Дергала двери подряд, заглядывая мельком. Одна, вторая… его. Это, без сомнений, наглость вламываться в хозяйскую спальню, но где здесь еще одна ванная не представляю.

Мне нужна только раковина. Больше ни к чему прикасаться не буду.

Влетела в комнату в черно-золотых тонах. Дернула дверь слева и оказалась в окружении глянцевой черной плитки. Зеркало во всю длину стены по правой стороне над раковиной показало взбудораженное отражение. Щеки горели, глаза пылали, тело свело от напряжения. Открыла воду, сделала прохладней. Щедро плеснула в лицо одну горсть, вторую, третью. Снова посмотрелась в зеркало и едва сердце не остановилось!

— Хэнтсворт, — даже мне голос показался слишком уж сексуально наполненным.

Непреднамеренно. Это все он! Его демонское влияние.

Спиной чувствовала тепло его тела и начала дрожать от переполняющей не высвобожденной энергии.

Он смотрел на мой профиль, а я следила за ним через зеркало. Крылья носа трепетали, сквозь обычную маску стойкого непроницаемого безразличия проступили совсем иные эмоции.

Вскрикнула от резкого рывка за талию назад, впечаталась в железное тело. Настолько напряженное, что другое сравнение сложно подобрать.

Жадный и шумный вдох прошелестел над ухом, заставляя бесконтрольно дрожать. Невозможно реагировать спокойно, когда одновременно видишь и чувствуешь крепко прижимающие руки. Одна ладонь накрыла живот, вторая с талии поползла вниз. На лице Дарка написано какое-то нечеловеческое удовольствие: веки опустились, губы подергивались исказиться в оскале, и он по-прежнему как одержимый дышал глубоко и часто, наслаждаясь одному ему известным ароматом.

Вот что значат слова Аниты про "десерт". Это кондитерское изделие я бы попробовала. Устоять нереально.

— Сладко пахнешь, — низкий будоражащий голос смешался с хрипотцой.

Колени как-то резко подогнулись от прошивших насквозь, — вдоль и поперек, — разрядов. Не прижимай он к себе, я бы точно упала.

Черт, зачем надела платье? Зачем?

Проворная рука сгребла подол, не встретив даже вялого сопротивления. Руки безвольно висели. Я лишь наблюдала, сходя с ума от слишком острых ощущений: тактильных и визуальных.

Полустон-полувскрик отскочил от стен ванной, когда пальцы мягко прошлись по влажным чувствительным точкам под бельем — всего на какое-то ничтожное мгновение.

Поймала взгляд подсвеченных зрачков в зеркале. С трепетным ощущением слабого стыда наблюдала, как Хэнтсворт подносит к носу поблескивающие пальцы и втягивает воздух, прикрывая глаза. На несколько чертовски долгих секунд. Поднимает веки и впивается в мои глаза в отражении практически красными зрачками.

Пугающими. Нагоняющими ужас.

Дикое сочетание. Одновременно хочется сбежать и узнать что будет, если остаться. Проблема в том, что в таком состоянии можно только уползти.

Он резко шагнул вперед, толкая собой в спину без предупреждения. Бедра вжались в край раковины, корпус ушел вперед. Еще немного и лоб точно столкнется со своим отражением. Недвусмысленная твердость уперлась в ягодицы, намекая, что демон и сам неслабо возбужден. Но, судя по искореженному лицу в отражении, ему это не особо нравится.

Ладонь нагло проскользила по животу к груди, сжала ее. Я в состоянии "хочу прямо сейчас", каждое движение только подливает масла в огонь!

На груди не задержался. Пунктом назначения, похоже, была моя шея, и он до нее добрался. От ощущения, что хрупкая и жизненно-важная часть моего тела в чьих-то руках… Ладно, в одной руке. Достаточно посильнее надавить и все, нет больше Дианы Котеевой.

К своему стыду, возбуждение не исчезло.

Возможно, благодаря этому треклятому демону я открою в себе грань любительницы БДСМ. А вообще-то не хотелось бы, мне боль не нравится.

— Что ты выпила? — низкий голос чертовски будоражил, только сквозящая злость все портила. — Что использовала?

Что он несет?

— Чай пила внизу. У Аниты спроси, с чем он.

Вторая рука вновь пробралась под платье. Скользя по бедру наверх, оставляла после себя толпу мурашек.

