— Да, думаю, ты совершенно прав, — выбрала наконец-то стратегию Тео. — Новая веранда мне определенно понравится. Но почему ты начал работать в такую рань?

— Так потом же вы к криворукому этому собрались — который виноградник выкупил, а вино сделать не может. Как его там… К Соннере. Ну я и начал пораньше.

— В следующий раз начинай, пожалуйста, попозже, — прикрыв рот ладонью, зевнула Тео.

— О. Простите, — виновато понурился Том. — У вас окно на другую сторону выходит — я думал, не будет слышно. Ну и стучать старался потише.

— Недостаточно тихо. Так что давай-ка ты часиков с девяти веранду курочить будешь.

— Хорошо. С девяти. Как прикажете, — немедленно согласился Том.

— Вот и молодец. А сейчас поковыряйся тут еще часик максимум и заканчивай. Я умоюсь, приготовлю завтрак — и пойдем к Соннере. Посмотрим, кто там его проклял и за что.

Кенси не заканчивался — так, как заканчивалась Огаста. Он не обрывался острыми углами промышленной зоны, не исчезал, обрубленный стальным капканом кольцевой дороги. Кенси медленно таял, растворяясь в наступающем прилеске. В плотном ряду домов появлялись промежутки, туда затекали зеленые ручейки травы и кустов, они становились все шире и шире и больше не ограничивались заборами и калитками. Строгая паутина улиц постепенно исчезала, ей на смену пришел первозданный самоорганизующийся хаос. Крохотные домишки городской бедноты были натыканы там и сям, их деревянные и соломенные крыши торчали из зелени садов, как грибные шляпки из травы. Но постепенно домов становилось все меньше, деревьев — все больше, и в конце концов Тео поняла, что идет не по городу, а по лесу. Косые лучи солнца, пробивая путь через кроны, окрашивались в прозрачную зелень, и падали на дорогу, расцвечивая ее пятнами тени и света.

Поначалу Тео поразила абсолютная тишина. Здесь не было ни голосов людей, ни лая собак — только золото, и зелень, и прохлада. А потом мир начал наполняться звуками. Они проступали исподволь, втекали в сознание призрачными ручейками. Шелест листвы. Озабоченное жужжание пчел над придорожными цветами. Прозрачная россыпь птичьей трели. Когда вкрадчивый, нежный шепот леса прервала деревянная механическая дробь, Тео вздрогнула.

— Что это?

— Где? — растерялся Том.

— Ну это вот. Стук в лесу! Вот, прямо сейчас — слышишь?

— А, это! — удивленно посмотрел на нее Том. — Это дятел. Вы что же, дятлов не слышали?

— Не доводилось, — Тео остановилась, заинтригованно вглядываясь в пронизанные солнечными лучами лесные заросли. — Я все-таки в городе жила, а не в деревне.

— И что? В парках этих дятлов как грязи. Да даже у вас в саду парочка точно жила. Они постоянно старую яблоню ковыряли, жуков подъедали. Что, правда не видели? — недоуменно поднял брови Том — и тут же сам придумал объяснение несовпадение. — Наверное, вы просто на них внимания не обращали. Зачем благородной даме какие-то дурацкие дятлы.

— Э-э-э… Да. Наверное, — поспешила согласиться с версией Тома Теодора. — А где они?

— Кто?

— Да дятлы же! Я слышу звук — а сами они где?

— А! Вон! На вязе — на том, большом, который справа. Во-о-он туда глядите, — Том наклонился к Тео, указывая вытянутой рукой в глубину леса. От него шло теплое ровное тепло и мягкий, какой-то очень уютный запах — скошенная трава, дерево, дым и немного пота. На мгновение прикоснувшись щекой к горячей коже, Тео проследила направление. На стволе старого узловатого вяза сидела маленькая невзрачная птичка. Хваленая красная шапочка была почти незаметна, а пестрое оперение сливалось с пятнами солнца на коре.

— Да! Вижу! Я его вижу!

— Вот и отлично, — внезапно насупившись, буркнул Том, отступая на пару шагов в сторону. Уши у него заметно порозовели. — Не знаю, что вы такого интересного в этом дятле нашли. Вот если по лесу павлины летали…

— Павлинов я как раз видела, — Тео очарованно наблюдала, как дятел стремительными движениями головы перфорирует ствол дерева.

— Серьезно? Вживую?! А какие они?

