— Это вкусно! — настаивал Алекс.

Рейн ткнула меня локтем в ребра.

— Хорошо, — сказал я, — но к ним нужны овощи.

— Фу! — Алекс поднял глаза к потолку и широко развел руками. — Почему?

— Потому что, если ты этого не сделаешь, никаких макарон.

— Фу! — снова закричал он. — Они должны быть зелеными?

— Ага, — ответил я с полуулыбкой.

— Только не брокколи!

— Зеленые бобы? — предположила Рейн.

Алекс опустил плечи и издал смехотворно долгий вздох.

— Отлично, — пробормотал он, повернулся и побежал на кухню, закричав Линдсей. — Папа сказал «да»!

Рейн затряслась от беззвучного смеха.

— Он очень похож на тебя, — сказала она.

— Я не ем это дерьмо.

— Я имею в виду то, как он ведет себя, когда не получает того, чего хочет.

— Тогда хорошо, что ты сказала «да». — Я улыбнулся и прижался губами к ее губам.

* * *

Рейн свернулась калачиком рядом со мной и поцеловала мое плечо, проведя пальцами по моей груди и вниз по моему прессу, и мой член ответил. Ее глаза взглянули на меня, а язык прошелся по губам.

— У тебя есть что-нибудь для меня? — спросила она с лукавой улыбкой, прежде чем ее рука опустилась ниже. Она медленно погладила мой ствол вниз к яйцам, а затем снова поднялась вверх. Я повернул голову и приблизил ее лицо к своему, глубоко поцеловав, пока она продолжала водить кончиками пальцев по моему члену. Я застонал ей в рот, и ее язык прошелся по моим губам.

Она отстранилась, выпустила мой член и закинула одну ногу мне на бедра. Положив руки мне на грудь, она медленно потерла себя вверх и вниз по моему члену.

— О, черт, детка, — простонал я. — Ты сводишь меня с ума.

— Хорошо, — ответила она. — Это именно то, чего я хотела.

— Все, что ты захочешь, — сказал я. — Все твое. Просто продолжай это делать.

— Это все, чего ты хочешь? — спросила она с лукавой улыбкой. — Тебе легко угодить.

— Дразнилка, — пробормотал я, приподняв бедра и прижавшись к ней.

— Не думаю, что ты можешь называть меня так, когда я голая и на тебе, — сказала она.

— Могу, пока я не похоронен внутри твоего трепещущего влагалища.

— Трепещущего влагалища? — Рейн начала смеяться, и я улыбнулся ей, как влюбленный идиот, которым и был.

— Знаешь, — сказал я, — то, которое прячется в твоем влажном треугольнике кудрей.

— Хороший способ создать настроение, — она закатила глаза.

— Создашь настроение моему воину в пурпурном шлеме? Он просто умирает от желания пробиться сквозь твой подлесок.

— На этом все, — сказала она, начав слезать с меня.

Я схватил ее за запястья и удержал на месте. Она засмеялась и начала вырываться, но я притянул ее к себе, пощекотав бока, отчего она засмеялась еще громче.

— Ш-ш-ш, — прошептал я, — ты разбудишь Алекса.

Она прикрыла рот рукой и попыталась хоть немного взять себя в руки.

— Где ты набрался всего этого?

— Раньше я смотрел много порно, — признался я. — О, и я подписан на журнал Penthouse (прим. пер. — эротический развлекательный журнал для мужчин) — ну, знаешь, ради статей.

Еще больше закатывания глаз. Я ответил, потянув ее обратно вниз на свой член. Рейн застонала и задвигала бедрами в такт моим. Я нашел ее горло своим ртом и языком, пробуя плоть, когда поднял свою руку, чтобы обхватить ее грудь и потянуть за сосок.

— О, Боже… Бастиан…

— Ш-ш-ш…

Она прикусила губу и закрыла глаза. Я не мог больше ждать, поэтому перевернул ее на спину. Погладил ее бок и остановился на бедре, поднял его над своим, прежде чем скользнул в нее.

Наши звуки были ритмичными, как океанский прибой, накатывающий на гладкий песок после летнего шторма. Мы двигались медленно, целеустремленно, совершенно спокойные в нашей любви друг к другу. Голова Рейн откинулась назад, и ее рот слегка приоткрылся. Я считал каждый ее вздох, сверив их со своими собственными.

Я двигался в ней, увеличив темп. Рейн обвила мои ноги своими и крепко схватила меня за руки. Приподняла бедра, ее лицо исказилось от оргазма, и она стиснула зубы, чтобы не закричать вслух. Зрелище было больше, чем я мог вынести, поэтому последовал ее примеру с блаженным стоном.

Мое сердце продолжало бешено колотиться, пока я держал себя глубоко внутри нее и пытался установить мысленный контакт с любой частью своего тела. Однако все это, казалось, было в каком-то посторгазмическом шоке, и продолжало настаивать на том, что мои ноги больше не были прикреплены к остальной части меня.

Содрогнувшись в последний раз, я легонько поцеловал ее в висок и в изнеможении перевернулся на спину. Моя нога пульсировала, что часто случалось после чрезмерных нагрузок, но я не обращал на это внимания. Это была моя последняя травма на турнире — последний шрам, оставивший свой след на моем теле и в душе.

— Я люблю тебя, — тихо сказала Рейн, прижалась ко мне и покрыла поцелуями мое плечо.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Ее волосы были в беспорядке по всей голове и плечам, а макияж размазался под глазами. По всему лицу были красные пятна от нашего междусобойчика — самое прекрасное зрелище в мире.

Она была моим пьянящим напитком — единственным, который я когда-либо захочу снова.

Коснулся кончиком пальца ее щеки и медленно погладил. А затем взял лицо Рейн в ладони и заглянул в ее прекрасные глаза. Я подчеркивал каждое слово, которое произносил, чтобы она знала, как сильно я это чувствовал.

— Ты — мой мир.

— Ты невероятен, — ответила Рейн. — Ты — все, чего я когда-либо хотела.

Впервые с тех пор, как мы встретились, я по-настоящему поверил ей.

Моя жизнь была сбалансированной. С этого момента я буду тем мужчиной, которым, как она всегда верила, я мог быть.