— Гоооол! — Обрадовались зрители на заполненном до отказа автозаводском стадионе.

— Как я пробил? — Спросил Хидиятуллин, подбежав меня поздравить.

— Можно было бы и понежнее, — пробормотал я под гогот парней, держась за голову, в которой всё ещё что-то шумело.

К сожалению, наш стартовый порыв медленно, но верно сошёл на нет. Мяч мы очень много контролировали, плели перед штрафной парней из Львова такие кружева, что голова шла кругом. Гаврилов, Черенков, Шавло, Ярцев, Хидиятуллин, перекатывали мяч друг другу по десятку раз. Однако до опасных моментов вплоть до 30-ой минуты дело больше не доходило. Даже зрители приуныли и перестали махать шарфиками. Но мы-то знали, что «Карпаты» не железные и сейчас дойдут до кондиции и голевые моменты буквально посыплются.

Первым почувствовал слабину соперника Фёдор Черенков. Он не стал отдавать в тридцатый раз пас на Юру Гаврилова, а рванул в сольный проход, ловко обыграв по ходу движения двоих игроков соперника. Я мгновенно открылся в свободную зону, что бы сыграть с Фёдором в стеночку. И Черенков через полсекунды дал пас именно мне. Я в касание отпасовал обратно на ход нашему полузащитнику, отрезав тем самым ещё двоих футболистов «Карпат», и Фёдор Фёдорович, ворвавшись в штрафную, разыграл ещё одну стеночку с Серёжей Родионовым. А дальше лично мне оставалось только любоваться, как прошедший через центр Черенков, выскочив один на один с Алексеем Швойницким, черпачком перекинул бросившегося в ноги львовского голкипера.

— Гоооол! — Дружно запрыгали болельщики на трибунах.

— Дааа! — Неожиданно громко заорал Фёдор Фёдорович и понёсся по полю, стараясь ускользнуть от наших объятий.

И убежать наш юный плеймейкер мог бы далеко, но с бровки выкрикнул «Дед», что 2: 0 — это ещё не победа, и радость от замаячившего в ближайшей перспективе еврокубка мгновенно улеглась.

Во втором тайме, на который наша красно-белая молодая банда вышла ведя в счёте 2: 0, картина игры нисколько не изменилась. Гости из Львова отбивались и числом и уменьем, а мы много комбинировали и раз в четыре минуты беспокоили вратаря Швойницкого либо дальними ударами, либо своими опасными проходами в штрафную площадь. И примерно на 60-ой минуте такая игра закончилась ещё одной неприятностью.

Мы с Родионовым в скоплении защитников «Карпат» умудрились сделать по две передачи друг другу, я выскочил на убойную позицию — семь метров до ворот, только вваливай на силу и беги на центр поля, праздновать новый успех, но отчего решил выпендриться. Замахнулся, уложил вратаря «Карпат» на поле, двинул мяч вправо, чтобы закатить его уже в пустые ворота, и тут меня со спины кто-то снёс. Мяч улетел за лицевую линию, я носом чуть-чуть не вспахал торпедовский кочковатый и полулысый газон, а главный судья указал на одиннадцать метров. «Так тебе и надо, — пробухтел я себе под нос. — Не будешь выёживаться лишний раз на футбольном поле».

Пробить пенальти после небольшого совещания мы решили доверить Вагизу Хидиятуллину, который у нас сегодня с дальней дистанции дважды мощно и точно выстрелил, и лишь хорошая игра голкипера «Карпат» спасла гостей от верных голов. Футболисты наших команд выстроились вокруг полукруга перед штрафной площадью, Вагиз отошёл на семь метров от мяча и замер в ожидании свистка. Разом притих и весь переполненный стадион. А затем, как только судья выдул тревожную трель из свистка, Хидя рванул и так дал по мячу, что за вратаря стало немного страшно. Однако мяч с голкипером разминулся. Швойницкий упал вправо, а футбольный снаряд вонзился в левый угол ворот.

— Гооол! — Обрадовались трибуны, мы же со своей стороны поздравили друг друга в рабочем дежурном порядке.

После пропущенного мяча, гости провели сразу две замены. Кто там вышел у них на поле первым я прослушал, а вот второй парень, появившийся на газоне у «Карпат» мне показался до боли знакомым. «Это же Юрий Суслопаров! — догадался я. — Он же в „Спартаке“ с 1986 года будет играть в центре обороны. Высокий — 185, умный хорошо читающий игру футболист. После матча скажу Старостину, чтобы взял парня на заметку».

