- Ну, и как долго мы будем делать вид, что не знакомы? Лихо, у тебя совесть есть? - спросила я у котёнка, переставшему старательно намываться.

Глава 16.

Лихо одним прыжком оказался у меня на груди. Опëрся задними лапами в мою руку, согнутую в привычном жесте, и вытянулся так что мордочка лежала на моей груди, а лапы почти доставали ключиц. Любимая поза времён кошачьего лиховского детства. Да и в последнем видении мы именно так закончили жизненный путь.

Сейчас я только немного приподняла кошачью морду, чтобы убедиться, что в этой жизни у Лиха оба глаза здоровы.

- Ну, и уже хлеб. Пойдём домой. Он у нас теперь большой, только его ещё и отстоять надо. Ну, и отмыть. Но вдвоём-то мы справимся? - тихо спрашивала я под почти оглушающее мурлыкание.

Я едва успела вернуться домой и устроить Лихо внеплановую помывку за все мои волнения последних дней. В конце концов, как говорил мой папа, даже самая умная и покладистая женщина имеет право на нЭррвы. Вот эти самые нЭррвы у меня сейчас и решили расшалиться. Лихо тоже видимо переживал, потому что время от времени выгибался, чтобы потереться головой о мою руку.

Стук дверного молотка раздался аккурат в тот момент, когда я опустила завëрнутого в полотенце Лихо на кухонный стул. Посыльный передал мне большие коробки и напомнил, что за возврат посуды мне будет возвращена залоговая стоимость, которая была прибавлена к цене блюда с доставкой на дом. Заверив мальчишку лет двенадцати на вид, что непременно верну, я закрыла дверь и понесла полученные коробки на кухню.

Отщëлкнув боковые карабины, удерживающие крышки плотно закрытыми и не позволяющие пролиться содержимому глубоких фарфоровых мисок, я с удивлением отметила, что порции на вынос двойные. Ту миску, что была с рыбой, я пододвинула к краю стола, коварно улыбаясь. Процесс повторного умывания после только что принятой ванны, только теперь при помощи собственного языка, резко потерял свою значимость. Кошачья голова заинтересованно развернулась в сторону источника рыбного аромата.

- Ну, это дома у тебя был свой столик, на котором ты ел. Здесь пока только так, - махнула я в сторону стола. - Это конечно не твоя любимая консервированная горбуша. Но наверное сойдёт?

На меня посмотрели с ироничным подозрением. И почти сразу под утробное урчание томлëная в собственном соку форелька начала испаряться в неизвестном направлении, как будто её и не было. Я решила не отставать от Лихо и отдавала должное ухе. Надо сказать, приготовленной очень вкусно. Сидя на чистой кухне и наблюдая за любимым котом, я чувствовала умиротворение.

Я начала принимать это место как своё родное, а значит я буду за него сражаться, как сражалась бы за свой дом в прошлой жизни. Не за квартиру, а за тот, который от фундамента до крыши помнил руки моего отца. Посуду я вымыла сразу, вот чего терпеть всегда не могла, так это грязной посуды. Даже одна чашка портила мне настроение ощущением недоделок.

Часы показывали уже вечернее время, но я всё же решила хотя бы начать разбор завалов в комнатах, где жировал сорр Фрег. Мы с Лихо заглянули в первую. Создавалось впечатление, что сорр жил как тот богач-лунатик после разорения, загаживал одну комнату и перебирался в следующую. Из семейных спален на втором этаже в относительном порядке была только бывшая комната самой Анни. Мы переглянулись с котом. Я вернулась вниз, взяла перчатки из лаборантской аптеки, а то кто знает, что за дрянь зародилась в этой свалке, и большой старый наматрасник. Один такой уже стоял внизу с испорченными шторами со всего дома и пришедшими в негодность во время уборки щётками и тряпками.

Сейчас я завязала нижнюю половину лица марлей с тонкой ватной прослойкой между слоями и методично ощупывала вещи сорра, прежде чем закинуть в старый наматрасник. А Лихо кажется задался целью пролезть в каждую щель.

