Я от такого аж рыдать повременила.

– Не было такого, – возразила хмуро.

– Да? – притворно удивился он, протягивая мне стакан. – То есть ты на мне рубашку голыми руками не рвала, умоляя тебя в жёны взять, но не уходить?

Потрясённая, я даже стакан взяла, снизу вверх во все глаза глядя на лорда Армейда. А он стоял, невозмутимо-уверенный и вот ничуть не издевающийся, и ждал моего ответа. Подчёркнуто внимательно.

– Нет! – высказалась негодующе.

– Как нет? – Ренар – одна сплошная оскорблённая невинность. С видом крайне удивлённым и даже озадаченным, сел на край дивана, оглядел меня внимательно и нахмурился. – То есть не ты меня заставила сделку принять, по условиям которой мне или умирать, или тебя в жёны брать?

Нет, ну нормально?!

– Ренар, – позвала изумлённо, просто не зная, что тут сказать можно.

Как вообще на подобную наглость следует реагировать?

– Да, сияние моё? – мне уделили всё внимание.

Со словами я так и не нашлась, решила спросить уже поднадоевшее:

– У тебя совести что, совсем нет? Даже капельки? Даже умертвия залежалого?

– Ну почему же, – вот теперь его губы в улыбке дрогнули, а в серо-зелёном океане тревоги и боли за меня начали медленно распускаться светлячки смеха. И то, не смеха даже, а чего-то отдалённо на него похожего. Не до смеха архимагу было, его мрачные мысли и эмоции изнутри поедали. – Тут не в совести дело, Лиюша. Ты посмотри, от удивления и негодования плакать передумала.

Шмыгнула сопливым носом ему в ответ.

Мне тут же в свободную руку вложили белоснежный платочек, и пока я лицо и глаза от слёз вытирала, Ренар, помолчав, заговорил:

– Я хочу тебе ту мастерскую показать, Лия, мы её пока оцепили, у моих ребят приказ ни к чему не прикасаться. Есть вероятность, что ты заметишь то, что мы можем пропустить. Если идти не захочешь…

– Я хочу! – перебила торопливо и только теперь на стакан в руке посмотрела.

Плещущаяся на дне янтарная жидкость доверия не вызывала, и не зря.

– Думаю, уже и без этого обойдёмся, – рассудил ректор, мягко, но непреклонно забирая у меня стакан.

Я и не возражала, ощутив резкий алкогольный запах.

– Я сейчас, – на пол соскользнула, до двери в спальню метнулась и на пороге застыла, не в силах совершить следующий шаг.

Ужас такой захлестнул, что я пошатнулась и едва на ногах устояла! Но развернулась, полными страха глазами на вскочившего на ноги Ренара посмотрела и одними губами прошептала:

– Никуда не исчезай.

– Лия, – он, осознав, что никакой опасности нет, смял защитное плетение – и как оно только в его руках вместо бутылки и стакана появилось? – шумно облегчённо выдохнул и резко заявил: – Я не умер. И не собирался даже.

Я насупилась, сложила руки на груди и совершенно честно высказалась:

– Знаешь, с этого момента я за тебя бояться никогда в жизни больше не буду. Во-первых, бесполезно, во-вторых, изматывающе!

– А вот это правильно, – он улыбнулся, одобряя, и поторопил, – время, любимая.

Ох, точно, ждут же!

– Бегу, любимый! – заверила и рванула в ванную, приводить себя в порядок.

Уже там, стоя за закрытой дверью и держа ладони под струёй ледяной воды, я снова тихо плакала и улыбалась. От облегчения, от того, что предупреждение моё пригодилось, да и просто от счастья из-за того, что не умер, живой остался и даже невредимый, и всех вокруг сберёг и сохранил.

* * *

– От меня ни на шаг, – серьёзно предупредил Ренар в третий раз, когда очертания портала истаяли, перенеся нас из его гостиной прямиком в артефакторскую мастерскую.

– Я поняла, – ответила тихо, успокаивающе сжимая его ладонь, в которой покоилась моя ручка, и с интересом оглядываясь.

Мастерская была совсем не такой, как я её представляла.

Я-то, артефактор-дилетант, работала в мастерской картографа, совмещая свою официальную работу с абсолютно незаконной деятельностью, вот невольно и думала, что все артефакторы в похожих на моё помещениях обитают.