А тем временем гости, наконец, перестали бояться грозного соперника, то есть наш «Спартак», и в первый раз пошли крупными силами в атаку, оголяя тылы. «Поздновато спохватились», — усмехнулся я и как блуждающий форвард бросил в центральном круге одного Родионова полетел в защиту. И только тут я разглядел ещё двух знакомых хлопцев — это крайний полузащитник Андрей Баль и ещё один игрок середины поля молоденький Василий Рац. Они через несколько лет вместе будут зажигать в киевском «Динамо». Но пока у «Карпат» солировал Степан Юрчишин, среднего роста, резки и вёрткий атакующий полузащитник. Именно Юрчишин соорудил первую опасность у ворот Рината Дасаева. Он обманул нашего Хидиятуллина и с восемнадцати метров пробил точно в угол. Ринат оказался на высоте, после чего моментально выбросил мяч прямо на центральную линию поля. «Надо рвать пока у гостей в защите решето», — понял я и вдарил «по газам».

Тридцать метров мной были «съедены» за три секунды. В этот момент Сергей Родионов придержал мяч, прикрыв его корпусом, и кинул точным пасом его на ход. «Отдыхайте пока мужики», — мысленно обратился я к опешившим защитникам «Карпат», от которых, прокинув мяч ещё дальше к воротам, улетел, словно на крыльях. Трибуны тут же загудели и засвистели. Ведь прошло всего каких-то шесть секунд от массированной атаки на наши ворота, а я уже вот он — перед кипером Алексеем Швойницким, который без раздумий бросился в ноги. На этот раз я обыгрывать голкипера не стал, не сближаясь, пробил с носка под опорную ногу, дешево и сердито, а главное результативно.

— Гоооол! — Громче всех взорвался сектор на западной трибуне, где собрались самые оголтелые фанаты.

И я рванул поприветствовать красно-белую торсиду, по традиции сорвав с себя футболку. Однако пробегая мимо скамейки запасных, услышал от Николая Старостина:

— Никон, прекращай цирк! И вообще давай на замену, пусть Калаш побегает, ему полезно.

— Умеет вы подбодрить, Николай Петрович, — пробормотал я, надев обратно футболку и двинувшись на бровку, где боковой судья должен был зафиксировать момент замены футболиста.

После матча в раздевалке от радости за попадание в еврокубковую осень не осталось и следа. «Дед» раздражённо ходил по комнате взад и вперёд и не находил слов. С одной стороны команду нужно было хвалить и поздравлять, с другой нещадно ругать, возможно, с использованием ненормативной лексики. Ведь как только я ушёл с поля и мы повели 4: 0, парни так расслабились что пропустили за оставшиеся 20 минут 3 мяча. Одну штуку забил Андрей Баль и дважды поразил ворота Дасаева Степан Юрчишин, который на данный момент являлся лучшим бомбардиром первой лиги.

— Николай Петрович, отметить бы надо это дело — выход в европейский Кубок кубков, — несмело заметил Юрий Гаврилов.

— По одному месту вас всех отметить бы надо, — пробормотал Старостин. — В общем, так — сегодня кто хочет, может ехать по домам и обрадовать жён, что завтра выходной день. А в четверг начинаем готовиться к последнему матчу первого круга против «Торпедо» и одновременно к Спартакиаде народов севера. Тфью, то есть Спартакиаде народов СССР.

«Дед» осуждающе посмотрел в мою сторону, ведь именно я предстающую Спартакиаду в кулуарных беседах отправил на север за полярный круг.

— Никонов, пойдем, поговорим, — сдерживаясь из последних сил, чтобы не наорать на команду, сказал Николай Петрович.

Я пожал плечами, но какой был у меня выбор, поэтому вместо душевой поплёлся следом за старшим тренером. Разговор под грифом «совершенно секретно» «Дед» начал с обсуждения концовки прошедшего поединка:

— Что, по-твоему, мнению я сделал не так? Почему провалили последние 20 минут?

— Если смотреть с формальной точки зрения, то…

— То не юли! — Рыкнул Старостин.

— В центре накосячил Саша Мирзоян, на выходе один раз ошибся Ринат Дасаев. Только у нас игра заточена на контроле мяча, а мы этот мяч в конце отдали «Карпатам». Все по чуть-чуть виноваты. Ничего страшного, просто матч станет хорошим уроком на будущее.