— Павлины? Большие. Где-то как… гуси, наверное. И перья — яркие, как будто эмалированные. А хвост… приблизительно вот такой в длину, — отмерила руками Теодора. — Когда павлин хвост распускает, это как… как… как будто парчовую штору задергивают. Только что ничего не было, и вдруг раз — два метра роскоши.

— О-о-ох, — восхищенно протянул Том. Тео не поняла, что именно вызвало такую реакцию — ее неуклюжее описание или сам факт, что Теодора павлина видела. — Это вы в зоопарк ходили, да?

Упс.

— Да. Ходила, — как можно увереннее соврала Тео и мысленно скрестила пальца на удачу.

Ну должен же быть в довольно крупном городе хотя бы один зоопарк. Господи, пускай он там будет.

— Ого. Здорово! Я тоже мечтал туда сходить — только… ну… сами понимаете.

— Да. Понимаю, — с облегчением выдохнула Тео. — Ничего. Когда мы вернемся домой, я подарю тебе билет.

— Ох ты. Спасибо, — расплылся в улыбке Том. — А тигра видели? Он правда такой здоровый, как на картинках рисуют? А руку человеку откусить может? А медведя? А волков? Они только ночью воют, как собаки, или днем тоже? А льва видели?

К тому времени, как Тео добралась наконец-то до фермы Соннеры, язык у нее уже заплетался, а в голове звенело от вопросов.

— Зебры действительно выглядят точно как лошади. Только не те лошади, на который мы из особняка выехали, а маленькие такие, кургузенькие. И грива шеточкой. Нет, кормить я их не пробовала. Но, честно говоря, зебры выглядели очень упитанными. Не думаю, что мои сухарики им пошли бы на пользу.

— А слон? Слона видели? — уже перед воротами жадно выдохнул Том.

— Да. Он правда очень большой. Но, честно говоря, меньше, чем я ожидала. По описаниям представляешь, что слон — это что-то такое… такое… титаническое. Поэтому реальность несколько разочаровывает. Просто здоровая лысая зверюга, морщинистая вся, шкура — как земля после засухи. Ну и воняет в слоновнике так, что глаза слезятся.

Недоверчиво хмыкнув, Том покачал головой.

— Не знаю… Если бы мне показали слона — я бы точно не разочаровался, — он поглядел на ворота так, словно желал им сгореть в аду. — Я еще про носорога спросить хотел.

— На обратном пути спросишь. Давай, постучи-ка погромче. Чем раньше начнем работу, тем быстрее закончим.

Ради визита магички Соннера расстарался и купил в городе пару бутылок и торжественно выставил их на стол, присовокупив к вину тарелку молодого козьего сыра и вяленый инжир.

— А ты, парень, вон там пока постой. Послушай, что умные люди говорить будут, — небрежным кивком Соннера отправил Тома подпирать угол и опустился на стул, широко расставив могучие ноги.

— Неплохое божоле. Из того, что можно найти в городе — самое лучшее. Конечно, с тем вином, что делал, даже в сравнение не идет, но лучшего я не нашел. Уж не обессудьте, — Соннера протянул Теодоре стакан. — Ваше здоровье, благородная госпожа.

Тео осторожно пригубила вино — действительно очень достойное. Если Соннера и вправду делал божоле классом выше, то сейчас он терял огромные деньги.

— Я вам так скажу, госпожа Дюваль. Соседи это — тут и думать нечего, — в подтверждение нерушимой правоты своих слов Соннера врезал кулаком по столешнице, и стоящие на ней стаканы с жалобным дребезжанием подпрыгнули. — Душат честную конкуренцию, боятся прогресса. Если бы не эти завистливые ретрограды, я бы давно производство раскрутил и современный завод на место этой развалюхи построил!

Стоящий в углу Том закатил глаза, всем своим видом выражая мнение «Боже, какой чурбан!». В глубине души Тео была с ним абсолютно согласна.

— Возможно. Если я определю способ магического воздействия, то смогу обратить вектор, и тогда кто-то из ваших соседей внезапно заболеет. Такой вариант вас устроит?

— Да. Замечательно, — хищно оскалил прокуренные зубы Соннера. — Если кого-то из этих негодяев паралич разобьет, заплачу вам премию!

— Я приложу все усилия, чтобы найти виновного, — уверенно кивнула Теодора, на самом деле никакой уверенности не ощущая. Чертова порча, такая простая и очевидная в теории, расползалась в хаотичную массу вариантов, которую Тео никак не могла собрать воедино.