- Учти, такого всего красивого в пыли и гирляндах паутины, в постель не пущу! Пойдёшь повторно мыться! - предупредила я, отправляясь вниз с наполовину наполненным мешком. - Завтра надо выкинуть из дома эти вонючие тряпки. Что ж такие тяжеленные-то! А я ведь даже целиком не набила.

Я с трудом, вспотев по самые брови и пыхтя, как лесной ёж, пристраивала мешки в холле центрального входа. Так как отмывать дом я начала с аптеки, то теперь двигалась от аптеки через личные комнаты к центральному входу. Я упёрлась руками в поясницу, разгибаясь после дотаскивания шмоток до выхода. И в этот момент в узкое окно около двери резко застучали. Я развернулась к окну в прыжке, словно сама была испуганной кошкой.

- Пустите меня в дом, мне нужна помощь! - потребовал слишком поздний визитëр, в котором я узнала барона Соммерса.

- А при чëм здесь я и мой дом? Ещё в начале дня вы сидели за решёткой в управе, и старший йерл обвинял вас в измене, - напомнила я. - Помогая вам, я сама стану соучастницей. Спасибо, но я воздержусь.

- Я заплачу, - пообещал барон.

- Кем надо быть, чтобы рисковать шеей ради денег? - собралась я уходить.

- А если я расплачусь точным описанием процедуры проверки? - эти слова заставили меня остановиться и вернуться к двери. - Мою мать, вдову Соммерс, признали потерявшей рассудок. А так как я был десятилетним, то я присутствовал, как заинтересованное лицо. Мать не смогла ответить на все вопросы, её признали неразумной и отправили в дом для душевнобольных. Я не успел вырасти, чтобы забрать её. Но ту процедуру помню посекундно.

Я не раздумывая, открыла дверь и втянула барона в дом.

- Да ты ранен! - заметила я покрасневшую ткань на его боку.

- Йерлы не горели желанием меня отпускать, - буркнул он.

- Надеюсь на крыльце не осталось капель? - я проскользнула мимо него, чтобы осмотреть самой.

Совсем рядом с воротами раздался лай собак.

- Твою ж... - влетела я в холл, закрывая за собой дверь.

Оглянувшись по сторонам, я кинулась к мешкам с тряпьëм сорра, вытаскивая половину.

- Сюда быстро! И не вздумай хоть один признак жизни подать, сама удавлю! - предупредила я, запихивая грязные и вонючие тряпки поверх барона.

В дверь уже стучали, поэтому я схватила Лихо и посадила его на мешок, внутри которого прятался барон.

- Лихо, там собаки! И ты испуганный котëнок, а не как обычно! - предупредила я, направляясь открывать дверь.

- Фрау Анна, - на пороге стояли йерлы с собаками, а впереди йерл Нудисл. - Мы разыскиваем преступника, и его следы привели в ваш дом.

- Простите... - стянула я маску с лица, отступая в холл. - Я просто убиралась...

- Вижу, - кивнул мне йерл. - Это что?

- Старые наматрасники, я складываю в них вещи сорра и старое бельё. - Чуть раскрыла я горловину наматрасника, показывая содержимое.

Тут одна из собак начала рваться с поводка и лаять на мешок. Из складок ткани тут же вылез Лихо, вытянулся на и без того длинных лапах, выгнул спину, и злобно зашипел.

- Так, фрау! Барон здесь? - строго спросил старший йерл.

- Да, сидит в этом мешке, - сложила я руки на груди под насмешливые фыркания стражей порядка. - Вон как ваш пёс заливается, весь пол мне слюной залил.

- Мы серьёзным делом заняты, а вы всё шутите, фрау. И да уберите уже из дома собак, они ведь сейчас из кожи выпрыгнут, при виде кошки. - Разозлился старший йерл.

- Это котик, - уточнила я.

- Котик, - передразнил меня йерл. - Вы же вроде собирались брать деньги на зановесочки, а купили котика?

- Я не покупала. Он ничейный и голодный был. - Сцепила я пальцы, опустила голову и отвечала лишь быстро поднимая взгляд, копируя Альку в детстве, у неё срабатывало всегда.

- А вы фрау, пожалели бедолагу и накормили, и приютили. Жалко же котика, правда? - похоже эта методика подействовала даже на йерла. - Вы хоть знаете, что это за кот?

- Чей-то? - испуганно захлопала глазами я.