Но или я чего не знала, или конкретно этот артефактор оказался неправильным, потому что поселиться он решил в ангаре. Самом натуральном. Просторном, с высоким, метров десять, выгнутым по центру потолком, грубо придвинутыми в центре столами, чтобы увеличить рабочую зону, стоящими тут же распахнутыми шкафами, валяющимися всюду бумагами, схемами, чертежами, карандашами, линейками, обрезками проволоки, заготовками ножей, банками, склянками, свечами, монетами… много чего здесь было.

Одного не наблюдалось – порядка. Хоть какого-нибудь.

– А ты уверен, что это мастерская? – с неприкрытыми сомнениями вопросила я, задумчиво разглядывая содержимое столов и пола вокруг них.

И только после этого повернула голову и снизу заглянула в лицо архимага.

Вот тогда-то и увидела то, чего почему-то не заметила сразу. Точнее, тех.

Люди и нелюди, городская стража в форме, личное подразделение Ренара Армейда, оборотни из клана Песчаных охотников, архимаг… Все они оказались в отдалении у нас за спинами, судя по всему, исполняя приказ и ничего не трогая… Одно «но»: сейчас абсолютно все они смотрели даже не на нас – на меня!

– А ты не уверена? – вопросом на вопрос ответил мой любимый и напрочь игнорирующий как повышенное внимание, так и охватившее меня оцепенение. – Почему сомнения, свет мой?

В этот момент мой взгляд встретился с глазами Экерта… конечно, он тоже был здесь, его не могло не быть. И его взгляд… у меня сердце сжалось от боли при виде его тяжёлого, пронизывающего насквозь, злого взгляда. И так тяжело оказалось сделать вдох…

– Лия, – Ренар мягко и без труда передвинул меня так, чтобы встала перед ним и не могла видеть всех тех, кто столпился там, у стены.

Пришлось, сглотнув и отогнав все мысли и переживания, отвечать:

– Посмотри, какой беспорядок.

Лорд Армейд тепло улыбнулся и так тихо, чтобы услышала только я, сказал:

– У тебя, когда работаешь, тоже бардак.

И боль за Экерта схлынула, словно её и не было, а на том месте, где только что в сердце вонзались острые шипы, начали распускаться прекрасные благоухающие крокусы.

И так хорошо, тепло от его улыбки, радостно от его взгляда.

И тут к нам лорд Агарон весело подошёл. Нет, подходил он обычно, но взгляд был очень уж весёлым, а усмешка на тонких губах такой хитрющей, что я как-то против воли занервничала и попыталась от Ренара отодвинуться.

Он не пустил. Пришлось, вот как стояла, вежливо склонять голову и здороваться, потому что мне как более низкой по статусу полагалось первой здороваться:

– Рада встрече, лорд Агарон.

Мне ответили не менее вежливым полупоклоном, умудрившись сохранить на лице это загадочно-насмешливое выражение.

– Не сильнее, чем я, Эвард. Чем порадуешь?

Выбора особо не было, так что пришлось говорить так.

– Да не нравятся мне эти столы.

– Да нам тоже, – заверил архимаг, у которого чёрные с обилием хаотичных седых прядей волосы были убраны в аккуратный низкий хвост на затылке.

Ренар тоже с хвостом был, и тоже весь в чёрном, причём мундир без опознавательных знаков я уже знала, он форменным был.

– Приглядитесь, – сама я переводила взгляд с одного архимага на другого, продолжая держать своего за руку. Хотя это скорее он меня держал и отпускать не собирался. – Там лежат совершенно несовместимые вещи. Воск и медь, агатовые бусины, шелковые нити, еловые иголки, жидкое серебро, чёрный пергамент, льняное волокно… это не мастерская и даже не склад – ни один артефактор не будет так неосторожно обращаться с материалами. Это, – кивнула себе за спину, – здесь для привлечения внимания. Хм, или отвлечения, это смотря как посмотреть.

Мужчины переглянулись, и даже лорд Агарон, бросавший на Ренара хитрые взгляды, улыбаться прекратил и стал серьёзным, подобрался, встал ровнее.

И оба настороженно вгляделись в то, что располагалось шагах в двадцати от нас.

– Ты просил ничего не трогать, но я всё здание и прилежащие территории проверил лично, чисто, – коротко и по существу отчитался лорд Агарон.