Как же приятно… Так просто не бывает, чтобы настолько остро ощущались прикосновения. Погладил по животу и пополз выше. Откинула затылок назад, на плечо, не сдерживая стон.

— Ведьмы что-то дали тебе. Что? Говори!

Это… он решил так выманить правду, которой не существует? Неужели все демоны настолько твердолобые?

— Мне никто ничего не давал, — голос разомлел, и вместо ожидаемо твердого вышел податливо-мягкий.

Вялым движением попыталась опустить подол, избавиться от ощущения пьянящих ладоней.

Бессмысленно. Все равно что бороться с ветряной мельницей.

— Ведьмы послали тебя, — прорычал на ухо, сминая грудь.

За глянцевой поверхностью глаз красным угольком или, скорее, лазером, сверкали зрачки. Надеялся, вероятно, проделать дыру в моей черепной коробке.

— Меня никто не посылал! — возмутилась неубедительно.

Сложно сохранять уверенность, когда он тут… руки… распускает. Вот, даже мысли путаются!

— Кто открыл портал в мой дом?

Достойно принимать правду не в его стиле, да?

— Я уже говорила, — сглотнула ком в пересохшем горле, облизнула губы, а взгляд в зеркале меня едва не расчленил.

Объяснить убийственное выражение, с которым Хэнтсворт проследил за движением языка, очень сложно, но там явно обещание самой мучительной смерти.

— Книжку нашла по Темной магии. Решила лишний раз убедиться, что никакой магии, и тем более демонов, не существует!

Голос срывался на шепот всякий раз, когда его руки затрагивали какие-то неизведанные раннее точки. Доступ в нижнюю часть тела стал ограничен — крепко прижал к раковине, и хорошо! Потому что иначе… черт знает, чем бы все обернулось.

Впрочем, догадаться несложно.

— Не лжешь.

Он что, разочарован правдой? В выдумки про ведьм верить легче?

И что все это значит?!

Последний вопрос озвучила вслух, впиваясь в его глаза взглядом через зеркало.

Убрал руку, отпустил шею, хотя и не держал ее, только касался.

Тело отреагировало дрожью от накатившего холода. Было жарко и резко схлынуло. Дарк отступил, вместе с ним исчезло и ощущение опоры. Ухватилась за края раковины, чтобы не свалиться.

Я девушка гордая. Не могу себе позволить ползать по полу.

— Иди вниз, — сухой приказ, ледяной тон, злой взгляд.

Зрачки все так же горели. Неприятно.

— Ты на свои вопросы ответы получил, а на мои можно не отвечать, так считаешь? — голос сам собой повысился.

Естественно! Я возмущена. Использовал свои эти… как называется… чары! А мне хоть что-то объяснить?

Конечно, зачем?! Котееву можно выпнуть и ничего не говорить, как при первой встрече. Я могу напомнить, чем все обернулось. Отбором! Я здорово умею выкручиваться самостоятельно, только не всем потом нравится результат. Вот как Хэнтсворту.

— Иди вниз! — рыкнул Дарк, сжимая кулаки.

Надоело смотреть в отражение. Развернулась. У меня глаза не сверкают, спецэффектами не обзавелась, но надеюсь хотя бы эмоции передают верно.

— Ты чертов псих, Хэнтсворт! Если хоть одна дойдет до финала Отбора, сама от тебя откажется.

Он чуть наклонил голову, наблюдая, как я трясу желтым камнем на цепочке.

Самоудаление участницами предусмотрено? Должен ведь быть пункт в правилах. Передумала, нашла другого. Мало ли какие случаи?

— Я ведь могу отказаться от дальнейшего участия самостоятельно? — стянула с себя цепочку, не дожидаясь ответа.

Девушки не рабыни, нас не могут держать силой. Это ведь не мир жесткого патриархата. Ведь нет?

Я в таком не выживу.

Хэнтсворт улыбнулся. Ненатурально. Словно издеваясь. Но длилось это недолго.

Точно — псих.

— Не можешь, — бросил зло. — Спускайся. Сам попробую, что ты приготовила.

Он воспользовался освободившимся местом у раковины, открыл воду и заметил, что я не ушла. Смотрела на желтую стекляшку. Внутри замерцал желтый свет.

Проклятье! Эта Искра точно хочет свести меня в могилу. Но ведь должен быть какой-то пункт, по которому участница может оспорить решение Богини?