Безумная. Я подсела и стянула перстень с пальца, лежащего мужчины. Украшение легко поддалось, и оказался у меня в руке. Мужчина сжал кисть в кулак и громко застонал, приоткрыв мутные глаза.

Испуганно встав, я попятилась, наткнулась на очередного убитого, паника накрыла меня, бежала как стрела в блажащие кусты. Скатившись в какую-то придорожную яму, затихла, отдышалась, кольцо одела на верёвку с крестом, трясущимися руками туго завязала и всё спрятала под платьем. Понимала, что оставаться на этом месте мне нельзя, будут искать. Будут искать девушку-монашку, которая воспитывалась и жила всю свою осознанную жизнь в монастыре, которая не знает жизни и выдаст себя этим в первом же поселении.

Мысли летели со скоростью реактивного самолета. Куда податься? Хотелось, по возможности как можно меньше оставить следов. Если продираться дальше в кустах, росших по обочине, то своё монастырское платье я изорву в клочья. И эти куски ткани останутся на колючках. Кусты очень напоминали наш шиповник. Решила, пока темно, нужно идти прямо по дороге, в направлении как мы ехали, к невысокой горе.

Часа три в дороге пешком, с непривычки, показались неподъёмной нагрузкой. В глазах основательно мутнело, мозг отказывался воспринимать действительность. Мешок висел на плече, а другой рукой я держала ветку, которую тащила за собой, стараясь заметать свои следы на пыльной тропе.

Небо посветлело, близился рассвет, первый рассвет моей свободной жизни в средневековой Испании. Холодный свет незнакомых звёзд, он таял на глазах. Усталая, грязная и голодная я плелась по дороге. Совершенно отупевшая и потерявшая связь с действительностью, механически передвигавшая ноги, это была вся Я.

И вот та самая девочка в моём сознании, которую я решила когда-то спасти, стала биться и кричать, что стоп, хватит идти бездумно, надо искать укрытие и скрыться на весь долгий летний день от людей. Нужно отоспаться и тогда уже принимать правильные решения. Свернув с дороги в месте, где не было колючих кустов, а росла небольшая трава. Найдя в себе откуда-то силы, стала, ускоренно взбираясь вверх по каменистой возвышенности. Я была просто на пределе.

— Меня ищут, уже стали искать. Быстрее, — паника нарастала, а по спине и всему телу стекали капельки пота.

Пройдя так около часа, я зашла в лес предгорья. Медленно поднимаясь все выше и выше, отмечала, что некоторые деревья можно было назвать просто вековыми. Уже не разбирая породы, шла, а где-то и вовсе ползла еще определённый отрезок времени, главное для меня было выжить, укрыться.

— Укрыться. Выжить,- это мой шёпот?

" — я же, как раненое животное преследуемое охотниками. Я разве могу говорить? Что во мне осталось человеческого? Ничего, верно я уже и не человек более".

Наткнувшись на меленький ручей, напившись студёной воды, умывшись, я, пошла, прям по ручью. Опять вверх, мысль сбить с пути преследователей всегда была в голове. Ноги в кожаных сапожках промокли быстро и застыли, выйдя из ручья, карабкалась, что было сил дальше.

— Ещё немного, Всевышний дай мне сил. Ведь если не убили сразу, не утопили, как котёнка когда родилась. То сейчас, за что? Да кто вам дал право так поступать со мной!

Возмущение и огромная тяга к жизни росли в сознании.

Толстенные корни деревьев цеплялись за каменистый склон, по ним было легче карабкаться наверх. И вот вцепившись в один такой корень и подтянувшись, увидела, что под ним есть глубокая нора подобная логову крупного животного. Даже вблизи этого углубление в камнях было практически не видно. Я подлезла под корень огромного дерева, залезла в это логово и затянула сумку вслед.

Углубляясь всё дальше и дальше, продвигаясь назад худенькой спиной, поняла, что по сути, это маленькая пещерка, в которой можно затаиться, на какое-то время и прийти в себя после пережитых ужасов и потрясений. А ещё узкий лаз в мою нору можно было заложить изнутри подвернувшимся камнями, совершенно лишними и мешающими продвижению. Сделав это, я замуровала себя окончательно. От усталости не могла даже есть, не могла думать, оставила всё мысли на потом. Положив мешок под голову, я расправила там пакет с документами, оттянула их внутри сумки в сторону, чтобы не помять во сне, и уснула. А может просто потеряла сознание.

Глава 5

Это был просто миг. И я уже не сплю.

