удивленным раздражением спросила я. – Мы разве раньше дружили?

– К счастью, нет! Да тебя здесь все знают! Ты – местная знаменитость! Та девчонка, которую Коста решил проучить, и отнял у нее все! Тебе больше некуда идти. По милости Косты тебя отчислили из академии, выселили из общежития и теперь вот, как видишь, вышвырнули на помойку! Твоя короткая жизнь не удалась, без диплома ты никому не нужна, как тролль без хвоста…

По моим широко открытым от ужаса глазам Дори понял, что уже и так поведал мне слишком много и решил сменить тему.

– В общем, мы не друзья! С чего бы нам с тобой дружить? Какая вообще от тебя может быть польза? – подытожил он, затем задумчиво оглядел меня с головы до ног. – Но тебе сегодня сказочно повезло, раз тебя выбросили на одну свалку со мной. Пригодишься! Мне как раз нужен смертный для хождения на базар за съестным и для убирания моих туалетов.

– Ну спасибо! – пробормотала я своим лучшим саркастическим тоном, уперла руки в бока и в усмешке слегка запрокинула назад голову. – А мне-то зачем нужна бесхвостая карманная болонка с разными глазами и скверным хамоватым характером, а?!

– Ты кого это шавкой обозвала, чучундра? – зарычал Дори, вся его белая пушистая шерсть встала дыбом от негодования. Но, вдруг, он резко выпрямился, огромные треугольные уши встали торчком на затылке, разноцветные глаза прищурились, внимательно вглядываясь куда-то вдаль – туда, куда убегали трамвайные пути, освещаемые желтыми мерцающими фонарями. Зверек проворно выпрыгнул из своего контейнера на асфальт и прошипел, оборачиваясь в мою сторону. – Т-ш-ш-ш! Потише! Слышишь мотор, глухомань? Сюда кто-то едет на железном коне. Вылезай из ящика с тряпьем! Живее! Ох… аккуратнее, корова! Ящик перевернешь! Быстрее, прячься! Да не туда… за другой ящик! Лучше, лучше прячься! Пердильник видно… тьфу толстая!