Сознание медленно приходило в норму. Даже не сознание, нет. Понимание того, что произошло. Там на дороге. Из-за меня люди поубивали друг друга. Просто лишили жизни, лишили планов, отняли у близких. На дороге осталось лежать около семи человек.

Исполняя чьи-то приказы, люди стреляли и резали чужую плоть. Что происходит? Кому я так мешаю? Так. Как там говорили все, кому становилось худо от собственных мыслей? Подумаю об этом после. А сейчас, у меня болела каждая косточка, каждый участок моего хрупкого тельца. Голод. В тесной каменной норе невозможно было толком развернуться.

Прислушалась, лес был наполнен особенными звуками и ароматами. Где-то высоко на ветках деревьев, в густой листве птицы, перелетая с ветки на ветку, шелестели листьями. Скрипели раскачавшиеся ветки деревьев, пахло свежими травами, смолой и цветущими растениями.

Так захотелось вздохнуть полной грудью и зажить свободно, ничего не опасаясь. Подумала, что если в лесу были чужие, особенно люди, то птицы бы стихли наверно. Я тихонько разгребла каменную кладку, что нагородила давеча и выползла из своего укрытия, вытащив мешок. Размяла затёкшие ноги и, подтянувшись на толстом корне дерева, перебросив тело, оказалась над своей норой, подползла к дереву, оперившись спиной на толстый ствол, укрылась между корнями.

Я проспала практически целый день, хотелось, есть и пить. Открыла мешок, нашла сыр и лепёшку, всё было завернуто в холст. Пакет с документами пока не вскрыла, скрутила бумаги осторожно в рулон, достала из кармана платок, обернула его вокруг рулона, концы платка затолкала вовнутрь. На дне мешка нашла обрывок веревки, обвязала рулон с документами и отложила на дно сумки, потом разберёмся.

Всё обстояло так — мужская одежда в наличии, но не мой размер. Еда на первое время есть, но совсем не много, ручей не далеко. Укрытие тоже есть, но до первого дождя. Что же не будем раскисать. Конечно, юная девушка средневековья в такой ситуации явно растерялась бы. Не знаю, выжила бы? Не хотелось об этом думать. Я сегодня о многом не хочу думать, это мешает. Моя цель выжить. Любой ценой, ведь жили же как-то люди в эти тёмные века. И не все они сгорели в кострах инквизиции. Уж чему-чему, а быть идеальной католичкой я в монастыре научилась хорошо. Научилась наблюдать за людьми, их мимикой и жестами, слышать не только речь, но и чувствовать в ней ложь, настороженность и многое другое. Анализировать и делать выводы. А ещё научилась бить поклоны, не отрывая взгляда от лика Мадонны, шептать выученные наизусть молитвы и при этом думать. Думать и анализировать.

Что же — попытаемся прорваться.

В сумке был внушительный такой мешочек с монетами разного достоинства, но рано мне ещё в люди, деньгами трясти, идём в горы. А для этого нужна удобная одежда и обувь. Ещё раз ощупала весь мешок, в шве нашла воткнутую швейную иголку и намотанную на неё нить.

Падре спасибо! Где теперь твоя беспокойная душа, желая всё изменить в истории с Каталиной, ты, скорее всего, попадёшь в другую временную параллель и будешь проживать всё заново, как я сейчас. Столкнёшься с историческими несоответствиями возможно, а где-то в монастыре, в своей жизни, возле окна будет стоять маленькая девочка и смотреть в прекрасное далеко.

Соберись, Катя, хватит философии, так с чего начать то? Всё сложила в мешок, сумерки сгущались, решила идти на звук журчащего ручейка. Это где-то не далеко. В поисках воды, пыталась идти на подъём, постепенно удаляясь от своего логова.

Водичка была прохладная и очень свежая, удивительная и не привычная для меня. Умывшись, почувствовала себя значительно бодрее. После предыдущего моего ночного перехода захотелось искупнуться, но в реальности просто обтёрлась, прибрала волосы. Заплела их в тугую косу, закрутив её в шишку на голове и закрепив палочками на японский манер. Палочки настругала кинжалом аббата. Красота. Дальше предстояла примерка мужского костюма. Штаны, рубашка и безрукавка — все большое. Попробуем ушить, но надо найти хорошее укрытие, чтобы заняться курсами кройки и шитья. Очистила платье монашки, встряхнув его от пыли и застирав кровавые пятна на подоле, отпорола от платья все лишнее, укоротила острым кинжалом длинную юбку.